Когда гуляла по Вене, видела много чего. Особенно сегодня нам близок факт заснеженности. Там так: снег идет, а тротуар даже не намокает, сухой абсолютно. Думаю, теплый, с подогревом. И, собственно, после этого можно даже ничего не добавлять. Но я добавлю.
Села в венский Uber, за рулем темнокожий, нет, очень-очень темнокожий водитель. Обернулся ко мне и заботливо, вообще без акцента, спросил по-русски: «Вам тепло, Ирина? Удобно?» Жил в Украине. Чудны дела твои, Господи…
«Русских в Вене много», – говорит, имея в виду и себя. «Русские в Вене культурные. Тут моря нет, лежаков, из-за которых надо драться, тоже нет. Все русские тут на выставки ходят и на концерты, очень культурные… Прямо, – говорит, – горжусь, что я русский!»
И я нашла музей своей мечты. МАК называется Под прекрасную музыку можно отдохнуть на полу. Но реально мозг взорвался, когда хранитель зала тонетовских стульев, качалок и кресел сообщил, что многие из них можно купить в венской ИКЕА. Для этого у творения великого мастера написано, под каким именем его искать в магазине. Качалка, например, идет под кличкой Зигмунд. Можно купить Зигмунда, собрать и качаться.
Каждый вечер ходила в один и тот же подвальчик, где звучала классическая музыка, а стены были оклеены афишами и можно было курить. Начиная со второго вечера сразу, как спускалась по лестнице, для меня, раздвинув итальянские оперные арии, звучала песня Жанны Бичевской. Какое счастье не чувствовать себя изгоем. А были бы тут лежаки, еще неизвестно, что бы мне ставили.
Тот самый подвальчик
Ирина Бондаренко
