20 октября 1894 года. В Крыму умер император Александр III. Болезнь почек мучила его несколько лет, а в сентябре, охотясь на зубров в Беловежской пуще, он почувствовал себя совсем плохо. Через месяц самодержца не стало. Никто не ожидал, что болезнь так быстро сломит этого великана, который еще недавно легко разрывал колоду карт и гнул серебряные рубли. И менее всех ожидал этого наследник престола Николай Александрович
Наследники-преемники – вечно актуальная российская тема. О ней и поговорим.
Александра III принято считать реакционером, задержавшим развитие России, если не повернувшим его вспять. Он, дескать, отверг конституцию, которую вот-вот готов был подписать его отец. Правда, мало кто знает, что в действительности представляла собой так называемая конституция Лорис-Меликова. А значила она: привлечение “сведующих людей” к обсуждению проектов некоторых правительственных распоряжений. У учителя и советника Александра III Победоносцева были все основания писать: “Безумные злодеи, погубившие родителя вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют”. От такой “конституции” точно рассвирепели бы.
Не будем вдаваться в анализ политики Александра III. Кстати, великий реформатор Витте считал, что в последние годы царь стал значительно либеральнее и, если бы не смерть, “двинул бы Россию на путь спокойного либерализма”. Витте вообще называет его “великим императором”, хотя в своих воспоминаниях поливает грязью всех и вся.
Тем не менее, Александр III – это как бы анти-Александр II. Нельзя сказать, что, будучи наследником, Александр III негативно относился к либеральным начинаниям своего отца. Его, человека твердого характера, скорее отталкивали нерешительность и вечные метания Александра II. А четких политических взглядов у наследника не было. Но что его отталкивало совершенно точно – это нравы, сложившиеся при дворе.
Александр III – примерный семьянин. Любящий муж и отец. Хотя жена ему досталась, можно сказать, по наследству. Его старший брат Николай был помолвлен с датской принцессой Дагмарой. Но перед свадьбой скоропостижно скончался (видимо, от рака спинного мозга). Так в 20 лет Александр Александрович неожиданно стал наследником престола, а вскоре женился на Дагмаре, которая приглянулась ему при первой же встрече. Семья для него – понятие священное.
А при дворе – совсем другие нравы. Александр II много лет состоял в открытой связи с княжной Долгорукой, имел от нее детей. После смерти жены, которая умерла, забытая всеми, кроме нескольких фрейлин, царь, которому перевалило за шестьдесят, вступил со своей любовницей в морганатический брак. Наследник – вне себя от ярости. Княжну Долгорукую, ставшую княгиней Юрьевской, он искренне ненавидит. Мачеха – моложе его. Ходят слухи, что именно она покровительствует Лорис-Меликову. Понятно, что и Лорис-Меликова со всеми его конституциями наследник на дух не выносит.
Еще один крупнейший либерал александровского царствования – великий князь Константин Николаевич. Брат Александра II. Тот совсем бросил семью и разъезжает по России и заграницам с балериной Кузнецовой. А в семье – неблагополучно. Старший сын украл у матери бриллианты, чтобы продать и сделать подарки своей любовнице – американской танцовщице. Для какого-нибудь купеческого семейства, может, и нормально, но для великокняжеского – перебор. Молодого великого князя признают душевнобольным и отправляют в ссылку в Туркестан.
Наследник Александр Александрович воочию видит, что либерализм до добра не доводит, и, естественно, становится консерватором.
Вообще существует закономерность. Все цари-реформаторы (Петр I, Александр I, Александр II) довольно скотски относились к своим женам. Зато консерваторы (Николай I, Александр III, Николай II) – любящие или, по крайней мере, образцовые супруги.
Но вернемся к проблеме наследников. По словам Витте, все великие князья и княгини Александра III почитали и боялись. Включая наследника Николая Александровича. А бояться отца для наследника – это плохо. Не из фрейдистских соображений. Просто плохо влияет на характер. К тому же Александр III совершенно не привлекал старшего сына к государственной деятельности.
– Он же совсем ребенок, и суждения у него детские, – сказал царь про 24-летнего Николая Александровича, когда Витте предложил назначить того председателем комитета по строительству Транссибирской железной дороги.
Но все-таки назначил. Наследник увлекся. Заинтересовался Дальним Востоком. Отправился путешествовать в те края. Вместо того чтобы, как положено, отправиться в Европу и ознакомиться с прогрессивными достижениями человечества. Путешествие оказалось не слишком благополучным: в японском городе Оцу на Николая Александровича напал полицейский и ударил саблей по голове. Будущего российского императора спас находящийся рядом с ним принц Георг Греческий.
В результате к моменту вступления на престол у Николая Александровича за плечами было только председательствование в сибирском комитете, мечты о продвижении России в Китай (вслед за железными дорогами) и ненависть к японцам. К чему это привело? Правильно. К русско-японской войне. А та – к революции. В революцию нужен характер. А откуда ему взяться, если до 26 лет трепетал при виде отца (“почитал и боялся”).
Отсюда вывод. Наследников нужно правильно воспитывать. Равно как и преемников. Иначе с ними греха не оберешься.
