На прошлой неделе Всемирный банк выдал прогноз, удивительно совпадающий с официальным прогнозом российского правительства, – рост ВВП на уровне 4,2% в 2010 году.
Само по себе совпадение прогнозов, казалось бы, свидетельство объективности и позволяет надеяться на лучшую жизнь уже в этом году. Но большинство экспертов, собравшихся на прошлой неделе в Москве, на V ежегодную конференцию “Российский банковский сектор: жизнь в новой реальности”, дали прямо противоположную оценку: доходы и уровень жизни россиян в ближайшие 2 – 3 года существенно не вырастут, экономика находится в стадии стагнации. Изменить положение могут только реформы, которые пока не начались.
Быть может, какая-то часть горожан все еще полагает, что макроэкономические показатели страны не оказывают серьезного влияния на их личную жизнь, но большинство избавилось от этой иллюзии. Если страна не будет ничего производить и более-менее выгодно продавать, хотя бы самой себе, храм, построенный предыдущими поколениями, рухнет.
С 1997-го по середину 2000 года ВВП рос и вырос на 10%, с середины 2000-го до середины 2001-го резко, в 2 раза, упал, в последующие 6 лет то рос, то падал, но рос больше, чем падал, и добрался до 8% прироста годовых. Далее случился кризис. И рост ВВП сменился падением. Сейчас начал снова расти. И вырос за этот (2010-й) год пока на 3,6%. Много это или мало?
Руководители стран первой двадцатки договорились о консолидации экономических прогнозов и за последние несколько месяцев проделали эту работу – выработали прогнозы развития каждой из стран с учетом их взаимного влияния. Международный валютный фонд свел эти прогнозы воедино. О результатах лучше, чем помощник президента РФ Аркадий Дворкович, не скажешь.
– Выяснилось, что сумма отдельных прогнозов получается намного более оптимистичной, чем сбалансированный прогноз при их не механическом, а содержательном соединении с учетом влияния действий тех или иных стран друг на друга, – рассказывает Дворкович. – Темпы роста мировой экономики отличаются намного, на 2%. Суммарный прогноз дает 3% с небольшим роста, а прогноз с учетом всех взаимозависимостей – меньше 2%.
Страшная вещь получается – выходит, что лучше бы все эти страны, на долю которых приходится 2/3 мирового населения и 90% мирового ВВП, друг на друга никак не влияли, надеялись только на себя и тогда бы быстрее развивались. К России это относится как к никому другому. До интеграции в мировую экономику она развивалась быстрее. ВВП, по крайней мере, рос быстрее, чем сейчас. Правительство, ЦБ и президент сделали другой вывод – даже сейчас мы развиваемся быстрее, чем страны большой двадцатки в среднем.
– Прогнозы ЦБ отличаются довольно сильно, мы исходим из среднего – получается около 4% роста ВВП в этом году и на следующий, но если мировая экономика будет расти не по столь оптимистичному сценарию, может быть и меньше, – говорит Дворкович. – Больше – маловероятно.
Зато внешних долгов у нас почти нет. Они сократились до 2 – 4% по сравнению с кризисными.
Однако на этом положительные новости и заканчиваются. Сырьевая ориентация российского экспорта сохраняется: в 2010 году нефть и газ занимают 64% от общего объема экспорта, еще 15% Россия заработала на экспорте металлов. Имеет ли смысл менять эту ситуацию? Мнения экспертов разделились. Ситуация противоречивая. С одной стороны, зависимость от нефти – штука опасная, с другой стороны – альтернативных источников дохода пока серьезных нет, формирование их займет долгие годы. В проект “Сколково” никто из серьезных аналитиков не верит, говорят: невозможно процветание целой страны из-за того, что льготы дадут узкому кругу приближенных к правительству инноваторов.
