Безумный проект уничтожения Пискаревского лесопарка представила на Совете по ландшафтной архитектуре при Союзе архитекторов СПб заместитель председателя этого же совета Евгения Петрашень. Цель одна: поднять бабла на уничтожении природы.
Материал об этой затее вышел в «Санкт-Петербургских ведомостях» за 9 ноября 2017 г. (см. тут). Главным автором проекта является Евгения Петрашень – один из учредителей ООО «Архитектурное бюро “Наследники Бенуа”», которое возникло в 2010 году.
Обнаружить реализованные проекты этого ООО не удалось, и если судить по данным в Интернете, таковых просто нет. Генеральный директор фирмы – Александра Санина, но ничего, кроме ее ИНН и того, что она гендиректор ООО и индивидуальный предприниматель, не найти. Наконец, третий «наследник» – Кирилл Алферовский, гендиректор ООО «Варта», которое встало на учет в апреле 2017 г. Чем ООО «Архитектурное бюро “Наследники Бенуа”» занимается, какое отношение оно имеет к семье Бенуа, я так и не смог понять. В общем, очень странные «наследники».
Сегодня, когда постоянным атакам подвергаются Удельный, Муринский, Шуваловский, Баболовский парки, парк «Александрино», фактически уничтожен садово-парковый ансамбль «Михайловская дача» (см. https://gorod-812.ru/kak-unichtozhayut-dvortsovyiy-kompleks-mihaylovskaya-dacha/), ничего удивительного в желании уничтожить заодно еще и Пискаревский лесопарк нет. Было бы даже странно, если бы про него забыли. Единственное, что его пока охраняет, близость места священной памяти – Пискаревского кладбища.
В 2005–2006 годах возник проект: продолжить улицу Карпинского в Калининском районе до проспекта Непокоренных – с таким расчетом, чтобы в перспективе соединить продолженную улицу с Кондратьевским проспектом. По обеим сторонам ул. Карпинского предлагалось развернуть мощное жилищное строительство. Калининская районная администрация проект поддержала и одно время даже пыталась продвигать (см. https://gorod-812.ru/skolko-domov-mozhno-postroit-na-meste-peterburgskih-kladbishh/). Проект действительно полезный, поскольку возникал дублер магистрали ул. Руставели – Пискаревский пр. А чтобы соединить Карпинского с Кондратьевским проспектом требовалось проложить всего 2,2 км дороги – правда, с необходимостью транспортной развязки над путями железной дороги Приозерского направления (между станциями Кушелевка и Пискаревка), а в перспективе – еще двух развязок на пересечениях с проспектами Непокоренных и Маршала Блюхера.
Однако от проекта без объяснения причин отказались, и понятно почему: дело было даже не в вырубке Пискаревского лесопарка, а в том, что продолжение ул. Карпинского пройдет через Пискаревский лесопарк, причем зона новых жилых домов будет непосредственно граничить с Пискаревским мемориальным кладбищем и даже зайдет на его территорию. Сейчас это место считается святым, а охраняемая территория Пискаревского парка является буферной зоной.
Но ведь и эта «охранная грамота» не вечна, и «потрошитель Петрашень» решила это доказать предметно, цинично и, так сказать, ландшафтно.
Цинизм проекта заключен в том, что, во-первых, Петрашень отлично понимает, что «лесопарк задумывался как буферная зона между <Пискаревским> кладбищем и будущей массовой жилой застройкой»; во-вторых, учитывает, что Пискаревский лесопарк испытывает сильные антропогенные нагрузки, которые, кстати, усилились после строительства на опушке лесопарка вдоль улиц Верности и Бутлерова сначала детской спортивной школы «Смена» и Дворца спортивных игр «Зенит», а затем целого гигантского квартала высотных домов вдоль улицы Бутлерова.
Но вывод, который Петрашень из этого делает, парадоксален: она предлагает антропогенные нагрузки в разы усилить, собрать тут как можно больше людей, уничтожить лесопарк как территорию природы, с одной стороны, и уже вовсе ликвидировать буферную зону между кладбищем и массовой жилой застройкой, внедрившись с плотно застроенной опушки (когда-то здесь было поле с цветами и травами) вглубь, к самой ограде кладбища.
На заседании Совета по ландшафтной архитектуре при Союзе архитекторов СПб все это было, естественно, одобрено. Понятно, что архитектурно-строительная мафия – в том числе и в своем ландшафтном изводе – нуждается в деньгах, и если есть еще какой-то кусок природы, ими не тронутый, то надо загадить и его.
Я живу в непосредственной близости от Пискаревского лесопарка с 1966 года, летом катаюсь здесь на велосипеде, поэтому хорошо знаю все эти места и отчетливо вижу весь вред и всё безумие этих планов. Их цель одна: поднять бабла на уничтожении природы. Иными словами, чистая нажива.
Предложения Евгении Петрашень касаются двух «входов» в лесопарк.
Первый – с улицы Бутлерова в створе улицы Фаворского. Тут потрошители предлагают вместо природы и деревьев проложить большую трассу для соревнований «Калининская лыжня»: трибуна, сцена, каток, амфитеатр на 500 человек на склоне искусственного холма, открытая площадка перед ним… Можно предположить, сколько живых деревьев, дающих кислород всему Калининскому району, будет уничтожено, какие земляные работы начнутся для создания амфитеатра, как бульдозеры и экскаваторы уничтожат почву. Впрочем, не надо ничего предполагать: достаточно просто посмотреть, что наделал Никита Явейн со своими архаровцами в «Михайловке», где ландшафт уничтожен, а его остатки вместе с уродливыми постройками не нужны никому, даже руководству университета. Зато сколько бабла на этом уничтожении дворцово-паркового комплекса поднято!
