Российская национальная библиотека: режим и зона

Генеральный директор Российской национальной библиотеки утвердил новое положение о пропускном и внутриобъектовом режиме. Опорными словами в этом документе оказались слова «режим» и «зона». Словно речь идет об исправительной колонии или тюрьме, а текст сочиняли бывшие надзиратели и конвоиры.

Нашлись и такие, кто жалеет В.Г.Гронского (гендиректора РНБ), ставшего объектом моих постоянных насмешек. Но что же делать, если раз за разом он подает такие колоритные поводы. Вот и на этот раз… Признаюсь честно: о таком подарке, который сделал В.Г.Гронский своим приказом от 18 февраля 2022 года № 28, я и не мечтал. Опережая анализ, сразу скажу, что в «Положении о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”», которое утверждено этим приказом, смешалось все, что можно: от самоуправства, превышения должностных полномочий и демонстративной некомпетентности до нарушения прав читателей и в целом их гражданских прав, закрепленных в Конституции РФ.

Употребление в этой квазиюридической самоделке слов «режим» и «зона», естественно, придает всему тексту Положения комические черты. И поскольку оно с учетом сказанного местами выглядит смешно и даже неправдоподобно, вынужден поместить его – несмотря на большой объем – в Приложении 1. Чтобы каждый мог убедиться: я ничего не преувеличиваю, не утрирую и никого не обманываю.

Что касается некомпетентности, то уже в шестой строке приказа № 28 встречается первый ляп: основанием приказа В.Г.Гронский называет подпункты 2 и 6 п. 31 Устава РНБ. Согласно подпункту 6, гендиректор «утверждает положения, издает приказы», но подпункт 2 тут не при чем: в нем сказано, что он «утверждает структуру и штатное расписание библиотеки, а также положения о ее структурных подразделениях». Однако в приказе и в Положении ничего не говорится ни о структуре, ни о штатном расписании.

Конечно, это мелкая небрежность, но она выразительно свидетельствует о том, что Юридическая служба РНБ, которая должна была завизировать текст (иначе зачем она нужна?), со своими обязанностями не справилась даже в таких мелочах.

Дальше – больше. В п. 1.1 Положения определено, что оно является «внутренним правовым актом». Это выражение к юриспруденции не имеет отношения, правильно документ, подписанный руководителем учреждения, называется локальным нормативным актом, который предусмотрен ст. 5 Трудового кодекса и действует только внутри организации, его выпустившей. Это документ, принимаемый работодателем в пределах своей компетенции в соответствии с трудовым законодательством и содержащий нормы трудового права.

Поэтому забавно выглядит п. 1.2 Положения, в котором объявлено, что «выполнение требований настоящего Положения обязательно для исполнения всеми категориями работников, включая работников подрядных организаций, а также посетителями и читателями» РНБ. Это же написано и в последнем пункте Положения 11.3: «Требования, изложенные в настоящем Положении, обязательны для исполнения всеми должностными лицами, посетителями и читателями».

Из этого следует, что сочинители в своем административном восторге перепутали локальный нормативный акт, который можно распространить только на сотрудников учреждения, с нормативным правовым актом, затрагивающим и права читателей, на которых на самом деле распространяются исключительно «Правила пользования ФГБУ “РНБ”», утвержденные гендиректором РНБ А.И.Вислым 14.09.2017 и согласованные директором Департамента науки и образования Минкультуры А.О.Аракеловой 22.09.2017.

А попытка распространить «Положение о пропускном и внутриобъектовом режиме» на читателей – это результат присвоения В.Г. Гронским функций органа власти РФ, т.е. самоуправство, предусмотренное ст. 19.1 КоАП РФ и превышение должностных полномочий, предусмотренное ст. 286 УК РФ. Читатели РНБ не состоят в трудовых отношениях с генеральным директором РНБ, и локальные нормативные акты, которые он сочиняет, на них распространяться не могут по определению.

