Почему уровень петербургской архитектуры все больше снижается? Раньше я объяснял это тем, что на петербургскую архитектуру обрушился вал безымянной серости (дома проектируют неизвестные, а то и вовсе анонимные архитекторы). Но есть примеры и противоположного свойства – вот, скажем, архитектор, принадлежащий к «элите», долго старавшийся воздерживаться от нарушений архитектурной этики, но под влиянием общей ситуации все же изменивший себе.
Я имею в виду Рафаэля Даянова, руководителя архитектурной мастерской “Литейная часть – 91”. Берег себя человек, берег свою репутацию, занимался реставрацией Варшавского вокзала, проделал тщательную работу, приспосабливая в 2003 г. бывшую дачу Жоржа Бормана в Комарове (Морская ул., 14) под жилье нынешнего губернатора, отказался работать в Константиновском дворце в 2003 г., поняв, что там делается новодел, покинул реконструкцию здания Введенской гимназии на Большом пр. П.С. и зданий на углу Невского и ул. Восстания. И вдруг – все переменилось.
Лакунное дело
Речь идет о двух его проектах, двух гостиницах. Во-первых, “Sokos” на 8-й линии В.О., дд. 11 и 13; во-вторых, на Московском пр., 97, – там, где раньше стоял образец конструктивизма ДК им. Капранова.
Дело не в том даже, что 8-я линия – это Объединенная охранная зона, где новое строительство запрещено, а во время стройки оба дома – и № 11, и № 13 – были снесены, а потом построены заново вместе с гигантским дворовым флигелем высотой с семиэтажный дом. Потрясает безвкусный вид и этого флигеля (на пять этажей возвышающегося над домами-новоделами, стоящими на красной линии), и то, что в кровле этих двухэтажных домов, сделанной более крутой, чем раньше, торчат окна Velux, а между окнами стоят на треногах прожектора – по 9 на каждом двухэтажном доме (Даянов мне сказал, что прожектора – это самодеятельность строителей, как и оформление фасада 7-этажного дворового флигеля, задавившего своей высотой и мощью два двухэтажных домика). Особенно угнетает тыльный фасад отеля – гладкая функционалистская стена с прямоугольными дырками окон. Как тюрьма.
По существу, здесь повторена, но в усугубленном варианте, архитектурная ошибка, намеренно, как я думаю, допущенная Евгением Герасимовым при реконструкции здания Введенской гимназии на Большом проспекте П.С. Там работать Даянов отказался, а здесь уже согласился. Если все делают что угодно, сколько будешь отказываться?
Ответил мне на это Рафаэль Маратович Даянов спокойно и очень просто: “Не я продавал этот участок под гостиницу финнам”. Подтекст такой: да, я, архитектор Даянов, построил, как велели инвесторы. Но ведь и власть наша постаралась на славу!
Действительно, 5 ноября 2003 г. В. Матвиенко подписала распоряжение № 2618-ра “О проектировании и реконструкции комплекса зданий… под гостиницу”. При этом никаких обременений на предмет сохранения чего-либо или ограничений на высоту новостройки не было. Более того, вскоре на этом месте – чтобы легче было разгуляться инвестору и архитектору – вообще объявили лакуну (это одна из технологий контролируемого разрушения) распоряжением правительства от 06.07.2004 № 67/1-рп (пункт 2.16). Ну а после объявления лакуны можно сносить все подряд, эти дома уже как бы и не существуют.
Даянов снес дом 11, но своей заслугой считает то, что “держал до конца” дом 13. Правда, строители снесли второй этаж д. 13, когда Даянов был в командировке (а не исключено, что уничтожили и первый). В итоге от домов, выходящих на 8-ю линию, не осталось ничего, лакуна образовалась, и городское правительство своими документами сделало все, чтобы это произошло.
Естественно, Даянов доказывает, что дома 11 и 13 находились в таком состоянии, что восстановить их уже было нельзя (см. фотографии, предоставленные архитектором). Я-то уверен – все было можно восстановить, было бы желание. Тем более что квартал это уникальный, с планировкой и зданиями, оставшимися от XVIII века. И ставить тут новоделы – варварство. Но если уж и строить новоделы, то хотя бы в тех же объемах, что были раньше, хотя бы поставить дворовый флигель на 1 – 2 этажа выше наружных зданий, а не на пять.
