Как и прогнозировалось, победителем в конкурсе на проектирование фасада и крыши второй сцены Мариинского театра признали заявку канадского бюро Diamond & Schmitt Architects и петербургского КБ ВиПС. Позабыв об амбициях, от бутафории Доминика Перро, выбранной в результате международного конкурса в 2003 году, Валерий Гергиев в 2009-м пришел к примитиву канадской фирмы, картинку которой лоббировал еще в 2008-м. Сам то ли конкурс, то ли тендер, в результате которых канадцы победили «по очкам», был демонстративно обставлен как быстротечный фарс, поскольку всем было ясно, что это двухмесячное действо (май – июль 2009 г.) – лишь прикрытие для очередного волюнтаристского выбора.
Кстати, сейчас появляется возможность оценить в рублях волюнтаризм Гергиева, настоявшего на том, что здание МТ-2 надо строить именно рядом с МТ-1, на другом берегу Крюкова канала. Например, согласно приводимым данным, 1,3 млрд руб. ушло на усиление грунтов, иначе говоря, на борьбу с расползающимся в подземном болоте котловане. Это, надо полагать, минимальная оценка неверного в геологическом отношении решения о выборе места строительства. Один человек ткнул пальцем, сказал: будет здесь! – и 1,3 млрд руб. (41 млн долларов) сразу коту под хвост.
Для сравнения: театр в Торонто, который так понравился Валерию Гергиеву, построили за 186 млн долларов, но это Торонто, а у нас только на создание железобетонной ванны с мощными распорками в жиже Литоринового моря ушла почти четверть этой суммы. Впрочем, у нас во всем другие понятия. Напомню, что за одно лишь рытье котлована для здания ВСМ на Лиговском пр. было в свое время заплачено 76 млн долларов. Поэтому сопоставлять затраты “у нас” и “у них” бессмысленно. Здесь строительство выполняет попутно еще и другие задачи, и если бы не эти “другие задачи”, чиновники бы вообще так не увлекались строительством.
Характерно, что не было выставки проектов с планшетами и макетами – за отведенное время не успеть сделать даже макеты. Проекты, ясное дело, также никто не делал оригинальные – для этого места, для Мариинского театра – просто сунули на тендер то, что валялось по углам в мастерских. Оценили цинизм организаторов этого “конкурса” и дали симметричный ответ. Точно так же, как не успели подготовить конкурс-тендер, не успеют построить театр к тому сроку, который назначил Владимир Путин, – лето 2011 г. – с учетом того, что фундамент уже сделали по одобренному Главгосэкспертизой проекту, который условно можно назвать проектом Перро. Для специалистов это случай абсурдный – примерно как если бы слепки снимали с одного рта, а вставную готовую челюсть потом туда пытались бы вставить, взяв ее из совсем другого рта. То есть одни строили театр по проекту Перро с фундамента, а другие решили в это же время строить его с канадской крыши. Но, похоже, для организаторов строительства, которым Путин велел поставить МТ-2 менее чем за два года, сейчас это не имеет никакого значения. Кстати, уже выяснилось, что и в предписанную строгим премьером смету не уложиться – прогнозирую, что постепенно смета и срок сдачи так и будут, обгоняя друг друга, постепенно расти. Возможно, что к 2014 году МТ-2 построят. Т.е. к концу 17-й пятилетки (2011 – 2015) управятся.
В любом случае произошедшие события продемонстрировали, что новый министр культуры – исполнительный чиновник, которому безразлично, что будет построено в виде МТ-2 в архитектурном смысле, лишь бы выполнить приказы начальника. Главное, это мгновенно что-нибудь выбрать и начать что-нибудь строить.