Тут есть и другой правовой нюанс: с приказом № 28, как следует из его текста, необходимо ознакомить всех сотрудников РНБ до 18.03.2020. А как же читатели? Тогда надо было вводить все пункты Положения, касающиеся читателей, в текст новых «Правил пользования ФГБУ “РНБ”» (см. документ на официальном сайте РНБ) и заново согласовывать их с Минкультуры. А заодно выложить текст приказа № 28 на официальный сайт в раздел «документы».

Потому что, как это ни прискорбно для сотрудников РНБ, сочинивших приказ № 28, в силу части 3 ст. 15 Конституции РФ, «любые нормативные правовые акты, затрагивающие свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения».

Таким образом, Положение, введенное приказом № 28, нарушает – страшно сказать – конституционные права читателей, а также п. 11 Устава (библиотека руководствуется в своей деятельности законодательством РФ), и сразу можно сказать, не читая далее, что все Положение в той части, в которой оно распространено на читателей, юридически ничтожно.

А если кто-то в РНБ попробует применить к любому из читателей нормы из «Положения о пропускном и внутриобъектовом режиме», это сразу же откроет отличную судебную перспективу для того, кто отнесет в Куйбышевский районный суд административное исковое заявление. Надо только будет составить акт о нарушении права. Основание для иска я описал подробно.

Кстати, и Министерство культуры РФ в силу п. 14 ст. 8 Устава (осуществление контроля за деятельностью библиотеки в соответствии с законодательством РФ) должно в этом случае оперативно вмешаться и указать на нарушение прав читателей, в том числе конституционных, закрепленных в Положении.

В п. 1.3 Положения вводится понятие «административной зоны», отсутствующее в Уставе и в Правилах пользования.

Однако в п. 3.1.3 Правил сказано, что пользователи (по-русски – читатели) имеют право «посещать читальные залы и другие помещения, предназначенные для обслуживания пользователей». При этом в главном здании РНБ такую зону четко не выделить даже при сильном желании, потому что посреди служебных помещений расположены, например, Кабинет библиотековедения, Центр правовой информации и др.

Судя по всему, сочинители документа, люди в РНБ новые, этого просто еще не узнали. Поэтому «ограниченный допуск лиц» в административную зону попросту означает, что согласно Положению читателям РНБ не дадут проходить в подразделения РНБ, специально предназначенные для их обслуживания, а начнут с упорством баранов чинить препятствия, выдумывать какие-то бюрократические процедуры и т.п.

Поэтому неверно и понятие «читательской зоны» с каким-то присобаченным не к месту «маршрутом». Понятия «читательской зоны» (оно используется и в других местах Положения, например, в п. 1.4) ни в Уставе, ни Правилах пользования нет. Прежде всего, потому, что ни возможности (в Главном здании РНБ), ни необходимости в его выделении нет.

Впрочем, понятно, откуда все это пришло: исправительная колония разделена на промышленную зону, где расположены производственные помещения, жилую зону для заключенных (аналог – пользователи или читатели) и штаб, в котором расположены помещения для административных работников. Отсюда и странная, но только на первый взгляд, терминология Положения, включая КПП – контрольно-пропускные пункты. Романтика ГУЛАГа явно повлияла на словарь сочинителей.

КПП в N-ской исправительной колонии строгого режима. Вверху неграмотное объявление: «Внимание. За пронос на территорию учреждения средств мобильной связи влечет за собой административную или уголовную ответственность».

Отсюда же, от романтики исправительных учреждений, пришла и прямо объявленная в п. 1.4 цель пропускного и внутриобъектового режима: «организация контроля за передвижением и действиями посетителей и читателей».

(А хорош язык: «…устанавливаются в целях установления», «читателей в читательские зоны…»!).

Говоря по-русски, это слежка. То есть речь идет уже не о контроле за сохранностью фондов, для чего, в частности, создана в РНБ Служба безопасности, теперь Департамент, а о подсматривании за читателями: каким маршрутом читатель идет, куда – в буфет, в туалет, в читальный зал… С кем встретился, с кем поздоровался, с кем поговорил… Надо же, в конце концов, выявить агентуру Золотоносова, о чем подробно говорил в своем интервью, опубликованном 7 февраля 2022 г., начальник Службы безопасности В.В.Садовниченко (см. тут).

