Александр Цекало на YouTube-канале Юрия Дудя выдвинул тезис, который, по его мнению, должен внушать нам исторический оптимизм: «Справиться с нашей страной невозможно. Это такая территория экспериментов. И этим русский народ прекрасен. Прекрасен и непобедим». С самим тезисом согласиться можно. Но вот только что здесь прекрасного и чему тут особенно радоваться?
Развитие России в самом деле можно рассматривать не как плавный переход из одного в другое, а как последовательное воплощение над русским народом одного эксперимента за другим. И то, что, этот народ до сих пор существует, может свидетельствовать о его «экспериментальной непобедимости».
Однако, главный вопрос здесь не в том, почему русский народ до сих пор не пал жертвой очередной генерации экспериментаторов, а в том, почему на протяжении всех столетий своей истории он покорно позволяет ставить над собой практически любые эксперименты, вплоть до самых экстремальных и беспощадных, вроде опричнины Ивана Грозного или сталинских репрессий?
В какой момент русский народ потерял способность сопротивляться разрушительным экспериментам? И была ли эта способность у него изначально?
Говорить о России как о территории экспериментов можно примерно с конца XV века – с эпохи правления Ивана III, так как именно при нем активно начало свое формирование то российское государство, которое затем эволюционировало в современную Россию. Одним из главных пунктов правления Ивана III было освобождение от внешнего «владельца» – Орды. Как только исчез внешний регулятор происходящего внутри Московской Руси, у правителя появилась возможность «творить» все, что тот захочет. Именно с этого момента бояре великого московского князя начинают гордо именовать себя его «холопами» (т.е. личными слугами) – по образцу того, как называл себя ранее холопом сам великий князь по отношению к ордынскому царю.
В середине XVI века Русское царство как «территория самодержавных экспериментов» оформилась окончательно – после того, как Иван Грозный стал именовать себя царем и государем всея Руси. Тут же последовали два масштабных «мастер-класса» – сперва амбициозные военно-этатистские реформы Избранной Рады, затем террористические «эксперименты» времён Опричнины…
После этого экспериментов с Россией было множество: попытка привлечения иностранных правителей во время Смуты, европеизация России по задумке Петра I, конституционные проекты XIX века, отмена крепостного права и «Великие реформы» 1860-70-х гг., революция 1917 года, продразверстка и НЭП, индустриализация-коллективизация, послевоенные реформы Сталина, репрессии советского периода и система ГУЛАГ, реформы периода «оттепели», перестройка Горбачева, шокотерапия Ельцина-Гайдара и так далее.
У всех вышеперечисленных экспериментов, разумеется, были и те, кто их проводил, и свои цели и свои результаты.
Например, иностранного правителя польского королевича Владислава привлекала на московский трон боярская дума («Семибоярщина»). Эксперимент состоял в попытке повторить явление, уже случившееся однажды на Руси, а именно – «призвание варягов». Тогда Рюрика призвали (или не призвали, все еще разбираемся) для того, чтобы навести порядок там, где люди не могут сами договориться. Во время Смуты московская Русь была примерно в таком же состоянии невозможности договориться о том, кто должен править следующим после Лжедмитрия I, последнего единоличного правителя Смутного времени. И призвание поляков показалось Семибоярщине прекрасным выходом из ситуации. Москвичи и жители других городов массово присягнули Владиславу, по приглашению боярской думы польский гарнизон вошел в Кремль. Даже будущий непокорный оппонент Семибоярщины и поляков – патриарх Гермоген поначалу поддержал соглашение.
Результат эксперимента, однако, был плачевным. Польская «рука помощи» в наведении порядка, не в пример варяжской, оказалась неэффективной. В итоге она была отвергнута большей частью православного русского народа, который (в нарушение недавней присяги) вместе с казаками сформировал освободительное движение и выгнал поляков из Москвы, а затем и с территории Руси.
Другой пример – репрессии советского периода. Большой террор Сталина – это не просто повтор Опричнины, это попытка провести похожий эксперимент с другими изначальными условиями. Результат эксперимента – ошеломительный державный успех. Сталин добился свой цели, избавившись от лишних для него и его режима людей, проведя индустриализацию и милитаризацию экономики, а затем выиграв войну и оставшись в сердцах многих как единственно правильный правитель советской эпохи.
С 2014 года, по мнению помощника президента РФ Владислава Суркова, начинается новый эксперимент по формированию автономного государства и автономной культуры. Свою позицию Сурков выразил в статье «Одиночество полукровки» в журнале «Россия в глобальной политике» – она заключается в том, что России не нужно ориентироваться ни на Запад, ни на Восток, что Россия не «вписалась» ни туда, ни туда, и теперь должна идти своим путем. А именно, путем «третьего типа цивилизации, третьего мира, третьего Рима».
Конечно, в этом рассуждении многое вызывает вопросы и улыбки.
Во-первых, Сурков очень «по Фрейду» назвал современную Россию страной «третьего мира» (в контексте российской публицистической традиции это слаборазвитые или отстающие страны). Во-вторых, вопрос к Владиславу Юрьевичу: раз уж Россия не вписывается ни в одну известную парадигму государственности, долго ли сможет существовать такая «нетипичная» цивилизация? Может, Россия – вообще миф, и весь русский народ – просто насильно собранное под скипетром самодержца сообщество невольников, которым кажется, что они – великая нация?
Русский народ редко выступает как активная сила, совершающая «без спроса» те или иные действия. Тогда государство, как правило, начинает трещать по швам и рассыпаться на части. Однако гораздо чаще народ – как на поводу у власти, так и против неё – был ведом «высшими классами».
А «простой русский народ», которого больше сотни миллионов человек, во все время русской истории шёл и продолжает идти, куда скажут и покажут. Даже если массе дают пойти туда, куда ей хочется, но все равно это в итоге будет служить интересам тех, кто эту паству «пасет». Как это и случилось, например, в начале 1990-х.
Таким образом, мы приходим к неутешительному выводу о том, что русский народ по сути своей – безвольная масса, а надуманная сила его исходит исключительно от людей, им руководящими.
И, возможно, Александр Цекало прав, когда говорит о том, что нашу страну невозможно победить. История показывала не раз, что внешний враг остается с носом в борьбе с Россией. Беда только в том, что главный враг русского народа сидит внутри, а не наступает снаружи. Из этого «главного врага», по сути, наша страна и состоит. Та самая безвольная масса и не дает России стать по-настоящему успешной страной. Потому что не может быть успешной и прекрасной страны, которая только и умеет, что подстраиваться под силу и бунтовать против слабости и которую раз за разом прогибает под себя каждый следующий царь.
Есения Новохацкая
