Как писал в свое время Сухово-Кобылин, было на Россию три нашествия: набегали татары, находил француз, а теперь вот чиновники облегли.
Я думаю, что ни большевики, ни блокада Ленинграда не нанесли Михайловскому дворцу такого ущерба, который нанесет противозаконная перестройка Михайловского дворца с капитальным строительством междуэтажных перекрытий в Сервизном дворе, если мы этому варварству не помешаем. По существу, дворец продается министерством культуры и руководством ГРМ на поругание за 20 миллионов долларов.
Как и бывает на войне, ситуация складывается крайне динамично, и доклады поступают непрерывно. Главные новости минувшей недели связаны с тем, что выяснилось: уполномоченный орган охраны, КГИОП, дал-таки разрешение на перестройку Михайловского дворца. То есть совместно с руководством Русского музея твердо встал на путь нарушения Федерального закона № 73-ФЗ от 25.06.2002 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ». Это подтвердил сам КГИОП в официальном ответе на запрос депутата ЗакСа Бориса Вишневского.
Правда, ответ лишен конкретики, но о ней все равно стало известно. Потому что подробно о том, как собираются перестраивать Михайловский дворец и какие именно повреждения, в каких точках хотят нанести особо ценному объекту культурного наследия, сотрудникам музея по их просьбе сообщила главный архитектор ГРМ Ирина Тетерина. Понятно, что речь идет все о том же крошечном Сервизном дворе с ничтожными размерами 10 х 14 метров.
Ответ депутату Вишневскому с комментариями
Ответ из КГИОП подписан председателем комитета С.Макаровым и датирован 13 августа 2018 г.
Прежде всего, в ответе дается ссылка на решения Совета по сохранению культурного наследия при правительстве СПб от 14.11.2016 и 20.03.2017, которыми была «принципиально одобрена концепция приспособления для современного использования внутренних дворов Михайловского дворца».
Затем упоминается акт по результатам государственной историко-культурной экспертизы проектной документации на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия, выполненный ООО «НИиПИ Спецпроектреставрация» в 2017 г., и проектная документация по сохранению объекта, выполненная в ЗАО «ЛенПолпроект» в 2017 г. Эти документы были рассмотрены, после чего чего КГИОП «согласился с выводами экспертов и согласовал проектную документацию». Причем особо отмечено, что документация разработана на основании задания, выданного Управлением министерства культуры РФ по Северо-Западному федеральному округу от 31.07.2014 рег. № 48.
И, наконец, в ответе указано, что КГИОП не выдавал разрешения на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия, поскольку заявление из ГРМ о выдаче такого разрешения в КИОП не поступало.
Первая странность, которая бросается в глаза, – это задание, выданное Управлением министерства культуры РФ по Северо-Западному федеральному округу 31 июля 2014 г. Историко-культурную экспертизу этого задания (как сообщил 14 ноября 2016 г. на упомянутом заседании Совета по сохранению культурного наследия А.Ковалев) согласовал заместитель министра культуры Г.Пирумов, с 2016 г. известный как уголовный преступник, осужденный за мошенничество в 2017 г. Он же, вероятно, был и инициатором выдачи такого задания.
Однако 17 октября 2015 г. было подписано распоряжение правительства № 2082-р, которым уполномоченным органом охраны всего, что входит в ФБУК «Государственный Русский музей», стал КГИОП. Поэтому странно, что это задание «от Пирумова» так и осталось в неприкосновенности, а КГИОП не выдал новое здание или аннулировал старое, инициированное мошенником.
Вторая странность – противоречие между двумя формулировками. Сначала говорится о приспособлении для современного использования внутренних дворов Михайловского дворца, но затем речь уже идет о проектной документации на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия.
Однако одно другому противоречит. Либо мы приспосабливаем, либо сохраняем. Если сохраняем, то ничего переделывать и приспосабливать к каким-то новым функциям нельзя в принципе. Но в итоге этой игры в слова и умышленно введенной путаницы под видом сохранения объекта проектируется весьма кардинальная перестройка особо ценного объекта культурного наследия, включающая капитальное строительство, запрещенное ст. 5.1 Федерального закона № 73-ФЗ от 25.06.2002. То есть «сохранение» в данном случае – это всего лишь маскировка отказа от сохранения объекта в том виде, в каком он стал памятником архитектуры согласно постановлению Совета министров РСФСР от 30.08.1960 № 1327, подтвержденному указом президента РФ от 20.02.1995 № 176.