Кстати, в Положении о Департаменте безопасности, утвержденном 25 января 2022 г. приказом № 12, в разделе «Задачи Департамента» в п. 3.1 указано: «Разработка и реализация комплекса мер, направленных на обеспечение безопасности работников, посетителей и пользователей Учреждения, сохранности книжных фондов и имущества, зданий и сооружений <…>». И ни слова не сказано про «организацию контроля за передвижением и действиями посетителей и читателей».

Эта отсебятина появилась только через месяц в «Положении о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”». Причем отсебятина не такая уж невинная, если учесть, что в установочном документе – «Положении о Департаменте безопасности» – о ней нет ни слова. Значит этот пункт в «Положении о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”» представляет собой не что иное, как разрешение сотрудникам Департамента безопасности превышать должностные полномочия, что наказывается в соответствии со ст. 286 УК РФ.

Не исключу, что такая установка на контроль за передвижением и действиями читателей сразу же вызовет вербовку агентуры среди сотрудников, поощрение доносительства и на коллег, и на читателей, в том числе и с точки зрения высказываний на темы государственной политики. Обычно все это возникает в комплексе, в нерасторжимом единстве. Вдруг кто-то не одобрил «специальную военную операцию», или неправильно ее назвал, или недостаточно ярко осудил «нелегитимные санкции Запада»…

Кстати, с советского времени к коридору первого этажа, соединяющему корпус Воротилова с корпусом Росси, примыкает неприметная дверь в помещение № 123, декорированная, как и вся стена коридора, красным сукном. В советское время все знали, что за этой дверью помещается сотрудник КГБ, следивший за иностранцами и за контактами лиц, находившихся в оперативной разработке, т.е. за гнилой интеллигенцией, для которой ГПБ была своего рода местом сбора и обмена информацией. Здесь же, в комнате № 123, видимо, был пульт приема информации со специальных технических средств. Так согласно Инструкции, утвержденной приказом председателя КГБ СССР Ю.В.Андропова от 12 сентября 1980 г. № 00132, таких средств для негласного слухового контроля было 7. В частности, «Витрина» для подслушивания в заранее известных местах, посещаемых объектами НН (наружного наблюдения); «Знак» – в местах кратковременного пребывания объектов НН; «Спутник» – с использованием технических средств, внедряемых в одежду объектов НН. В спецификации мест проведения НН были особо отмечены читальные залы, их кодировали числом «25». Скажем, указывалось: «Витрина-25».

Работавшая тогда в Публичной библиотеке библиограф И.Х.Саксонова вспоминает (ее воспоминание относится к 1968 – 1972 гг.): «Помню, помню эту комнатку – на стенах огромные бобины пленки, дяденька сидит за столиком, слушает наушники, смотрит удивленными глазами на нас, девчонок, по недоразумению ворвавшихся в его царство. Выкатились мы из двери со скоростью света, но запомнили навсегда!».

Теперь техника подслушивания и подсматривания значительно усовершенствовалась.

Вернусь к «Положению о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”».

Вводит в заблуждение определение «пропуска» для входа в РНБ в том же п. 1.3 Положения как материальной ценности, являющейся собственностью РНБ. На самом деле карты для пропусков приобретаются как расходный материал и списываются с бухгалтерского учета. После списания они уже не имеют стоимости, а если читатель потерял пропуск, то оплачивает он лишь работу по выпуску нового пропуска, но не сам кусок пластика как материальный объект.

У сотрудников РНБ резко негативную реакцию вызвали пункты 2.3 и 2.4 в части допуска на объект (так именуется библиотека) сотрудников «к месту работы в период их рабочего времени, определенного условиями трудового договора». Сочинители Положения не знали, что сотрудники часто приходят на работу раньше и уходят позже рабочего времени, определенного в договоре. Также противоречит реальности норма в п. 2.4 о допуске сотрудников к месту работы в выходные дни «на основании приказа гендиректора», поскольку обслуживание читателей осуществляется с понедельника по воскресенье включительно, и понятия «выходных» (суббота и воскресенье) для сотрудников, работающих в субботу и воскресенье, не существует.