Здесь же вместо деревьев, собственно, и образующих лесопарк, планируется создать игровое пространство «Деревня Пискаревка» с деревянными избами.
Недалеко от дворца спортивных игр «Зенит» от времен строительства остался котлован, откуда брали песок. Петрашень называет этот котлован прудом, и его она тоже не может оставить в покое: сюда она пожелала воткнуть «Сад земли и воды», для чего насыпать искусственные холмы, чтобы земляные работы имели как можно больший размах. Вообще, изменения рельефа плоской местности – это у Петрашень какая-то болезнь, профессиональная деформация.
От «Сада земли и воды» запланированы некие маршруты: детский «Путь рыбака» и универсальный «Аква-экотропа». Опять же все эти «пути» и «тропы» с какими-то придорожными аттракционами и искусственными препятствиями Петрашень собирается проложить на территории лесопарка, т.е. с вырубкой деревьев и с такой его перепланировкой, которую честнее назвать ликвидацией.
Но и этого мало. На территории парка предполагается устроить целую гидросистему, включающую… Лесное озеро. На самом деле никаких рек и озер здесь нет – стало быть, все это будут рыть экскаваторами! Плюс еще какие-то специально проложенные транзитные маршруты через парк.
Правда, сразу возникает вопрос: зачем организовывать пешеходные, беговые и велосипедные дорожки, если они уже и так есть, если люди и так тут гуляют, бегают, прыгают и катаются на велосипедах без помощи «наследников Бенуа»? И без гигантских земляных работ, которые от лесопарка оставят нам одни дорожки.
Эти прожекты напоминают о романе-антиутопии Олдоса Хаксли «О дивный новый мир». В «дивном», насквозь рационализированном мире детям помимо других полезных рефлексов внушали ненависть к «цветочкам и пейзажам», потому что «это блага даровые» и, так сказать, антиэкономические. «Любовь к природе не загружает фабрик заказами», потому «мы прививаем массам нелюбовь к природе. Но одновременно мы внедряем в них любовь к загородным видам спорта. Причем именно к таким, где необходимо сложное оборудование. Чтобы не только транспорт был загружен, но и фабрики спортивного инвентаря».
Отсюда становится понятной логика предлагаемого проекта. Как можно просто гулять по лесопарку, дышать воздухом, наконец, просто и внеконцептуально кататься на велосипеде – и все без специально разработанной и построенной «Аква-экотропы»?
Это же в «дивном новом мире» распространялось и на детей: «Странно, – размышлял вслух Директор, когда пошли дальше, – странно подумать, что даже при господе нашем Форде для большинства игр еще не требовалось ничего, кроме одного-двух мячей да нескольких клюшек или там сетки. Какая это была глупость – допускать игры… нимало не способствующие росту потребления. Дикая глупость. Теперь же главноуправители не разрешают никакой новой игры, не удостоверясь прежде, что для нее необходимо по крайней мере столько же спортивного инвентаря, как для самой сложной из уже допущенных игр…»
Из той же логики вытекает необходимость создания гидросистемы в Пискаревском лесопарке и масштабные земляные работы для кардинального изменения рельефа местности. Какая польза от того, что кто-то будет просто гулять по лесопарку? Надо же дать возможность людям заработать деньги на земляных работах, а потом взимать плату за пользование всеми этими аттракционами.
Вторая атака на Пискаревский лесопарк запланирована со второго «входа» – уже в непосредственной близости от ограды Пискаревского кладбища – со стороны улицы Верности и Амурской улицы. Здесь предложено, в частности, сделать сирингарий. Вообще-то сирингарий – это питомник, где выращивают сирень, а Петрашень имела в виду элементарную высадку кустов сирени. Но хотелось использовать ученое слово.
Ну если очень хочется, так посадите сирень, в чем проблема? Для этого не требуются ни концепция, ни Петрашень с ее проектами. И районное садово-парковое хозяйство может сделать это без проблем. Но это неинтересно, да и одной сирени, конечно, мало, потому что «недалеко от Амурской улицы предполагается построить бетонную чашу-горку для скейтбординга и разместить ее в капонире как напоминание о блокадном прошлом этих мест».
Эвфемизм «недалеко от Амурской улицы» призван скрыть одно: это уже практически рядом с Пискаревским мемориальным кладбищем. Надеюсь, что пока еще не надо объяснять, что это такое. Впрочем, видимо, уже надо, если в непосредственной близости от кладбища и вечного огня Петрашень придумала сделать гигантскую шутиху в виде бетонного нагромождения для катания на скейтбордах.
При этом замечание о том, что шутиха будет напоминать капонир, т.е. крепостное сооружение, или даже размещаться в нем (?), и только это бетонное укрепление напомнит о «блокадном прошлом этих мест», звучит особенно дико. Видимо, находящаяся в двухстах метрах от планируемой бетонной шутихи «Родина-мать», единственная доминанта на этой территории, ничего Петрашень уже не напоминает.
Всё забыла.
Михаил Золотоносов
