Открыли памятник драматургу Володину. Не всё в монументе оказалось прекрасно
В Матвеевском саду у дома 44 по Большой Пушкарской улице в прошедшую субботу открыли памятник драматургу Александру Володину. Напротив сада находится дом, где более 20 лет жил писатель.
Памятник Александру Володину готовился уже давно. Идея установки принадлежит руководству театра «Остров», Союзу писателей Петербурга и депутату ЗакСа Борису Вишневскому. Давно был выполнен и эскиз работы скульптора Григория Ястребенецкого (1923 – 2022). Давно и удачно нашелся спонсор скульптуры. Но почему же памятник открыт не в 2019 году, в год столетия Александра Моисеевича, спросите вы. Все из-за замечательного списка «Перечень выдающихся личностей, жизнь и деятельность которых связаны с Петербургом (Ленинградом), память которых увековечена в Петербурге посредством установки произведений монументального искусства» (говоря кратко – Пвлжидкссп(л)пкувппупми).
На день столетнего юбилея 10 февраля 2019 года в Пвлжидкссп(л)пкувппупми Александра Володина не было. А поскольку Пвлжидкссп(л)пкувппупми обновляется лишь раз в три года, то авторам идеи установки оставалось лишь вежливо писать письма и терпеливо ждать.
Но, наконец, бюрократический лёд тронулся и соавтор Григория Ястребенецкого скульптор Борис Сергеев и архитектор Александр Андреев сумели воплотить в жизнь свои давние замыслы. Памятник торжественно открыли. Живописную скульптурную пластику изначального авторства Ястребенецкого можно было бы назвать движением в сторону весны в массиве гладкополированных бронзово-гранитных монументов, открывшихся в Петербурге в последние годы.
Вполне чувственный образ автора «Пяти вечеров», присевшего отдохнуть на любимую скамейку в уютном сквере рядом с домом, вероятно, не мог быть не замечен горожанами. Наверняка вам несложно представить, сколько желающих было бы присесть рядом с писателем и сфотографироваться.
Но к лиричному высказыванию Ястребенецкого и Сергеева подключились истинные мастера городского ландшафта. Архитекторы и, вероятно, их добровольные советники из художественной секции Градостроительного совета города, призванной по уставу всеми силами талантами ее участников оберегать художественную ценность устанавливаемых в городе объектов монументального искусства, постарались сделать все возможное, чтобы от первоначальной лирики Ястребенецкого не осталось и следа.
Громоздкий и громадный черный полированный постамент, конечно, не оставляет и малейшей надежды на возможный в изначальном замысле скульптуры лирический диалог скульптора и зрителей. Ну, а чтобы и последние следы художественной ценности скульптуры были навсегда нейтрализованы, на переднюю панель постамента добавлена золотая крупнокалиберная надпись с именем, отчеством и фамилией писателя. Вероятно, на художественной секции Градостроительного совета шла оживленная дискуссия. Бились титаны. Звучали заветные волшебные главные слова «Антивандальный постамент». И коллективный петербургский художественно-градостроительный разум вздохнул, вздрогнул и вновь выдал ритуальный архитектурный вариант, перепутав в который раз городскую площадку с местом захоронения. Про ландшафтное решение этой площадки говорить и вовсе невозможно, так как его просто нет.
Согласитесь, забавно, рассматривая архитектурно-градостроительный образ памятника Александру Володину вспоминать, что, когда он впервые вычитывал актерам БДТ свою великую, ставшую легендой в день первой премьеры пьесу «Пять вечеров», он каждые пять минут останавливался и говорил: «Извините, там очень бездарно написано. Я вот это исправлю и это исправлю… Ой, как это плохо! Я… я даю слово, что я это исправлю!» Здесь уже ничего, к сожалению, не исправить. Да и никто из авторов архитектурной идеи монумента такого слова, не сомневаюсь, никогда не даст.
Алексей Шолохов
.
Критики о новом памятнике
«Город 812» попросил прокомментировать установку памятника Александру Володину специалистов.
Марина Тинка, градозащитник, исследователь ландшафтного дизайна:
– Сложно этот новый памятник привязать к ландшафту. Здесь, скорее, важнее, что такая конструкция устарела, такие памятники ставят уже только на кладбищах. Масштаб и уровень должен быть человеческий. Когда-то хорошо об этом писал голландец, которому казалось странным любовь в Петербурге к постаментам в общественных местах. Если уж скамейка, то она должна быть утилитарна. И кстати, Володину бы понравилось. Мне кажется, он не очень любил вот это вот все.
.
Мария Элькина, архитектурный критик:
– С одной стороны, мне действительно кажется хорошим и важным желание насытить Петербург какими-то пространствами, памятниками и скульптурами, объектами, связанными с его культурным ландшафтом. И то, что город это ценит, – действительно отличительная черта Петербурга.
Но меня уже в который раз удручает художественное качество этих памятников. Всё это чисто эстетически выглядит не слишком гармонично. Совершенно непонятно, о чём это говорит горожанам. Эти памятники сочетают в себе свойства полуакадемического и полу-, как ни странно, непрофессионального уровня. Они практически ничем эмоционально не насыщенны.
Увидев эту скамейку, вы, скорее всего, не испытаете никаких чувств, значит, это опять какой-то дежурный памятник.
Впрочем, традиция установки дежурных монументов возникла ещё в советское время. Сейчас она не только не прервалась, но, наоборот, она ещё и выродилась. Вот взять, например, памятник Пушкину работы Аникушина и Петрова. Это, конечно, блестящая работа – и технически, и с академической точки зрения. А традиция установки дежурных монументов, как мне кажется, в Петербурге заведена номенклатурой и бюрократией.
При этом у нас полно уличных художников, которые постоянно делают в городском пространстве что-то яркое и запоминающееся. Вспомните, портрет Хармса на фасаде. Это же чудо было – он действительно был какой-то живой. И в нём было восприятие собственной идентичности, собственной культуры. Но этот граффити-портрет уничтожили.
При этом возникает иногда ощущение, что город не знает, где брать художников. Конечно, было бы интересно послушать профессионалов в сфере управления городами про то, как такие ситуации разрешаются. Всё время говорят, что должен быть контроль со стороны города за деятельностью художников на его территории. Я тоже считаю, что не может быть полное «всё, что хочу». Но с другой стороны, каким этот контроль должен быть, чтобы он приводил к такому полному вырождению?
Эту проблему надо как-то разрешить. Мы же не можем всю жизнь ставить памятники, которые в общем-то стыдные для такого богатого и прошлого, и настоящего культурного ландшафта города.
.
Зинаида Курбатова, журналист:
– Володин весь такой порывистый и романтичный, в богемном плаще и изящных ботинках. Напоминает удачную постановку в Академии художеств, натурщик сидит на краешке стула, неудобно, зад затекает. Эту романтику из 1960-х решили, видимо, уравновесить, немного остепенить. И скамеечку с фигурой поставили на обычный чёрный параллелепипед из мрамора, какие можно увидеть на богатых кладбищах.
.
Фото Екатерина Борзова