Странное впечатление производит и п. 3.2 Положения, который касается прав военнослужащих управления вневедомственной охраны войск национальной гвардии. Вообще-то права военнослужащих Росгвардии подробно описаны в ст. 27.7 КоАП «Личный досмотр, досмотр вещей, находящихся при физическом лице». Что же касается п. 3.2, то в нем процедура описана неполно, в частности, не предусмотрены личные досмотры, а также не указано, что по п. 6 ст. 27.7, «о личном досмотре, досмотре вещей, находящихся при физическом лице, составляется протокол». Но указано, что лица, отказавшиеся добровольно предоставить для досмотра личные вещи, на территорию библиотеки не допускаются.

27 декабря 2021 г. был заключен контракт № 01/1968/009-ЕП6/22 на оказание услуг по осуществлению контрольно-пропускного режима Российской национальной библиотеке ОВО по Василеостровскому району СПб. В контракте в разделе «Обязанности исполнителя» в п. 3.2 указано: «Выполнять обязанности при несении службыв соответствии с порядком действий нарядов при несении службы по охране объектов, разрабатываемом Исполнителем на основании распорядительных документов Заказчика и нормативных правовых актов, регламентирующих деятельность вневедомственной охраны». Однако в документе, которым я располагаю, порядка действий нарядов нет. Поэтому что должна делать Росгвардия по заказу РНБ, точно пока не известно.

Кстати, в п. 3.2 есть одно совсем смешное положение:

То есть если при осмотре будут обнаружены оружие, или взрывчатые вещества, или отравляющие, или наркотики, то это лицо не будет допущено в РНБ, после чего пойдет применять все это хозяйство в иных местах. Видимо, документ сочиняли впопыхах, так что сами не поняли, чего в итоге насочиняли.

По этой же причине в Положении есть и второй пункт 3.2 (т.е. этот номер встречается дважды), в котором указано, что вход и выход разрешается по разовым пропускам только с 9 до 17 час., хотя библиотека работает до 21 час. Но опять-таки забыли подумать про посетителей, участвующих в совещания, конференциях, выполняющих работу для РНБ? Их сотрудники Департамента безопасности будут после 17 час. конвоировать к выходу и выводить принудительно? Откуда и зачем взялось это искусственное ограничение – 17 часов? Понятно, что документы писали люди, плохо представляющие себе работу библиотеки в целом и ее сотрудников. В 17 часов – отбой, все посетители вон. Всё просто.

В п. 3.3.1 Положения указано, что в РНБ не допускаются лица «с признаками алкогольного, наркотического или токсикологического опьянения…». В «Правилах пользования РНБ» такой пункт также был (3.3.22). Однако сразу встает вопрос: а кто будет все это определять? Будут дежурить врачи? Или начальник Департамента безопасности будет лично ходить и обнюхивать?

Интерес представляет п. 3.3.5 – он указывает, что в РНБ нельзя входить в верхней одежде, но «за исключением случаев, если в пропуске (списке) стоит соответствующая отметка». В таблице указано, кому дается пропуск с правом входа в верхней одежде и почему – «для обеспечения контроля деятельности дежурных служб»:

Однако сейчас бессрочный «синий пропуск» выдан в РНБ гораздо большему числу сотрудников РНБ, что видно из списка, составленного недавно Департаментом безопасности в связи с изданием приказа № 28 (см. Приложение 2).

Из этого документа видно, например, что для «обеспечения контроля деятельности дежурных служб» для круглосуточного контроля, причем в верхней одежде, с вещами, без досмотра, с правом проведения с собой посетителей и без оформления на них пропусков «вездеходы» («синие пропуска») выданы зачем-то ученому секретарю, сотруднику юридической службы, а также помощникам и советникам гендиректора, в частности, нашей старой знакомой Давыдовой Полине-Терезе, советнику по развитию. Не совсем понятно, правда, что она должна делать, скажем, ночью в здании РНБ, каким круглосуточным развитием там обязана заниматься…

Но, возможно, теперь, с подписанием приказа № 28 от 18 февраля 2022 г. это безобразие прекратится.

И, наконец, самый «вкусный» пункт – 3.3.7: на территорию РНБ не допускаются лица

Стоит разобраться с этим странным пунктом подробнее. А поскольку не указано, кого он касается, разберу отдельно читателей и сотрудников.

