Григорий Конников прожил всего 27 лет. Его не стало 40 дней назад. Решили напомнить ход его мыслей. Вот статья в «Городе 812» про то, почему педагогические приемы Запада не работают с Россией и Путиным.
.
Выступая на ПМЭФ, Путин несколько раз обвинил Запад в нежелании вести с Россией прямые переговоры на высшем уровне…
«Не хотят разговаривать — не надо. Они захотят. А мы посмотрим, в какой момент и о чем с ними можно будет говорить».
И тут мне захотелось крикнуть на весь Интернет: “Скажите уже Макрону и Шольцу, что Путин просто скучает и ждёт их телефонного звонка! Ведь может, в этом – ключ к миру?”
Марла – кошка моя – смотрит грустными глазами, изображая мимику и эмоции Владимира Путина, когда Макрон и Шольц больше не звонят в Кремль. Такое лицо нельзя увидеть – таким оно бывает только наедине с собой, когда его никто не видит.
- Марла. 2 года
Я почесал Марле живот, чего она не очень любит. Она попробовала сделать лицо Путина на публике. Даже укусила слегка, чтобы я намек понял. Но я на нее шикнул. И она убежала. И подумал… А если бы это был Тигр или Лев?
Шикни я, и что? “Большое кошачье” убежало бы? Сомневаюсь.
- Не мемы, а демотиваторы свободного Интернета. Конец 00-х
А раз это хищник, какой бы он ни был – это все равно хищник. Нужно ли это учитывать, выбирая стратегию дрессировки? Кажется, да.
К чему я это все? Попытаюсь метафорично, не очень академично показать сложность взаимоотношений России и Запада.
Запад видит себя учителем всего человечества.
И это ни хорошо, ни плохо. Запад, действительно, предлагает делать жизнь человека менее зависимой от сил природы. Это на нашем языке зовется «благами цивилизации» — хотя Китайцы, вроде, даже туалет со смывом изобрели раньше европейцев. Последние же сделали это в Средневековье. Порох, бумага… Ага?!
А для того, чтобы ускорить прогресс – научный и общественно-гуманистический – Запад считает сейчас нужным передать (то есть ознакомить, выучить и проверить) ряд своих черт остальным цивилизациям, то бишь всему человечеству: права и свободы граждан, равные возможности для меньшинств, культурные символы, ценности.
Но здесь – как в известном анекдоте – есть нюанс. Запад – не совсем учитель. Для кого-то да, кого-то он уважает и просто рассказывает о себе, кого-то тихо индивидуально обучает. Но он иногда бьет своих «учеников», сильно бьет, наказывает как бы за плохое решение, невыученное задание… А это уже не педагогика, а дрессировка животного.
Но разговор будет неполным, если не обратить внимание на “большую кошку” или же “русского зверя”, сидящего рядом с Западом-дрессировщиком.
Фишка в том, что каждая цивилизация имеет свой образ. Образ «Поднебесной» ярок и самодостаточен для объяснения китайского мировоззрения. У всех есть свой собственный, рожденный ими самими, образ…
Но… не… у… России…
Она же сама себя и видит этим большим зверем (эмблема “Единой России” не даст соврать), которого жаждет подчинить Запад. Он, вроде, и учит хорошему, дает (точнее, давал до недавнего времени) питательный корм – кредиты, технологии, инвестиции, гранты. Но также он умеет делать плети. И если гордое животное будет своими зубами восставать против дрессировщика, то “русский зверь” будет пробовать изобрести свою контр-плеть (“Наш ответ Чемберлену”), одолев врага вражьим же оружием.
Я к чему это? То, что сейчас происходит – не фатальная случайность. А историко-культурная цивилизационная неизбежность…
Одной цивилизации хочется учить, при этом считая, что грамоте должны обучиться все. Другой хочется, чтобы её боялись и уважали, а если и обучали, то предельно почтительно – как царя зверей в ареале его обитания, а не в цирковой клетке.
Людям русской цивилизации, которые не имели возможности себя осознать, понять, чего сами хотят, их собственные вожаки предложили следующую идею. “Вас, друзья, сейчас так научат, что свое все забудете. И даже как вас звали. Поэтому, чтобы не учиться по западным учебникам, подчинитесь власти и согласитесь на правление владимиро-суздальских и московских князей, потом московских и русских царей, следом уже императоров, секретарей партии, президентов…” Вот так и народилась и процвела наша цивилизация…
Создалась она ради бунта и вызова зазнайке-учителю, которого, правда, сами же московиты настойчиво приглашали – то Кремль и Успенский храм построить, то армию реформировать, то Академию Наук организовать, то оперу учинить…
И чем больше приглашали, тем больше хотели такого профессора переиграть в его «профессорстве», практичности и общей успешности. Но чтобы победить Запад – хотя бы в собственных мечтах – приходилось России быть не кошечкой, и не котищей даже, а самым настоящим медведем, каким и стали изображать Россию, начиная с XVIII века, европейцы.
Причем Западу это тоже нравилось! Ему хотелось иметь такого “опасного соседа-ученика” – непослушного, заставляющего консолидироваться перед лицом его вечной угрозы, которого при этом приятно поучать и на которого, если что, можно выплеснуть агрессию, рождающуюся от глубинного недовольства самим собой…
Впрочем, учатся все западным премудростям средне, на “тройки”. Стать “вторым Западом” ни у кого не вышло. Даже у Японии. Одним словом, не только Россия, но и остальной мир, как наглядно показали последние десятилетия, не становится “младшим Западом”, и чем дальше, тем меньше хочет им стать. Не создается, иными словами, глобальный мир, о котором писал Фукуяма в статье «Конец истории» в 1989 году.
Зато продолжает существовать сложившееся 300 лет назад токсичное спарринг-партнерство “Россия – НАТО”… То есть “Россия – Запад”.
Короче, если задача Запада – научить всех, и Россию в первую очередь, евро-гуманизму, то современная геополитическая педагогика/дрессировка работает плохо. Если же цель в том, чтобы то и дело троллить “русского медведя”, играя с ним в ядерные бдсм-игры, то надо просто назвать вещи своими именами. Назвать – и ужаснуться тому, до чего в итоге Запад рискует доиграться с обиженным “зверем”, которому “шалости ради” засунули паяльник “расширения НАТО” в самое чувствительное отверстие.
Да и не с одной Россией у Запада нынче проблемы. Вот и с Китаем отношения грозовеют день ото дня.
И получается, что искать в цивилизационных смертоносно-игровых отношениях виноватого, того, кто первый проявил агрессию, – бессмысленно. Зайти можно так далеко, что выбраться оттуда уже не представится возможным.
И что тогда делать учителям? Может, надо сократить материал? Может классы поменьше сделать? Может надо сменить подход? Такие вопросы Запад должен задавать сам себе, если он чему-то хочет научить. Но уж такую роль взяли люди Запада на себя в этом большом многоцивилизационном доме.
А ученик? Он должен сам – без розог и “черного сарказма в классе” – тихо и спокойно подумать о своем поведении с помощью свободы слова, и как-то измениться в той степени, в которой захочет.
Вот и все!
Григорий Конников