На это архитектор Даянов сообщает, что инвестор вообще хотел поставить 7-этажный дом на красной линии улицы, так что он, Даянов, еще и выходит спасителем на фоне того, что могло бы быть.
Кстати, на закуску появился приказ КГИОП от 30 мая 2008 г. № 8-133 “О внесении изменений в список выявленных объектов культурного наследия”. Которым таковыми объектами вдруг были названы дд. 11 – 13, литеры А и Ж, по 8-й линии В.О. (№№ 524 и 525 списка). Дома, которые были уничтожены и заменены новоделами (хотя и с отсутствовавшими до сноса деталями на фасадах, которые Даянов откопал в архивах). Гиопники, как я предполагаю, сделали вид, будто не знали, что дома 11 и 13 уже были снесены и построены не в XVIII или XIX в., как указано в приказе 8 – 133, а в 2007 – 2008 гг.
Так опытному архитектору ли играть в таких условиях в нравственность и не ставить допустимые высотным регламентом 23 метра высоты дворового флигеля, пусть это и породило уродство? Тон задало правительство города, а архитекторы лишь маршируют вслед за своим правительством.
Рейзман сегодня
ДК им. Капранова на Московском пр., принадлежавший ПО “Скороход”, был построен по проекту архитектора М. С. Рейзмана в 1930 – 1931 гг. в дни субботников трудящимися фабрики “Скороход” как Дом культуры кожевников (с 1932 г. – ДК им. В. П. Капранова). 19 апреля 2000 г. появилось распоряжение № 438-р теруправления Московского района “О программе развития сферы культуры”. В нем была строка: “Не должен остаться без внимания ДК им. Капранова с театральным залом на 1450 мест, требующий капитального ремонта”. Приказ КГИОП от 20.02.2001 № 15, “Список вновь выявленных объектов, представляющих историческую и культурную ценность”. Под № 1034 значится ДК кожевников им. Капранова, указано: состояние хорошее.
Проходит пять лет и вновь выявленный объект сносят в процессе строительства на его месте 20-этажного комплекса, состоящего из торгового центра и отеля (марка InterContinental, 500 номеров), застройщик – “Торговый дом “Менахем””. Судьба ДК решается быстро как мелкая часть большого инвестиционного проекта. КГИОП, который включил здание в список в 2001 г., в 2007-м согласовывает снос. Сначала говорят, что фасад останется, но это привычная PR-технология, сносят все.
Естественно, Даянов показывает мне фотографии ДК, стянутого металлическими обручами, естественно, показывает заключения экспертиз. Они, кстати, любопытны. Вот, например, экспертное заключение “Геореконструкции – Фундаментпроекта” от 07.04.2003, подписанное зам. гендиректора С. И. Алексеевым. Он опирается на данные обследования 1998 г., они таковы: износ ленточного фундамента до 50%; основание под фундаментами имеет ослабленные зоны, что приводит к неравномерным осадкам здания и трещинам в надземных конструкциях; вследствие коррозии и деформации стен металлические тяжи не работают в полной мере; несущие деревянные перекрытия физически изношены на 70% и требуют замены.
Вывод: “…Любая надстройка существующего здания будет связана с значительными дополнительными затратами по усилению оснований, фундаментов и несущих конструкций… В сложившихся условиях наиболее целесообразно снести старое здание и на его месте построить новое”.
Документ мне понравился своим алогизмом: исследуется возможность надстраивания выявленного памятника архитектуры! Однако и это возможно, если сделать капремонт. Но в каких-то “сложившихся условиях” лучше не ремонтировать памятник, а снести его к чертовой матери.
Другая экспертиза была проведена 4 июля 2005 г. по заказу “Торгового дома “Менахем””, акт составлен от имени экспертной строительной комиссии по обследованию аварийных зданий правительства СПб. Вывод: “Здание требует комплексного капитального ремонта с усилением фундаментов, перекладкой поврежденных участков стен…”. Затем идет бездоказательная констатация: “Здание неремонтопригодно”.