– Мы вышли из кризиса, но мы не растем, 4% – это очень мало, – считает Дмитрий Долгих, аналитик Альфа-банка по макроэкономике. – Идет стагнация, или “скок дохлой кошки”, выражаясь биржевым языком. У нас не было иллюзий по поводу России. Хотя некоторые страны не падали даже во время кризиса, из стран БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай – четыре самые быстро развивающиеся страны, по теории Джима О`Нейла, аналитика банка Goldman Sachs. – А. О.), помимо нас, только у Бразилии сократился ВВП и то только на 0,5%. У нас сейчас – т.н. новая реальность. Внешний спрос не сильно растет из-за того, что мировая экономика медленно растет. Наши основные торговые партнеры – США и страны ЕС, не могут сильно увеличить спрос на нашу продукцию. От этого торговый баланс не улучшается. Внутри страны ситуация очень неопределенная – мало инвестиций, производители не видят перспективы роста спроса на свою продукцию, от этого не берут кредиты, кредитные портфели банков не растут. Одновременно отсутствует государственная поддержка из бюджета. Обычно, когда у страны образуется дефицит бюджета, это означает, что она сильно поддержала экономику и скоро наступит отдача, дефицит идет на пользу бизнеса. В России все наоборот – дефицит бюджета образовался из-за дефицита пенсионного фонда, роста пенсионных обязательств.
– Повышения пенсий?
– Да. Это важная социальная функция, но экономический рост она не поддерживает, потому что уровень жизни пенсионеров все равно недостаточно высок, они не могут сформировать спрос на товары и, соответственно, рост производства. Российский пенсионер чем больше получает, тем больше сберегает. Рост пенсий не только из-за того, что политики себя пиарят в глазах пенсионеров. С 2000 по 2007 год рост пенсий отставал от темпов роста бизнеса, и сейчас наблюдается компенсирующий эффект, пенсии нагоняют.
Стремление пенсионеров сберечь деньги могло бы сыграть положительную роль. Большую часть вкладов в таких крупных и социально-ориентированных банках, как Сбербанк, составляют пенсионеры. И, если бы банки использовали средства с депозитов пенсионеров в более-менее рисковые, но доходные вложения, например, в кредиты для высоко технологичных предприятий, экономика могла бы расти. Но банки не хотят рисковать средствами пенсионеров, а заодно и собой. Есть исключения – но таковых единицы.
В итоге вырисовывается довольно мрачная перспектива, рост ВВП на 4% сейчас идет только из-за предыдущего отката на 8%. Пружина сжалась, пружина разжимается, однако все медленнее.
– И так будет всегда?
– Наш прогноз – на этот год 3,6% роста ВВП, на следующий – плюс 3%, при условии сохранения прежних цен на нефть, – считает Дмитрий Долгих. – Вернуться на уровень 2008 года очень сложно. Внешних драйверов роста нет. С 2001-го по 2008-й нефть росла очень высокими темпами, это вызывало приток денег в страну, не все деньги оставались на счетах олигархов, частично они перераспределялись по стране, возник рост доходов, пусть даже у небольшой прослойки – среднего класса. Эта прослойка смогла расшириться и запустила рост потребления, инвестиций. Интерес иностранных инвесторов к России привел к сильному росту потребления, по росту потребления мы обогнали Индию, Бразилию, Китай. Рост зарплат был сначала только у очень узкой прослойки, затем распространился на всех остальных, опережающими темпами росли доходы госслужащих. В итоге во время кризиса мы сильнее всех упали.
Спасти положение, говорят эксперты, могла бы пенсионная реформа – если большая часть будущих пенсий будет копиться в частных пенсионных фондах, а бюджет будет идти только на поддержку бизнеса. Но ничего подобного в планах правительства нет. И даже наоборот – единый социальный налог со следующего года увеличивается с 24 до 36%. По-другому и быть не могло – скоро выборы. Кстати, точно такая же ситуация в США, там сейчас тоже выборы, и президент резко увеличил отчисления в социальные фонды.
Американские пенсионеры мало отличаются от наших, хотя, пожалуй, все-таки не все сберегают и довольно много тратят на туризм. Из-за этого можно ожидать роста доходов, но только у Эрмитажа. Во всех других сферах, по совокупному мнению экспертов, заметного роста доходов в ближайшие 2 года не будет. Но это в среднем. Отдельные кроты выползут из ямы за счет собственной инициативы.