Читателям безусловное право вносить и использовать персональные компьютеры и фотоаппараты разрешено п. 3.1.14 «Правил пользования»:

Поэтому запрещать читателям что-то в локальном нормативном документе, который по определению на читателей распространяться не может, требовать каких-то согласований – бессмысленно.

Теперь относительно сотрудников. Понятен генезис пункта 3.3.7: больше всего В.Г. Гронский боится того, что сотрудники фотографируют последствия аварий, трещины в стенах, смешные документы, а потом отправляют мне в качестве бесспорных доказательств бесхозяйственности и некомпетентности. Отсюда этот пункт, ставший проявлением административного восторга.

За шпионской работой

Вот, скажем, 21 февраля 2022 г. в 12 час. мне поступила аудиовидеозапись прорыва трубы в новом здании на Московском пр. Оперативно запись была опубликована на сайте журнала «Город 812» (см. тут).

В 17 час. из РНБ пришло сообщение от агента: «Вода до сих пор льет, остановить не могут. У фонтанов уже каток (имеются в виду фонтаны на площади перед зданием библиотеки, поскольку вода лилась из галереи на уровне 4-го этажа и сливалась прямо вниз, проходя насквозь через междуэтажное перекрытие. – М.З.). Вот до чего доводит халатность. Зато очень усердно ищут того, кто переслал видео Золотоносову. Пыточную устроили на Московском пр. вместо устранения аварии. Вот она, сущность Гронского».

Поэтому придумали фиксировать тех сотрудников, кто входит с компьютерами и фотоаппаратами, что позже, видимо, поможет вычислить так называемых неблагонадежных.

Однако локальный нормативный акт, каковым является приказ № 28 от 18.02.2022, может распространяться только на трудовые отношения. Приход – уход, режим работы, выходные дни, в какой комнате сидеть, чего делать согласно должностной инструкции… А вот внос личных вещей сотрудников – в том числе компьютеров, планшетов, фото- и видеоаппаратуры – к трудовым отношениям относиться никак не может. Потому что РНБ – учреждение не режимное, для работы здесь не нужен допуск к секретным работам и документам, здесь все должно быть открыто и не требуется ловить шпионов и «антисовестких элементов», а сотрудникам можно свободно фотографировать внутри учреждения все, что хочется.

Для справки. Режимный, или особо важный объект – государственное предприятие, учреждение, где осуществляется проектирование, разработка, производство, эксплуатация или хранение особой важности, совершенно секретного вооружения и оборонной техники новейших видов, или государственное учреждение, предприятие, имеющее важное государственное значение. На особо важных объектах первой группы, именуемых также режимными объектами, устанавливается особый режим секретности и особый режим охраны, обеспечивается маскировка. Органы госбезопасности занимаются контрразведывательным обеспечением таких объектов.

Отнесение предприятий, учреждений к особо важным объектам осуществляется руководителями министерств и организаций по согласованию с КГБ (см.: (Контрразведывательный словарь. М.: Высшая краснознаменная школа Комитета Государственной Безопасности при Совете Министров СССР им. Ф.Э. Дзержинского, 1972. С. 199).

Режим секретности – совокупность определяемых органами власти и управления правил, которыми ограничивается допуск лиц к секретным материалам и работам, регламентируется порядок пользования секретными материалами, соответствующим образом регламентируется поведение людей, имеющих отношение к секретам… (См.: Там же. С. 279).

Допуск к секретным работам и документам – специально разрешение, выдаваемое рускводителями соответствующих министерств, ведомств, учреждений, предприятий или организаций своим работникам на право исполнения особой важной, совершенно секретных или секретных работ и документов, а также на право ознакомления с такими работами и документами… (см.: Там же. С. 99).

Контрразведывательное обеспечение (объектов) – система контрразведывательных мер, направленных на обеспечение безопасности особо важных объектов… Включает меры, направленные на предотвращение проникновения на объект шпионов, диверсантов и других антисоветских элементов, на своевременное их выявление и обезвреживание, на сохранение гостайны и т.д. (см.: Там же. С. 143).

