На прошлой неделе Следственный комитет при прокуратуре РФ пошел на попятную. Следователей, подозревающих директора музея-заповедника «Михайловское» Георгия Василевича в растрате 172 тыс. государственных рублей, теперь самих подозревают. Однако и с Василевича подозрения не сняты. Подготовка к Пушкинскому празднику поэзии, что пройдет 5 – 6 июня, идет при самом деятельном участии сотрудников прокуратуры и МВД.
Право быть ближе к поэзии
Если вы никогда не работали в милиции или прокуратуре, вы этого, наверное, никогда не поймете. Но попытаться можно. Легко представить, с какими людьми приходится общаться следователям. Такие сгустки мысли, как Джек Потрошитель или профессор Мориарти, – редкая удача. Каждый второй или третий – примитивный бандит, общаться с которым неинтересно. Поэтому за право вести уголовные дела, участниками которых стали по-настоящему выдающиеся люди, идет ожесточенная борьба. Дело Георгия Василевича – пожалуй, первый случай, когда эта борьба приобрела всероссийский масштаб, а представители близких по духу силовых органов чуть не перегрызли горло друг другу.
Первыми в Михайловское устремились сотрудники МВД. В ноябре 2008-го УБЭП УВД по Псковской области изъяло всю бухгалтерскую документацию музея, и даже сервер. УБЭП проверяло версию о растрате средств федерального бюджета на реконструкцию асфальтовой дороги, своевременность уплаты налогов и т.п. Все очень актуально, только дорог в Михайловском последние 10 лет не строили.
– Хотелось бы, конечно, построить дорогу, по которой можно доехать непосредственно до усадьбы Михайловское, но это пока только в мечтах, – рассказывает Валентина Охлопкова, зам. директора ГМЗ “Михайловское”. – В 1998 – 1999 годах нам удалось построить дорогу, но не до самой усадьбы: едете в усадьбу Ганнибала в Петровском, не доезжая 2 км, поворачиваете, и эта новая дорога выводит на край поляны неподалеку от усадьбы Михайловское.
– Проводились проверки по налоговым преступлениям, но выявить ничего не удалось, милицию, которая вела все это на первом этапе, все устроило, – рассказывает Сусанна Кравченко, старший референт Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ по Псковской области.
В общем, УБЭП не справилось. Работали много, криминала не нашли. Наказать за такие вещи нельзя, но поручить работу другим можно.
– Выяснились некоторые обстоятельства, из-за которых материалы передали нам, – рассказывает Сусанна Кравченко из управления СКП. – Искали одно, а нашли совсем другое, можно сказать, заодно.
Василевичем занялся СКП РФ, а на месте – его структура, Следственное управление по Псковской области. То самое, что успешно расследовало уголовное дело о массовой гибели поросят (от 2 до 5 тыс. голов) в свинокомплексе “Псковское”, доказав, что взятый в Сбербанке кредит если и был использован по назначению, то не полностью, что и привело к массовому недокорму животных. На сей раз нужно было проверить прямо противоположное – не перекормили ли?
Управление СКП по Псковской области в короткие сроки проверило массу документов и уже 1 мая возбудило уголовное дело против директора музея-заповедника Георгия Василевича, сразу по двум статьям – присвоение или растрата и служебный подлог. Как сообщает пресс-служба СКП РФ, “подозреваемый в период с 24 апреля 2006 г. по 2 октября 2008 г. путем составления фиктивных документов незаконно завладел и растратил в личных целях бюджетные средства в сумме 172 тыс. руб.”.
Услышав об этом, все, кто знает Георгия Василевича, а его знают все российские музейщики и большое количество чиновников, например, президент (Василевич входит в президиум Совета по культуре при президенте), сделали большие глаза. А министр культуры Авдеев стал писать письма в поддержку Василевича.
15 мая стартовал третий раунд борьбы за право работать в Пушкинских местах с пушкинистами. Дело Василевича отобрали у Следственного комитета прокуратуры и передали назад органам МВД – в УВД по Псковской области, на дальнейшее расследование.
– Данное уголовное дело относится к так называемой альтернативной подследственности: расследовать растрату и служебный подлог могут как органы милиции, так и органы прокуратуры, из-за этого все время идет спор, кому этим заниматься, – поясняет Сусанна Кравченко. – Как правило, занимается тот, кто обнаружил, но на этот раз СКП РФ решил, что дело нужно передать милиции.
20 мая руководитель Следственного управления СКП по Псковской области Михаил Дьяков сообщил, что в ходе служебной проверки обнаружены нарушения законодательства при возбуждении уголовного дела в отношении Василевича. Теперь ведется проверка.
Проверка все еще идет, но уже сейчас Следственный комитет сделал вывод, что его следователи в Псковской области не должны были вести это уголовное дело. Вывод забавный, если учесть, что сам же Следственный комитет и поручил это дело своим следователям в Пскове. Если их и наказывать, так за то, что возбудили дело 1 мая, в День солидарности трудящихся, когда все люди должны дружить, а не катить друг на друга бочки.
