25 июня 1903 года. В Британской Индии родился Эрик Артур Блэр, через тридцать лет взявший себе псевдоним Джордж Оруэлл, а через сорок пять написавший самую знаменитую антиутопию XX века «1984»
Когда читаешь роман “1984”, автор представляется стопроцентным либералом, интеллигентом-скептиком. И, естественно, последовательным антикоммунистом. Против кого еще в 48-м году стоило писать антитоталитарный роман?
Трудно представить, что Оруэлл был (по крайней мере, определенное время) человеком даже не левых, а прямо-таки левацких убеждений. Напрочь отрицавшим “буржуазную демократию”. Бойцом испанской троцкистской партии POUM (Рабочая партия марксистского единства).
Республиканская Испания времен гражданской войны притягивала к себе творческих людей со всего мира. Эти кумиры поколения и сформировали романтизированный образ республики.
В декабре 1936 года Оруэлл попал, пожалуй, в самое романтическое на тот момент место мира. Тогдашняя Барселона – совершенно уникальное явление. Первый и последний раз в истории не какое-нибудь Гуляй-Поле, а крупный промышленный центр на несколько месяцев попал под власть анархистов. Официальное каталонское правительство существовало только на бумаге. Всем заправляли рабочие профсоюзы. Все, что можно, было обобществлено, включая ящики чистильщиков обуви. Советский нарком иностранных дел Литвинов нещадно критиковался в газетах как буржуа, поскольку носил не рабочую кепку, а шляпу. Правда, анархистский профсоюз шляпников отчаянно протестовал.
Оруэлла восхитило новое рабочее государство. Как и многие восторженные иностранцы, он не замечал в Каталонии массовых убийств священников, бизнесменов, адвокатов и просто людей из среднего класса (без рабочих кепок). Оруэлл сразу же записался добровольцем в ополчение и поселился в Ленинских казармах. (Само название “Ленинские казармы” – вполне в духе позднейшего Оруэлла.)
Получив ржавую винтовку образца 1896 года, писатель отправился на Арагонский фронт. Лишенный единого командования, фронт состоял из отдельных колонн, каждая из которых принадлежала к определенной политической партии или профсоюзу. Надо сказать, в рядах POUM Оруэлл оказался почти случайно. И именно тогда он впервые столкнулся с “Министерством Правды”. “Левая печать так же фальшива и лицемерна, как и правая”, – напишет он потом в очерках “Памяти Каталонии”.
Набиравшие силу коммунисты открыто обвиняли троцкистов-поумовцев в предательстве, называли “пятой колонной Франко”. Далекого от политики антифашиста Оруэлла это удивляло и злило. Хотя ничего удивительного, собственно, не было. В это самое время в Москве проходил открытый процесс антисоветского троцкистского центра (процесс Радека – Пятакова) и “Правда” (газета, а не министерство) призывала устроить подобное судилище в Испании.
В мае 37-го Оруэлл приехал в отпуск в Барселону и поучаствовал уже в гражданской войне внутри гражданской войны. Анархисты и поумовцы несколько дней сражались с коммунистами, социалистами и либералами. По словам Оруэлла, “борьба между теми, кто хотел двигать революцию вперед, и теми, кто хотел ее задержать”.
Итог мини-гражданской войны оказался печальным. Коммунисты обвинили POUM в организации мятежа. Партия была запрещена, ее руководство и все, кто имел к ней какое-нибудь отношение, брошены в тюрьмы. На дворе – 1937 год. Советские спецслужбы чувствовали себя в Каталонии как дома – республика полностью зависела от поставок вооружения из СССР. Разумеется, вскрылся всемирный заговор троцкистов, действующих по указке Берлина и Рима. Руководил операцией сотрудник ОГПУ Орлов (Фельбин), впоследствии невозвращенец и автор популярной в перестройку книги “Тайная история сталинских преступлений” (свои преступления – по скромности – автор не выпячивал). Политическое прикрытие осуществлял советский консул, бывший троцкист Антонов-Овсеенко, по возвращении на родину немедленно расстрелянный Сталиным. Естественно, как троцкист.
Впрочем, открытого процесса не вышло. Испанские троцкисты – не в пример советским – выдержали пытки в “особой тюрьме” и не оговорили ни себя, ни своих товарищей.
Чудом избежав ареста, Оруэлл выбрался во Францию. “Надеюсь, испанцы выиграют свою войну, – писал он, – и выгонят из Испании всех иностранцев – немцев, русских и итальянцев”. Возможно, он был единственным западным интеллектуалом, который в то время – время народных фронтов – поставил немцев и русских на одну доску.
Вернувшись в Англию, Оруэлл описал увиденное в очерках “Памяти Каталонии”. Издатель отказался их публиковать – такая правда разрушала единый фронт борьбы с фашизмом. А британские спецслужбы, как выяснилось совсем недавно, следили за Оруэллом до конца его жизни, подозревая в сочувствии коммунизму (“Большой брат следит за тобой”).
Работая над романом “1984”, Оруэллу не так уж много приходилось выдумывать. Ведь он не просто писал антиутопию. Он в ней жил.