Третья странность связана с тем, что КГИОП не выдавал разрешения на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия, однако в самом музее директор вовсю издает приказы, в которых речь идет о реконструкции (т.е. запрещенной законом № 73-ФЗ перестройке) и которыми именно для подготовки к реконструкции предписывается передислоцировать фонды и музейные предметы, закрывать экспозиции в залах. А если КГИОП не даст разрешения на проведение работ?
Ну, и последние замечания связаны с решениями Совета по сохранению культурного наследия. Напомню их, процитировав то, что написано на официальном правительственном сайте.
Решение Совета по сохранению культурного наследия от 14.11.2016
1) Принципиально согласиться с необходимостью обеспечения доступности основной экспозиции Государственного Русского музея для маломобильных групп населения с устройством лифтовой шахты в западном дворе при условии сохранения предмета охраны объекта культурного наследия федерального значения «Корпус главный Русского музея».
2) С целью сохранения объемно-пространственного решения западного двора рекомендовать отказаться от устройства в его пространстве междуэтажных перекрытий, а также отказаться от устройства дополнительного пандуса на лицевом фасаде Михайловского дворца.
3) Согласиться с возможностью перекрытия западного двора Михайловского дворца прозрачной стеклянной кровлей.
Решение Совета по сохранению культурного наследия от 20.03.2017
1) Принципиально одобрить представленную концепцию приспособления для современного использования внутренних дворов Михайловского дворца при условии отказа от устройства остекленного объема зоны безопасности для маломобильных групп населения при выходе из лифта на галерею западного двора и остекленного перекрытия между первым и вторым этажами западного двора Михайловского дворца.
2) Рекомендовать учесть предложение о размещении огражденной платформы вместо лифтовой кабины у пандуса со стороны главного фасада Михайловского дворца.
По поводу этих решений надо сказать следующее. Перекрытие двора стеклянной кровлей – это уже очевидное нарушение закона № 73-ФЗ, поскольку это не сохранение объекта, а сложное инженерное сооружение, объект капитального строительства. Это же относится и к лифтовой шахте, которую надо крепить к историческим стенам Миайловского дворца и предусматривать выходы из нее на уровне первого и второго этажей, для чего пробивать широкие дверные проемы в стенах. Стены там несущие, толщиной в метр… Естественно, можно изрешетить стены локальными исключениями из предмета охраны именно в тех местах, где Гусеву захочется эти стены пробить, создав там двери, но понятно, что это противозаконно и к сохранению объекта не имеет ни малейшего отношения.
Самым существенным в решении от 14.11.2016 был отказ от междуэтажных перекрытий. Однако в решении от 20.03.2017 появляется некая «галерея западного двора», которая не запрещена; однако запрещено остекленное перекрытие между первым и вторым этажами Сервизного (западного) двора. Понятно, что речь идет все о том же междуэтажном перекрытии, только стеклянном.
И последнее. Поскольку первопричиной и главным аргументом для начала капстроительства был лифт для инвалидов, доставляющий их на первый и второй этажи Михайловского дворца, напомню два важных обстоятельства.
Первое заключается в том, что в Михайловском дворце и в корпусе Бенуа есть три подъемных устройства для инвалидов. Правда, они не работают, как гласят таблички – «временно», но на самом деле они не работают вообще. Руководство ГРМ о них молчит, КГИОП и Совет по сохранению культурного наследия старательно делают вид, что о них не знают. И сколько о них ни писать, сколько ни кричать, что они установлены и их можно увидеть, остаются без какой-либо реакции.
Второе обстоятельство еще интереснее. Для обеспечения доступа инвалидов в музей, здание которого является объектом культурного наследия, установка лифтов (подъемников) законом не предусмотрена, а приоритет имеет закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации».
