Население Приморья за восемь лет сократилось примерно на 100 тыс. человек. Такие данные сообщил руководитель Приморскстата Виктор Шаповалов по итогам Всероссийской переписи населения 2010 года. Эксперты утверждают, что за последние 10 лет Приморье потеряло в шесть раз больше населения, при этом государство равнодушно к очевидному оттоку граждан.
По словам главы Приморскстата Виктора Шаповалова, в распоряжении статистиков оказалось более 1,877 млн. переписных бланков, что сопоставимо с численностью населения. Перепись-2002, заметим, насчитала в Приморье более 2 млн. человек. Статистики пока не могут сказать, насколько уменьшилось население Владивостока, но признают, что демографические тенденции общие.
Чиновники мэрии считают, что в краевом центре живут около 600 тыс. человек. Губернатор Приморья Сергей Дарькин несколько лет назад был более оптимистичен, считая, что у Владивостока – будущее мегаполиса с 5–7 млн. человек, но чуть позже снизил ставки до 1,5–2 млн. человек.
Дальний Восток традиционно считается зоной повышенного миграционного потока. В 60-е годы прошлого века государство привлекало сюда жителей республик Союза высокими зарплатами, складывающимися из повышающих коэффициентов, дальневосточных и северных надбавок. Развитые отрасли – горнодобывающая, рыбная, морского транспорта и т.д. – позволяли зарабатывать неплохие деньги. Запускались особые социальные программы: приезжающие в регион люди получали не койку в общежитии, а комнату в “гостинке”, детям предоставляли бесплатные места в детсадах, развивались школы, создавались вузы и т.д.
В итоге к началу 90-х годов XX века доля мигрантов первого-второго поколения составляла 70% населения. Особенность заселения региона отразилась на характере живущих людей. Дальневосточники – особые люди в социальном, культурном, экономическом поведении. Несколько лет назад, презентуя Приморье на Санкт-Петербургском экономическом форуме, дальневосточные ученые назвали его “Пиратской территорией”. Потому как живущие здесь свободные люди в любой момент могут сорваться и уехать.
Эксперты насчитывают три волны миграции из региона, во время которых территорию покинули более миллиона человек. Первая прошла после развала Союза, когда перед гражданами бывших республик встал вопрос выбора гражданства и места жительства. Тогда в эйфории независимости на малую родину вернулись сотни тысяч сограждан. Вторая волна – конец 90-х годов, когда переход к рыночной экономике сравнял зарплаты дальневосточников с заработками жителей западной части страны, при том что стоимость жизни в Приморье выше. Похороненная система социальных льгот не оставила экономического смысла держаться за эти места. В эту миграционную волну было вовлечено старшее поколение: пожилой человек, живущий во Владивостоке, оказывается беднее сверстника, к примеру, в Саратове в соотношении один к трем. Тогда край покинул примерно каждый четвертый житель. Свою ошибку, по мнению экспертов, власть до сих пор не осознала – социальных программ, закрепляющих пожилых людей в регионе, так и не принято.
“Отток пенсионеров продолжается. Вначале власти радовались, что на территорию уменьшилась пенсионная нагрузка, – считает доктор экономических наук, директор Тихоокеанского центра стратегических разработок (ТЦСР) Михаил Терский. – Ошибка колоссальная, потому что за старшим поколением потянулись молодые. Пенсионеры – это социальные “якоря”, удерживающие молодежь. В итоге молодое поколение оказалось без поддержки и накопленного старшими опыта”.
Уникальная система образования, заложенная в Приморье, – еще один фактор, вытесняющий людей. Не каждый край или область могут похвастаться тем, что имеют около 20 вузов, выпускающих специалистов международного уровня. Следствием демографического спада начала 90-х годов стало то, что в последние годы девять из 10 выпускников школы могли стать студентами. “Сформировалась система, при которой высшее образование стало прямым продолжением школы, а вузы превратились в супермаркеты, торгующие дипломами, – продолжает Михаил Терский. – К 2005 году мы получили избыточную массу дипломированных специалистов, разрушив систему подготовки рабочих кадров. Вузы стали “пылесосами”, выталкивающими молодых людей, а формирующийся глобальный рынок труда и Интернет способствуют этому”.
Это привело к искажению рынка труда, при котором более половины выпускников вузов не находят работу. В регионе сформировалась особая модель экономики: 90% ее – это малый и средний бизнес, и такого числа офисных кадров ему не требуется.
Для исправления ситуации предлагается воспользоваться стратегией советского государства и позиционировать Приморье как индустриальный центр. В Приморье предлагают сделать ставку на нефтехимический комплекс. Морские порты и выходы на мировые рынки позволят построить здесь нефтегазоперерабатывающие производства.
Правда, в отношении подобных проектов есть определенные сомнения. “Мы тянем газовую трубу, не имея контрактов на продажу продукта, не представляя, кто будет его потребителем и сколько он будет стоить, – говорит Михаил Терский. – Предлагаем нефть новой марки, которая не котируется, у которой нет цены. Должно пройти не менее пяти лет, чтобы ее узнали на сырьевых рынках, оценили, а переработчики Японии и Кореи перестроили под нее производство”.
Государственная программа переселения соотечественников также не эффективна. Она нацелена на переселение людей с низкой квалификацией, а под них строить дома и создавать социальную структуру никто не будет. Опыт подтверждает, что маргинальные группы населения не приносят пользы, эти люди могут мести улицы, чистить коровники. К тому же переселенцы-соотечественники могут быть опасными, потому что несут с собой жесткий национализм. Появление в Приморье крупных групп маргинальных личностей может спровоцировать межнациональные конфликты в крае, который сейчас считается толерантной территорией.
По подсчетам экспертов, краю необходимо 1,5 млн. человек. Существующие условия пригодны для очень маленького бизнеса: при низкой концентрации населения – низкая плотность капитала, а значит, технологическое отставание. Из этого следуют невысокая производительность труда, высокие издержки и неконкурентоспособность продукции. Поэтому эксперты говорят: если не будет изменена демографическая ситуация хотя бы в крупных городах, то территория деградирует.
“Мигранты нужны из стран АТР, лучше из Китая, тогда экономический рост пойдет опережающими темпами. Граждане КНР несут за собой интеграционные взаимосвязи, дают нам возможность быстрее интегрироваться в их экономику, – уверен Михаил Терский. – У китайских мигрантов лучше дисциплина, выше производительность труда. К тому же, если у нашего производителя появляются китайские рабочие, правительство КНР поддерживает его льготами за то, что он решает проблему безработицы их страны”.
Боятся же китайской экспансии люди, занятые ручным трудом, и чиновники. Вдруг 1,5 млн. китайских мигрантов начнут влиять на выборы или на предприятиях, где работают китайцы, будут формироваться коммунистические ячейки, которые станут поддерживать российских коммунистов?
ng.ru
