На Каннском фестивале назревает серьезный русский скандал. Cтало ясно, что одной из главных тем Каннского фестиваля (его итоги подведут в воскресенье, 23 мая) окажется русская. Речь о фильме «Люмьер» фильма Сергея Лозницы «Счастье мое». Лозница — один из самых известных в мире документалистов 2000-х. Это его дебютная игровая картина.
Сам он родом из Белоруссии времен СССР (родился в 1964-м), окончил ВГИК, живет в Германии. Это вводные детали. Вот главное: 1) фильм Лозницы, пожалуй, самый пока сильный в каннской конкурсной программе; 2) он демонстрирует сверхжесткий взгляд на российскую провинциальную действительность и ментальность (да, есть “Груз-200” Балабанова, но там все-таки не Россия, а СССР). 3) именно отношение жюри к этому фильму предопределит в конечном счете каннскую судьбу “Утомленных солнцем — 2” Никиты Михалкова. То, что этот фестиваль стратегически (и больше того: жизненно) важен для Михалкова, было ясно изначально.
После провала в российском прокате, после того, как его фильм опозорили ветераны войны и проигнорировали первые лица государства (последовав, вероятно, совету помощников: замарываться не стоит), у Михалкова остался последний шанс сохранить не только лицо, но и контроль над российским киносообществом и кинобизнесом. Надо выиграть в Канне. Тогда Россия вновь падет ниц. Тогда он размажет по стенке и раздавит каблуком всех оппонентов. Задача выглядела трудновыполнимой. Мировая пресса в дни Канна скептически настроена по отношению к Михалкову. Оба ведущих голливудских бизнес-издания — Variety и The Hollywood Reporter — уведомили читателей в каннские дни о провале фильма в России, а Reporter вдобавок опубликовал статью об издевательских переделках плакатов михалковского фильма в русском интернете и пропечатал самые злые из них.
С кем из иностранных коллег ни встретишься, все спрашивают: а почему фильм вообще в конкурсе? Как его удалось продавить? Ведь нарушен каннский регламент. Канн включает в конкурс только мировые премьеры. В редких случаях (Коэны, Альмодовар) — фильмы, которые успели выйти в национальный прокат, но нигде больше не засветились. А фильм Михалкова уже месяц в прокате не только в России, но и в Эстонии, Латвии, Литве, на Украине? Что за двойной стандарт? С другой стороны, с каждым днем фестиваля шансы “Утомленных солнцем — 2” на каннский триумф все более возрастали, ведь программа, пожалуй, самая слабая на моей памяти, а я езжу в Канн с 1992 года.
Михалков тоже не дремлет: председатель каннского жюри — 2010 Тим Бёртон уже приглашен в качестве почетного гостя на Московский кинофестиваль. Существует версия, что ему даже обещан главный почетный приз фестиваля — имени великого Станиславского. И тут некстати возник Лозница, чей фильм “Счастье мое”. Фестиваль, кстати, словно бы побаивается этого фильма. Единственный официальный показ в 22:30, когда камер на красной лестнице будет уже мало, — знак того, что фестиваль не хочет ссориться с Кремлем. Но “Счастье мое” только и будут обсуждать в России в ближайшие дни.
Ведь фильм германо-украино-голландский, то есть его можно упрекнуть в антипатриотизме и русофобстве, а также иностранном заказе. И еще потому, что он успел разделить находящуюся здесь нашу прессу (в разговорах — публичных комментариев пока нет) на две половины. Интересно, что все противомихалковские люди за фильм, а все замихалковские — против. И это не игры. Это действительно демонстрация противоположного мышления.
Фильм, в котором русская провинция (не больших городов, конечно, но городков и сел), а заодно русская милиция выглядит не просто ужасающей, а истинно монструозной, многие у нас объявят политической провокацией. Но с Лозницей трудно спорить. Он же документалист. В фильме есть сцена не рынка даже, а этакой полурыночной тусовки на площади какого-то провинциального местечка. Ясно, что кадры реальные. Огромное количество зафиксированных лиц. Ни одного трезвого. Ни одного разумного. Ни одного доброго. Спивающаяся и деградирующая в провинции нация.
Фильм Лозницы заставляет вновь задаться вопросом, что такое патриотизм: жестокая правда или ее сокрытие во имя государственного и национального имиджа? У жюри во главе с Тимом Бёртоном теперь трудноразрешимая задача. Ему придется принимать не просто эстетическое, а политическое решение. Либо не награждать оба фильма, чтобы не дразнить гусей в России. Либо награждать оба, выразив уравновешенное мнение. Либо награждать только один, фактически принимая сторону одной из российских политических элит.