Действительно, в ст. 15 Федерального закона от 24.11.1995 № 181-ФЗ (ред. от 07.03.2018) «О социальной защите инвалидов в РФ» указано: «Обеспечение беспрепятственного доступа инвалидов к объектам социальной, инженерной и транспортной инфраструктур» гласит: «Федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов РФ… организации независимо от их организационно-правовых форм обеспечивают инвалидам (включая инвалидов, использующих кресла-коляски и собак-проводников): 1) условия для беспрепятственного доступа к объектам социальной, инженерной и транспортной инфраструктур (жилым, общественным и производственным зданиям, строениям и сооружениям, включая те, в которых расположены физкультурно-спортивные организации, организации культуры и другие организации), к местам отдыха и к предоставляемым в них услугам <…>».
Однако важно иметь в виду, что ст. 3 закона от 01.12.2014 № 419-ФЗ установлено, что процитированные «положения части первой ст. 15 Федерального закона от 24 ноября 1995 года № 181-ФЗ “О социальной защите инвалидов в Российской Федерации” (в редакции настоящего Федерального закона) в части обеспечения доступности для инвалидов объектов связи, социальной, инженерной и транспортной инфраструктур, транспортных средств применяются с 1 июля 2016 года исключительно ко вновь вводимым в эксплуатацию или прошедшим реконструкцию, модернизацию указанным объектам и средствам».
Очевидно, что Михайловский дворец не относится ко «вновь вводимым в эксплуатацию или прошедшим реконструкцию, модернизацию» объектам, из чего следует, что закон избавил Русский музей от обязанности выполнять эту норму закона № 181-ФЗ.
Поэтому все ссылки на заботу об инвалидах не опираются ни на один закон РФ, а являются простой спекуляцией, позволяющей под прикрытием заботы о маломобильных группах начать капитальное строительство в Сервизном (западном) дворе Михайловского дворца стоимостью 20 миллионов долларов.
Иными словами, главный аргумент, на который все опирается, юридически ничтожен. Лифт в Сервизном дворе запрещен охранным законодательством и не обязателен по закону «О социальной защите инвалидов в РФ», а забота об инвалидах должна быть организована в ГРМ иначе – ниже об этом будет сказано.
Рассказ главного архитектора ГРМ Тетериной с комментариями
Детали разрешения КГИОПа мы узнаем позже, пока приходится ограничиться их изложением, которое сделал главный архитектор ГРМ. Мысленно пройдем тем путем, по которому поедут инвалиды согласно проекту. Получится своего рода экскурсия по местам будущего беззакония и варварства, который можно назвать «Путь Гусева-терминатора». Кто автор безумного проекта, я не знаю, может быть, Рафаэль Даянов, может быть, это плод самодеятельности ГРМ – пока точно неизвестно.
Итак, путь начинается у выхода из ГРМ в цокольном этаже: это узкое пространство позади левого (если стоять лицом к фасаду со стороны пл. Искусств) пандуса. Существующий дверной проем предполагается расширить, чтобы разместить здесь огражденную платформу, которая опустит инвалида в кресле-коляске на уровень цокольного этажа – туда, где находятся гардеробы и кассы. Поскольку за дверью находится ведущая лесенка в десять ступенек.
Будущий вход для инвалидов.
Расширение дверного проема повлечет за собой демонтаж огромных гранитных блоков, из которых сложен цоколь Михайловского дворца – это очевидное повреждение, за которое положено наказание по ст. 243 УК РФ. К тому же из этого выхода, как это ни странно, выходят люди, поэтому инвалида повезут навстречу потоку.
Затем по лабиринту цокольного этажа инвалида повезут по направлению к Сервизному двору. Здесь много вариантов, но, по крайней мере, ни подниматься, ни опускаться более не требуется. Выезд в Сервизный двор возможен по двум вариантам: либо через действующую сегодня дверь в юго-восточном углу двора, либо через дверь, которая сейчас закрыта: это выход из помещения, тоже на южной стороне двора, где пока расположен отдел картинных рам. Сам отдел из их помещения выгоняют, им приказано передислоцироваться.