Запрет по п. 3.3.7 Положения является все тем же самоуправством Гронского – то есть это в чистом виде «самовольное, вопреки установленному федеральным законом или иным нормативным правовым актом порядку осуществление своего действительного или предполагаемого права».

На самом деле служебных записок, о которых размечтались сочинители Положения, писать не надо. Как не надо получать согласования Зуева. Такие бюрократические процедуры просто незаконны. Ведь не пишут же читатели заявления на право внести компьютер или фотоаппарат. Просто вносят – и всё. Зачем же это нужно делать сотрудникам и посетителям?

Образец служебной записки для вноса/выноса компьютера к Положению приложен, а вот образца для вноса/выноса фотоаппарата почему-то нет. Возможно, потому, что теперь любой смартфон – это сразу и телефон, и фотоаппарат, и видеоаппарат, и диктофон. То есть запрет по п. 3.3.7 Положения лишен всякого смысла, а запретить вносить личные мобильные телефоны не решились даже Гронский с Зуевым.

Кстати, недавняя драка в Русском фонде между двумя сотрудницами, о которой подробно писал телеграм-канал, показала, что служебных компьютеров в РНБ не хватает. Кроме того, как мне все постоянно жалуются, компьютеры в РНБ устаревшие, их давно надо менять на более новые, но денег, как начальство заявляет, нет. Поэтому свой ноутбук, принесенный из дома, для многих сотрудников – это единственный выход из ситуации.

Насмешили сочинители Положения и с порядком организации культурно-массовых мероприятий. По п. 3.4.1 руководитель подразделения, ответственного за мероприятие, не менее, чем за 10 дней должен представить в Департамент безопасности всё от места и времени, до сценария (это еще зачем? Зуев будет проверять сценарии?) и количества участников. Однако, если мероприятие открытое, то как можно спрогнозировать количество? И зачем? Чтобы Зуев прикинул, сколько людей надо привлечь для массовых арестов? И если придет больше, то людей не пустят, а если меньше, то все отменят?

А пунктом 3.4.2 еще и предполагается, что должны быть ответственные из числа сотрудников РНБ, которые будут отвечать за соблюдением посетителями мероприятий «Правил пользования». Это, конечно, полный бред. На самом деле каждый посетитель мероприятия несет индивидуальную гражданскую и уголовную ответственность за свои действия, и вовлекать в это сотрудников библиотеки незаконно.

Как нелепость оценили сотрудники РНБ и п. 4.13, согласно которому «постовому ЦВО ВНГ запрещается принимать подозрительную почту, посылки, пакеты от неизвестных лиц». На мой взгляд, мера разумная, однако, как мне пишут, «все столы на постах завалены почтой, так как работники секретариата не выходят забирать письма, а ждут, когда накопится или забирают, когда идут на работу».

С сарказмом эксперты из РНБ оценили и пп. 5.6 – 5.8. По этим пунктам транспортное средство, въезжающее в воротный проезд дома 20 по Садовой ул., визуально осматривают постовой УВО ВНГ или работник Департамента безопасности. При этом пассажиры транспортного средства допускаются в соответствии с правилами допуска посетителей. «Гронский и на себя распространяет свой приказ? – ядовито комментируют сотрудники РНБ. – Его водитель подвозит к дверям без осмотра и проверки на состояние алкогольного или наркотического опьянения. Так же с посетителями въезжают без осмотра и проверки на алкогольное опьянение все личные помощники и советники Гронского».

В п. 6.2 констатируется, что «внутриобъектовый режим обязателен для всех работников, посетителей и читателей РНБ». Но, как я уже писал, на читателей локальный нормативный акт не распространяется, для читателей есть «Правила пользования».

Пункт 6.8 снова демонстрирует самоуправство: за выявленные нарушения, гласит этот пункт, гендиректор применяет к нарушителю меры дисциплинарного или даже административного воздействия. Видимо, имеются в виду штраф, 15 суток, административное задержание или арест. Гендиректор, похоже, присвоил себе права судебной инстанции.

Совсем плохо оказалось с п. 7.3 и 7.4 Положения.