Затем еще одна констатация, нужная заказчику экспертизы: “Реконструкция с устранением физического износа несущих конструктивных элементов и морального износа планировки требует значительных материальных затрат… в связи с чем предпочтительнее его разобрать и построить новое”.
Все просто: капремонт можно сделать, но снести дешевле. Это и есть идеология всех сносов:
К моменту прихода архитектора Даянова ДК уже уничтожен, Даянов его восстанавливает, но при этом ставит позади него гигантские объемы, нужные заказчику под его коммерческие цели. Самое высокое здание имеет 20 этажей, ДК Капранова задавлен полностью, превращен в “тамбур”, сарайчик у подножия. Понятно, что надо было просто восстановить ДК, а небоскребы строить в другом месте, не связывая их с ДК Капранова, а то, что сделано, – это варварство, потому что все построено под видом спасения памятника, и Даянов говорит, что сегодня Рейзман именно так бы, с такой высотой и строил, а в 1931 г. просто не было технической возможности.
Таким образом, выясняется, что архитектурная форма, согласно Даянову, обусловлена не гармонией и красотой, а только технической возможностью.
И потому он собирается надстраивать кинотеатр “Зенит”, расположенный тут же на Московском пр. (ул. Гастелло, 7), приспосабливая его под многофункциональный комплекс. Функций уже так много, что высота будет 125 метров. Естественно, тут же находится прецедент – здание МИДа в Москве на Смоленской пл. арх. В. Гельфрейха (1948 – 1952) высотой 120 м. Даянов хочет его воспроизвести, только без шпиля, который придумал Сталин.
То есть Даянов работает сегодня и за Рейзмана, и за Гельфрейха, только все эти его примеры – не более чем пустословие. Конструктивизм высотой 80 м не читается. Все хорошо, пока мы смотрим на эскиз, на макет или с вертолета, т.е. видим объект в аксонометрии, на что конструквистская форма и была рассчитана. А если это невозможно, то ничего воспринять нельзя. Неоконструктивизм 100-метровой высоты – это бред. Поэтому попытка скрестить советский конструктивизм 1930-х с Мисом ван дер Роэ 1940-х привела к идиотизму. Просто хотелось и невинность соблюсти, и капитал приобрести: придумали “ученую отмазку”.
Нужны дополнительные категории, например: архитектор-непрофессионал, востребованный заказчиками,. Или – архитектор-непрофессионал, пользующийся авторитетом у власти…
Архитектурный рейтинг
На сайте правительства Москвы (www.ggk.mos.ru/investors/rating/rating) я обнаружил любопытную вещь – рейтинг архитекторов, составленный рейтинговым центром Профессионального союза художников в 2002 году.
Описание рейтинговых категорий таково:
1 — архитектор мирового значения, проверенный временем (не менее одного века).
1А — архитектор мирового значения.
1В — архитектор высокого профессионального уровня, востребованный заказчиками и пользующийся авторитетом у власти.
2А — архитектор-профессионал высокого уровня с индивидуальной творческой манерой.
2В — архитектор-профессионал, востребованный заказчиками и пользующийся авторитетом у власти.
3А — архитектор-профессионал высокого уровня с узнаваемой творческой манерой.
3В — архитектор-профессионал, востребованный заказчиками.
4А — профессиональный архитектор, реализующий творческий потенциал.
4В — состоявшийся профессиональный архитектор.
5А — профессиональный архитектор с творческим потенциалом.
5В — профессиональный архитектор.
6А — архитектор с творческим потенциалом.
6В — практикующий архитектор.
7 — начинающий архитектор.
Абсолютное большинство петербургских архитекторов относятся к категории 6В (выше уровня 4В у нас нет никого), однако ситуация такова, что нужны дополнительные категории, например:
– архитектор-непрофессионал, востребованный заказчиками,
– архитектор-непрофессионал, пользующийся авторитетом у власти,
– состоявшийся непрофессиональный архитектор.
Не решил еще, какие шифры над дать этим категориям, но понятно, что автор “Монблана” – это архитектор-непрофессионал, востребованный заказчиками, а, скажем, Даянов сейчас – это архитектор-профессионал, востребованный заказчиками и не реализующий творческий потенциал.
Михаил Золотоносов
