Несмотря ни на что, петербургские власти всё же решили превратить очередную годовщину снятия блокады в торжество, увенчанное военным парадом…
Честно говоря, в подобной ситуации теряешься и в первый момент даже не знаешь, что сказать. С одной стороны, памятному событию исполняется 75 лет. И не отметить его нельзя. Но устраивать праздник с парадом? Ведь это же все равно, что плясать на костях. Другого образа лично у меня просто не возникает…
Мои мать и бабушка были блокадницами. Обе рассказывали страшные вещи о лютой голодной зиме. Как мама (в ту пору десятилетняя девочка) лежала на одной кровати с мертвой младшей сестрой, поскольку у бабушки не было сил, чтобы похоронить свою дочь. Как маму и бабушку под обстрелом вывозили по Дороге жизни из города. И обе они считали пережитое ужасной трагедией, а не победой, которую увенчивают парадом…
Мое раннее детство проходило в ленинградском дворе-колодце – в коммуналке, рядом с Нарвскими воротами. Большинство взрослых соседок (мужчин их возраста практически не было – не вернулись с фронта) прекрасно помнили блокаду – можно сказать, что она все еще незримо витала над домом. Когда в разговоре речь заходила о каком-либо соседнем подъезде, то уточняли – в том, где дядя Вася Колотушкин сидел. А сидел он там мертвый несколько недель. Нес ведро воды, присел отдохнуть и больше не встал. Когда в другой беседе вспоминали окна подвала, то поясняли – у тех, где Сашка Крутиков разбился. Дежурил на крыше пятиэтажки – готовился тушить зажигалки, но споткнулся и упал вниз. Когда требовалось достать чего-нибудь с чердака, то говорили – в том углу, где Тоська Сапожкова повесилась. А повесилась она, когда похоронку на сына получила… И так почти каждый день в самых обыденных разговорах пояснения, уточнения, сравнения, за каждым из которых – страшная блокадная история. И в память этого теперь хотят проводить парад…
Есть ведь какие-то общепонятные нормы. Нельзя, например, плясать во время похорон, да и вообще – на кладбище. Вряд ли кому-то придет в голову устраивать праздник с парадом в честь годовщины освобождения узников Освенцима, Бухенвальда или Майданека. Память о человеческих трагедиях отмечается иначе. Обычно минутой молчания. В узком кругу – среди близких знакомых – можно выпить стопку водки. Зажечь свечу. Помолчать. Помянуть погибших. В тишине – без литавр и победных маршей. Мне странно, что эти простые вещи кому-то непонятны…
Вячеслав Красиков, историк, автор книги «Победы, которых не было»
