Последние выборы в российских регионах прошли 8 сентября 2019 года. Новые состоятся 13 сентября 2020-го, в единый день голосования. Вряд ли что-то новое они привнесут в политическую действительность: все те же лица (за некоторым исключением), те же методы агитации, те же методы фальсификации. Жители России, как правило, выборы игнорируют. Но есть одна категория людей, которая не просто зависима от российских политических циклов, а жизненно заинтересована в регулярности выборных кампаний. Это небольшая группа профессионалов, именуемая – политические технологи.
Именно политтехнологи живут от одного выборного цикла к другому. Работы много – на политическом календаре значится бесконечная череда выборов: от президентских до муниципальных (только муниципальных образований в России на 1 января 2018 года насчитывалось около 22 000). Можно вообразить, какое количество ресурсов (человеческих, финансовых, организационных) задействованы в период избирательных кампаний. Все подчинено решению двух простых задач: обеспечить социальный порядок в регионе и расчистить политическое поле для угодных власти кандидатов.
В избирательные кампании вовлечены не только кандидаты (в президенты или в депутаты), но и рядовой дворник из соседнего двора оказывается значимой фигурой в этом спектакле. Если без кандидата в принципе невозможна выборная кампания (хотя известны случаи, когда предвыборные кампании успешно проходили и без кандидатов), то дворник из ЖКХ – обязательный элемент в избирательном действии. Именно он оказывается в роли «многостаночника», исполняет одновременно функцию расклейщика предвыборных плакатов, охранника этой территорий, агитатора, при этом с него никто не снимает основные профессиональные обязанности по поддержанию чистоты во дворах.
В роли главного режиссера выборного спектакля, начиная с конца прошлого века, выступает политтехнолог. Еще лет тридцать назад ни о каких политтехнологах в российской политике не говорили, но с конца прошлого века практически любая избирательная кампания проходит под их контролем. Эксперты лишь слегка расходятся в вопросе – когда в постсоветской России впервые появилась фигура политтехнолога. Одни в качестве отправной точки называют февраль 1992 года, когда Геннадий Бурбулис создал международный гуманитарный и политологический центр «Стратегия». По другим данным, впервые термин «политические технологии» был использован в названии «Института социальных и политических технологий», созданного в то же время. Третьи считают, что понятие «политтехнолог» вошло в русский язык чуть позже – в 1996 году, когда «Новая газета» опубликовала статью, посвященную членам избирательного штаба Б. Ельцина.
- Последняя избирательная кампания Бориса Ельцина
Когда бы там ни было, но профессия «политтехнолога/консультанта» в 1990-е стала важным элементом политического рынка в постперестроечной России. По словам К. Киселёва, уральского политтехнолога, а ныне заместителя директора Пермского филиала Института философии и права Уро РАН, «консультант в то время был шаманом, он знал тайну победы, он умел всё, он изрекал пророчества, он осознавал свою важность и незаменимость. В это время политические консультанты начинают воспринимать себя как субъектов политического процесса, появляется расхожее мнение о том, что побеждает не политик, не клиент, а консультант».
В 90-е годы рынок политических услуг в России растет как на дрожжах. Не только в мегаполисах, но и на региональном уровне, компании политического консалтинга активно боролись за место под солнцем на формирующемся рынке политических услуг. В те годы, говорят эксперты, региональные политтехнологические компании, работавшие на выборах, по своему профессиональному потенциалу часто были даже сильнее, чем столичные варяги.
- Политическая реклама 1990-х
Период с конца 90-х до начала нулевых эксперты называют вторым этапом процесса становления профессии политтехнолога. Происходит бурный рост политических технологий, политтехнологи, не скованные профессиональной этикой и кодексом чести, вытесняют с политической арены публичную политику. К 2002 году этап «первоначального накопления профессионального капитала» технологов заканчивается. Происходит сужение политического поля, когда в российской законодательной практике были введены ограничения: в сентябре 2004 г. были отменены выборы глав регионов РФ, а в 2005 году произошла отмена выборов в Государственную Думу РФ по одномандатным округам. Правовому регулированию подверглась профессиональная деятельность политтехнологов, стуктура и сроки избирательных кампаний.