Вообще все это больше всего похоже на публичную порку, в ходе которой Следственный комитет хочет показать, что дело ведется тщательно, беспристрастно и все, кто допустит халатность, будут наказаны. А наблюдатели говорят, что версия, зачем дело перебрасывают из одного ведомства в другое, такова – возбудить дело Следственному комитету проще, чем милиции. Поэтому материалы предварительного расследования и отдали на какое-то время прокуратуре. Теперь мавр сделал свое дело. Возможно, его еще и накажут. Но так всегда с маврами.
Пока Следственный комитет проверяет своих подчиненных, УВД Псковской области будет вести проверку по делу самого Василевича. В течение 20 дней. Так что к 15 июня могут появиться новости, а пока разберемся с тем, что есть.
Без командировок как без женщин
– Командировки на самом деле были, – рассказал источник в Следственном управлении Псковской области на условиях конфиденциальности. – Когда говорят о нецелевом использовании, речь идет о том, что директор выписал командировку в Петербург, например, а на самом деле едет в Хельсинки, где расходы, как вы понимаете, совсем другие. Было выявлено несколько таких случаев за 2 последних года.
ФГУ “Государственный мемориальный историко-литературный и природно-ландшафтный музей-заповедник А. С. Пушкина “Михайловское”” относится к музеям федерального подчинения (как Эрмитаж и т.п.) и финансируется из федерального бюджета. Так неужели же в этом бюджете на год вперед прописываются все командировки директора, и если он не туда поехал – уже нецелевое использование? – поинтересовались мы в Министерстве культуры РФ.
“Нет, конечно, – говорит Владимир Фомин, заместитель начальника отдела музеев Министерства культуры РФ. – Для каждого из 60 музеев, находящихся в федеральном подчинении, определяется общая сумма финансирования на год. Из него выделяются три статьи – зарплата сотрудников музея, охрана, коммунальные расходы. Это фиксированные суммы на год, которые уже не меняются. Всем, что осталось, музей вправе распоряжаться по собственному усмотрению. Все поездки на год, конечно, не планируются. Министерство культуры вообще не вправе вмешиваться в хозяйственную деятельность музея, как предприятия. Ученый совет и директор решают, куда, зачем и сколько раз в году поехать. Хватает им денег на то, чтобы послать 20 человек в командировку, – замечательно, не хватает – посылают одного. Исключение – целевые программы, например, по реставрации, и международные конференции, куда сотрудники музеев едут по нашему поручению, – тогда мы требуем отчет. Участие во всех прочих поездках по стране и за рубежом – личное дело музея”.
– Директор музея должен ездить в командировки, иначе не будет связи с партнерами, – рассказывает Елена Ступина, зам. директора ГМЗ “Михайловское” по науке. – До 1999 года мы были отрезаны от внешнего мира, из-за чего музей много терял. Теперь мы наконец имеем возможность почерпнуть опыт ведущих музеев мира. Кстати, самые дорогие поездки не за границу, а в Москву. Нас проверяют уже полгода, проверка за проверкой. Дело, конечно, не в командировках – это только повод, есть явная установка на снятие директора.
Михайловское с видом на Рублевку
Музей “Михайловское” в 1995 году получил новый статус, стал не только мемориальным, историко-литературным, но и природно-ландшафтным, расширился и занимает сейчас в общей сложности 9800 га. Кроме всем известных усадеб Михайловское, Тригорское, Петровское и принадлежащих им парков, могилы Пушкина и некрополя Пушкиных-Ганнибалов, это еще и древние городища Велье, Воронич, Врев, Савкино; имения родственников, друзей и соседей поэта, озера Белогуль, Велье, Кучане, Маленец, Чёрное и т.д.
Понятно, что Ганнибалы, Пушкины, Осиповы-Вульф уже тогда были не дураки, знали, где селиться, и сейчас это самые шикарные земли в Псковской области. Во времена Пушкина здесь были дороги плохи, в трактирах блохи, лошадей не дождешься. Сейчас блох нет, лошадей нет, но кое-какие дороги имеются. Кроме того, с приходом Василевича, которого Минкульт характеризует как крепкого хозяйственника, музей стал активно обрастать инфраструктурой – магазинчики, стоянки для автомобилей и т.п. Из-за этого стоимость земель, в том числе вокруг заповедника, еще поднялась. Сейчас это самые дорогие земли в Псковской области.
– Обвинение в растрате 172 тыс. руб. за несколько лет – просто несерьезно, – говорит Владимир Фомин, зам. начальника отдела музеев Минкульта РФ. – Идет активная атака на земли вокруг музея “Михайловское”, у музея территория, которую хочется подвинуть, построив там красивые дома – это основная причина. Такая ситуация не только с Михайловским, атакуются также земли музея-заповедника “Архангельское”, Ярославского заповедника. Методы везде похожие – всегда можно обнаружить какой-то неправильно оформленный документ, не проставленную печать. Работники музеев – люди творческие и не очень внимательно относятся к формальностям, мы сами в Министерстве культуры периодически теряем проездные документы, и приходится восстанавливать, доказывать. Это свойство музейных работников активно используется заинтересованными людьми. Кроме того, все руководители музеев поставлены сейчас в такое положение: для того чтобы музей существовал, приходится идти на отклонения от нормативных документов. И это всегда можно использовать как повод.