Место для строительства МТ-2 в архитектурном отношении сложное, что показали еще проекты Эрика Мосса и Доминика Перро. Оба они постарались избежать решения проблемы фасадов и вписывания в контекст путем демонстративного игнорирования. Канадский проект тоже находится вне контекста и в этом смысле ничем не лучше. Вскрылась и другая сложность. Территория, которую хотят занять посредством МТ-2, имеет площадь 13 500 кв. м (для сравнения: МТ-1 занимает площадь 6000 кв. м). Раньше на этой территории стояло 7 зданий – теперь будет одно под общей крышей. Вдоль Крюкова канала и Минского пер. протянутся стены длиной примерно 170 м. Со стороны Минского пер. стена глухая – так, во всяком случае, нарисовано – без членения в горизонтальном направлении, без ритма. Со стороны Крюкова канала – значительное остекление примерно на треть длины, плюс восстановленный фрагмент Литовского рынка, плюс стеклянный мост, соединяющий МТ-2 с МТ-1, остальное – глухая стенка с вертикальными окнами. Мы уже так устали от стеклянных фасадов на металлическом каркасе, что предложение сразу вызывает аллергию. Тем более что контекст тотальное остекление исключает категорически.
Впрочем, все это пока “картинки”, хотя картинки, демонстрирующие, что разнородные элементы – остекление, фрагмент Литовского рынка, мост через Крюков канал, фасад со стороны ул. Декабристов, крыша над входом – монтируются механически, без заботы об их взаимосвязи. Это даже не эклектика, это винегрет.
Для Пулковского или Выборгского шоссе такой тип здания подошел бы идеально – 80 м по фронту, 170 м в глубину участка. Однако там, куда по воле Валерия Гергиева это втыкают, смотрится гигантский объем плохо. Прежде всего, как полное нарушение сложившейся системы планировки, всех ее принципов. Ясно, что заказчик строительства МТ-2 хочет, чтобы все было под одной крышей – и зрительный зал на 2000 мест, и ресторан на 2000 мест, и паркинг, и склад декораций. Но такой заказ требовал оригинального решения – надо было воспроизвести структурное разнообразие квартала, который был снесен, причем отдельно следовало проработать вертикальное разнообразие здания площадью 170 х 80 м. Сейчас же предложено тремя террасами снижение высоты к ул. Союза Печатников, где будет въезд в паркинг, а со стороны ул. Декабристов в качестве украшения – вертикальная доминанта в виде криволинейной металлической крыши с криволинейным же стеклянным навесом. Видимо, это сделано в память о куполе ДК им. Первой пятилетки, но сделано на абсолютно чужом языке. Главный архитектор Петербурга Юрий Митюрев, сказал, что проект “еще сырой”, но это очень мягко сказано.
Кстати, в интернете нетрудно посмотреть на тот Four Seasons Opera House at Queen Street and University Avenue in Toronto, который так понравился Гергиеву. Здание окружают примитивные функционалистские небоскребы, являющиеся повторением идей Миса ван дер Роэ 1950-х годов, а у подножия этих гигантов стоит театр, который по стилю, приемам и материалам тоже является новинкой середины прошлого века. На фоне небоскребов театр кажется “театриком” – там, в Торонто, совершенно иное соотношение масштабов. Но на улице Декабристов нет небоскребов.
Комментируя свою победу, Даймонд сообщил на радостях: “Такой результат говорит об уровне канадской архитектуры… Думаю, что мы представили весьма качественные и конкурентоспособные предложения”. По его словам, проект является “современной версией” традиционного петербургского городского стиля, а широкое использование стеклянных панелей на фасаде дает возможность “любоваться впечатляющей панорамой Санкт-Петербурга”.
Звучит это все как бред, Даймонду даже не сказали, что разрешенная высота МТ-2 (если она вдруг не окажется сверхнормативной) и его расположение исключают возможность любоваться панорамами города, а “стекляшки” в СПб уже никто не выносит. Кстати, на одном из американских сайтов в пояснении к картинке также указано, что с верхних этажей откроются панорамные виды Петербурга. И показан Исаакиевский собор – почти на одном уровне с этими верхними этажами. Может, это – пустая реклама, а может, и намек.
