Публикация Даниила Коцюбинского на сайте «Города 812» под заголовком «Гиперамбициозная гипербезвкусица московской повестки» посвящена архитектурной теме. Она побуждает задуматься о том, что, в самом деле, не так с Москвой? Столько красивых и разных городов на Земле, а она всё никак не обретет архитектурного достоинства, даже за огромные деньги.
Московский градостроительный стиль автор охарактеризовал как «архитектурную агрессию против человека». Продолжая это размышление, можно поставить вопрос: а разве Петербург – теплый, домашний, человекоразмерный? Ну, не в Пушкинском «Медном всаднике» или в Гоголевской «Шинели».
- Иллюстрация А.Н. Бенуа к поэме А.С. Пушкина «Медный всадник»
- Иллюстрация Кукрыниксов к повести Н.В. Гоголя «Шинель»
Видимо, различие архитектуры этих двух городов заключается в настоящем величии, грандиозности гармонии – и пустой амбициозности, имя которой «претенциозность». Амбиции как претензии это не сами достижения, а только их домогательство. Величие не в гигантизме, а в пропорциях, таланте создателя, художественном вкусе.
Петербург перфектен. И в смысле совершенства, и в смысле завершившегося действия творения. Создан, построен. В прошлом. Его можно продолжать окружать постройками Мурино и Кудрово, но в эйдос Петербурга они не входят.
А Москва – это процесс, а не результат, презент континиус стройки. Москва не сразу строилась, а всё время. Таков и ее образ в фильме Михаил Локшина «Мастер и Маргарита» – образ строительной площадки. Такой ее видел и воспевал в своей живописи Юрий Пименов. Незавершенность как принцип.
Елена Краснухина