Комментарий экспертов: «Сейчас в РНБ ответственных за постановку на сигнализацию нет. Бредовой выглядит ситуация, когда ответственный в конце своего рабочего времени закрывает помещение и ставит его на сигнализацию, а в этом помещении продолжают работать библиотекари с вечерней смены или просто доделывающие работу. А после этого Зуев с Росгвардией и МЧС обходит помещения, вытаскивает работников, а Гронский их привлекает к административной ответственности».

Аналогичная ситуация с п. 7.6, который игнорирует, что в помещении есть несколько рабочих мест, поэтому покидая помещение, в котором остаются работать люди, сотрудник не имеет возможности запереть кабинет и поставить его на сигнализацию. Смешно для сотрудников звучит и п. 7.7 об обязанности перед уходом убрать все документы в сейфы: «В РНБ сейфы только у избранных руководителей. У работников столов и стульев не хватает, а документы просто валяются на столах».

Наконец, весьма ядовитый комментарий вызвал п. 9.3:

Комментарий: «Для нахождения посторонних лиц в фондохранилищах достаточно служебной записки от начальника АХО и разрешения Зуева. Работников фондов и хранилищ никто не спрашивает, в их помещения может входить кто угодно и когда угодно. А потом Гронский будет спрашивать, можно ли украсть книгу в РНБ? Да вот так и можно».

Вот таким забавным получилось «Положение о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”».

Закончить я хочу фразой Вячеслава Садовниченко из его интервью, которая понравилась всем в библиотеке и мне тоже: «Если вы не хотите, чтобы смеялись над вашими приказами, не издавайте глупых приказов. Даже если они уйдут Золотоносову, все будут смеяться над ним: зачем он пишет фигню, когда в приказе все хорошо. Не делайте глупостей, и Золотоносову будет скучно писать про вас».

Пока все хорошо, полет нормальный, писать не скучно.

Михаил Золотоносов

На заставке к тексту. Отдел эстампов. Видеокамера над стеллажами

Постскриптум

Диверсиям неонацистских радикально настроенных элементов в Российской национальной библиотеки не бывать!

Статья уже была размещена на сайте журнала «Город 812», когда агентура из РНБ прислала этот любопытный документ, сочиненный, подписанный и утвержденный неутомимым тандемом Гронский-Зуев.

Значит я оказался прав, когда в статье предположил, что установка на контроль за передвижением и действиями читателей неминуемо вызовет вербовку агентуры среди сотрудников, поощрение доносительства и на коллег, и на читателей, в том числе и с точки зрения высказываний на темы государственной политики. Вдруг кто-то не одобрит «специальную военную операцию», или неправильно ее назовет, или недостаточно ярко и убедительно осудит «нелегитимные санкции Запада»…

Конечно, еще с 1930-х годов известно, что надо постоянно повышать бдительность, которая наше оружие, поскольку она врага обнаружит. А сейчас и вовсе – если верить Гронскому и Зуеву – можно ожидать подготовки и проведения диверсионно-террористических актов (ДТА), поскольку в Петербурге действуют неонацисты. Причем, где же и проводить эти ДТА, как не в РНБ. Правда, не совсем понятно, куда в таком случае смотрит УФСБ по Санкт-Петербургу и почему приходится полагаться на библиотекарей и библиографов, но авторам этого сообщения, наверное виднее… Да и вообще приятно же поймать какого-нибудь террориста, на худой конец – агитатора.

Отсюда предложение сообщать в Департамент безопасности во главе с Зуевым о случаях «агитационной антироссийской деятельности как со стороны читателей и посетителей, так и со стороны сотрудников РНБ».

В общем, в этом шедевре чекистской мысли прямо предложено вынюхивать политическую крамолу и сообщать в Департамент безопасности. По-русски это всегда называлось незамысловато: «стучать».

Правда, сбор сведений о крамольных разговорах читателей и сотрудников не предполагается ни «Положением о Департаменте безопасности РНБ», ни «Положением о пропускном и внутриобъектовом режиме в ФГБУ “Российская национальная библиотека”». А если это призвание, веление души? Тут уже ничего с собой не поделаешь.