Все эти меры оказали заметное влияние на рынок политических услуг. До 2004 года выборы губернаторов и кандидатов-одномандатников были одними из самых «финансовоемких мероприятий». Введенная пропорциональная система резко сократила объемы заказов в регионах, когда рынки политических услуг сжались, по мнению экспертов, в несколько раз.
Именно с 2003-2004 годов и начинается активный процесс сращивания рынка политических услуг с административной властью. Региональные власти выступают в роли основных заказчиков. Объемы получаемых заказов компаниями политического консалтинга оказываются пропорциональны близости той или иной компании к властным структурам.
Многие из политтехнологов-одиночек в этот период рекрутируются на высокие позиции в региональные властные структуры.
- Политическая карикатура. Автор – Виктор Богорад
Сужение рынка политических услуг на федеральном и региональном уровнях повлияло на процесс ценообразования услуг политтехнологов. Если в конце 1990-х годов нередки были ситуации, когда консалтинговые услуги кандидатам в депутаты или в губернаторы оказывались бесплатно или за скромный гонорар, то в начале 2000-х формируется важная составляющая рыночного процесса: определяется стоимость произведенного продукта. Все этапы избирательного процесса, начиная от раздачи листовок и заканчивая оплатой труда имиджмейкера кандидата, обретают стоимостное выражение. Исследование рынка политических услуг Пермского края показывает, что «если на выборах в Законодательное собрание Пермской области 2001 г. кандидаты вложили в свои кампании от 20 до 350 тыс. долларов, то в 2006 г. эта цифра выросла до 1 млн долларов…, если избирательная кампания кандидата в депутаты городской думы в марте 2006-го в среднем стоила 200-250 тыс. долларов, то в Екатеринбурге аналогичная кампания оценивается в 100-150 тыс. долларов… Стоимость избирательной кампании в Законодательное Собрание Пермского края по партийным спискам варьируется от 1 до 5 млн долларов».
По мнению политолога Олега Подвинцева, бывшего директора Пермского филиала Института философии и права Уро РАН, цены на избирательные компании в современной России в те годы были серьезно завышены. В Пермском крае избирательные кампании обходились в среднем в три раза дороже американских кампаний по выборам мэров. Если выборы в мэры американского города с населением в 2 млн. человек обходилась кандидату в 2-3 млн. долларов, то аналогичная российская избирательная кампания, считает эксперт, обходилась кандидату в мэры в 6-9 млн. долларов.
Безусловно, оценка стоимости избирательных кампаний в России носит весьма приблизительный характер. Это связано с тем, что в большинстве кандидаты в депутаты/мэры/губернаторы часто выступают (вынуждено или осознанно) в роли нарушителей избирательного законодательства, используя ходе предвыборной кампании финансовые средства не только из своих избирательных фондов. Теневой сегмент рынка политических услуг представлен «налом», которые идут на оплату труда расклейщиков политической рекламы и агитаторов, издание неофициальных листовок и баннеров, которые финансируются из «неучтенного» бюджета избирательной кампании. Таким образом, финансирование любой избирательной кампании порождает всегда больше вопросов, чем ответов, а существование неофициального бюджета увеличивает возможности не только для политтехнологов, но и для амбициозных кандидатов.
Рынок политических услуг продолжает претерпевать изменения. Практически полное доминирование административного ресурса в избирательных кампаниях всё больше сужает конкуренцию в российском политическом пространстве. Выборы депутатов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях оказываются не значимой демократической процедурой, а механизмом воспроизводства экономических интересов различных социальных групп.
Политэкономия избирательных кампаний в российских регионах показывает, что по своей сути избирательные кампании представляют двуединый процесс, когда границы между политическим бизнесом и политическим процессом стираются. Происходящие реконфигурации естественным образом оказывают влияние и на профессию политтехнолога. Тенденцией последнего времени является отчетливое разделение на тех, кто входит в пул провластных технологов, тех, кого номинируют в профессиональных рейтингах (например, ТОП-20 лучших политтехнологов России) и всех остальных. Подобное разделение влияет не только на объемы заказов, но и на практики, стиль действий и тональность в исполнении полученного подряда.
Наталья Колесник,
кандидат социологических наук, старший научный сотрудник сектора социологии власти и гражданского общества Социологического института РАН-филиала ФНИСЦ РАН
Статья написана в рамках проекта «Неформальные практики организации и проведения избирательных кампаний в современной России» при поддержке Фонда социальных исследований «Хамовники»