Я только что вернулся из Кижей. Музей за свой счет содержит медицинский кабинет, чего в принципе делать не должен. Но нигде в округе на много километров врачей просто нет. В музей приехали представители Министерства здравоохранения: у вас нет лицензии на оказание медицинских услуг. Но мы же денег за это не берем, у всех наших врачей есть документы о том, что они имеют право лечить. Не важно, говорят, – лицензия должна быть у вас самих, как учреждения, для этого нужно еще создать изолятор, приемную, процедурные кабинеты. Нет такой возможности, – говорит директор. Еще в Кижах, как в музее деревянного зодчества, есть своя пожарная охрана, которая иногда выезжает с территории музея, чтоб погасить окрестные дома местных жителей, просто некому больше. Можно сказать, что это тоже нарушение – используются федеральные деньги на горючее. Атака на Михайловское – явление того же порядка.
– Почему именно за них взялись так активно?
– Ландшафтам Василевич в последнее время уделял очень большое внимание, препятствуя, насколько это возможно, не вписывающейся в ландшафт частной застройке вокруг заповедника. Это правильная позиция. Именно ландшафт – одна из главных ценностей заповедника. Если человек едет на экскурсию, посвященную поездкам Пушкина к Осиповой-Вульф в Тригорское, он должен видеть по дороге то, что видел Пушкин.
Я почитал немного отрывки из путешествия Онегина и ужаснулся тому, что пишет безответственный поэт:
Иные нужны мне картины:
Люблю песчаный косогор,
Перед избушкой две рябины,
Калитку, сломанный забор,
На небе серенькие тучи,
Перед гумном соломы кучи …
Это что же, теперь все заборы надо переломать, куч наложить перед гумном, знать бы еще – что такое это гумно?
– Нельзя огородить Михайловское забором и охранять только то, что внутри, есть еще охранные территории вокруг, которые и создают неповторимый пейзаж, – говорит Владимир Фомин.
Из-за этих территорий и разгорелся сыр-бор.
– На территории самого заповедника пока ничего постороннего не построено, никаких частных домов, мы этого не допустим, – рассказывает Елена Ступина. – Но на охранных территориях идет активная застройка. Ведешь экскурсию и неловко показывать на все эти разноцветные коттеджи, с башенками, без башенок и цитировать “по берегам вдоль рек разбросанные хаты”. Заповедник с этим активно борется, но все очень непросто.
5 лет назад Георгий Василевич предпринял попытку решить вопрос кардинально и сразу во всей России – написал закон “О музеях-заповедниках”, определяющий право заповедника поддерживать в надлежащем виде земли в охранных территориях. Например, касательно своего заповедника, он предлагает оставить вокруг него поля, как это было при Пушкине. Минкульт закон поддержал, но Госдума всячески тормозит его рассмотрение. В ноябре ученый совет “Михайловского” принял концепцию развития музея до 2037-го, и там то же самое: охрана окружающей территории. В общем, никакого покоя владельцам прилегающих усадеб. С этого момента в музее начались проверки.
Сейчас Георгий Василевич, как будто не знает, в чем его обвиняют, не вылезает из командировок. Рванул в Москву, в самый дорогой город мира, проводит там выставку в Кремле. Самое страшное, что там он может встретиться с Медведевым, Путиным и другими любителями поэзии и повлиять на следствие, хотя бы косвенно.
– Сейчас идет грубое давление на следствие, это создает нервозность, – сетует Михаил Дьяков, руководитель Следственного управления СКП РФ по Псковской области.
_________________________________________________________
КОММЕНТАРИИ:
Бывают ли у директоров петербургских музеев похожие проблемы?
Петербургские музейщики в неофициальных беседах высказываются в пользу версии о том, что причиной уголовного преследования Георгия Василевича стало его сопротивление застройке окружающей территории. Подобные конфликты происходят и происходили в Поленове, Муранове и других местах.
В Петербурге не припомнят, чтобы за один год в одном музее было проведено 23 проверки, как в случае с “Михайловским”. При этом проверки федерального музея могут проводить только федеральные органы. Этот принцип был нарушен, инспекциями занимались псковские региональные структуры.
Единственный аналог псковской кампании в Петербурге произошел три года назад, когда серией проверок обложили тогдашнего директора Музея истории Петербурга Бориса Аракчеева. В частности, деньги, заработанные на пешеходном маршруте по крышам бастионов и куртин и потраченные на развитие других музейных программ, проверяющие сочли недополученной музеем прибылью. Впрочем, Бориса Аракчеева уволили с совершенно иной формулировкой – решением учредителя музея.
Что касается нецелевого использования средств, то все расходы федеральных музеев контролирует федеральное казначейство. Если музею необходимо перебросить деньги с одной статьи расходов на другую, то новую смету необходимо утверждать в Минкульте.
Музейщики признают возможность несоответствия командировочных расходов заранее определенным маршрутам, но не считают это серьезным нарушением. “Михайловское” – это большой музей, где десятки сотрудников постоянно ездят в разные командировки, их цели и направления могут меняться.
В. М.