Итак, инвалид оказался в Сервизном дворе. По нулевому уровню инвалида везут к лифту, который расположен примерно по диагонали от входа, на расстоянии метров в 17, в северо-западном углу двора. Естественно, лифт должен представлять собой шахту с приямком (надежно защищенным от грунтовых вод, что в Сервизном дворе весьма проблематично). Шахта, очевидно, остекленная, доставит инвалида на первый или на второй этаж – в экспозиционные залы.
Направляющие лифтовой кабины необходимо надежно прикрепить к северной и западной стенам двора, сама по себе шахта лифта и направляющие, естественно, стоять не могут. Поэтому закрепление направляющих означает значительное повреждение стен дворца. Кстати, с обратной стороны западной стены – как раз на уровне шахты лифта – висит картина И.Айвазовского «Девятый вал». Лифт доходит как минимум дво второго этажа, а выше уровня второго этажа должен располагаться отсек с лебедкой, электроприводом и станцией управления.
Лифт большой – рассчитан на 13 человек. Как сказала И.Тетерина, таково требование пожарных. Замечание забавное. Поскольку средний вес человека принимается в 80 кг, грузоподъемность лифта равна 1040 кг. А это грузоподъемность так называемого пожарного лифта в общественных зданиях, который должен иметь грузоподъемность не менее 1000 кг. Причем его обязательно устанавливать при высоте здания более 28 м (по ГОСТ Р 52382-2010). Такой лифт предназначен не для доставки пассажиров (для них делают другие лифты), а для подъема исключительно пожарных подразделений. Поэтому лифт делается огнеустойчивым – например, ограждающие конструкции шахт должны иметь предел огнестойкости не менее 120 минут (по ГОСТ Р 53296-2009).
Я предполагаю, что функция этого лифта – доставка групп экскурсантов на смотровую площадку на крыше здания, хотя И.Тетерина категорически отрицала, что такая смотровая площадка планируется. Однако другого рационального объяснения для установки грузового лифта нет. Кстати, на заседании Совета по сохранению культурного наследия 14.11.2016 в докладе и.о. директора ГРМ В.Баженова фигурировал лифт на 34 человека, т.е. грузоподъемностью 2720 кг.
Итак, инвалида завезли в кабину лифта, и лифт пошел вверх. Первая остановка – на первом этаже. И здесь нас ждет первое удивление – на уровне первого этажа запроектировано междуэтажное перекрытие для лекционного зала. То самое, которое было запрещено за заседаниях Совета и 14 ноября 2016 г., и 20 марта 2017 г. Причем И.Тетерина утверждала, что это перекрытие разрешил КГИОП! Не странно ли?
Еще она подчеркнула, что это будет лекционный зал для детей – понятно, что спекулировать на детях, так же как и на инвалидах, и на пожарных требованиях – дело особо выгодное. Чего же не сделаешь ради деток! Правда, в Русском музее есть три лекционных зала, но об этом тоже напоминать запрещено. Как и о том, что площадь двора ничтожна: 10 х 14 метров. Прибавка к площадям музея бессмысленная и ничтожная.
Само перекрытие, как Тетерина пояснила, к стенам дворца не привязано: оно будет стоять на столбах. Однако столбы должны опираться на сваи, очевидно, буронабивные, которые будут заглублены ниже нулевого уровня. Все это, скорее всего, приведет к подъему уровня грунтовых вод ввиду увеличения давления на грунт, что может привести к проникновению воды в цокольный этаж. А в приямке лифтовой шахты появится вода, что категорически запрещено нормативными документами.
На первом этаже будет лекционный зал, где-то высоко над головами – остекленная кровля, которая, как и все подобные сооружения, будет периодически протекать, поскольку иначе у нас делать не могут. По этому же междуэтажному перекрытию инвалида повезут в экспозиционные залы. Для этого в окне бронекладовой либо на западной, либо на южной стене – приблизительно в юго-западном углу двора – пробьют дверной проем (еще одно повреждение стен и основание для применения ст. 243 УК).
Вид из окна зала 13 на окно бронекладовой с решеткой на западной стене двора.
А из бронекладовой путь поведет в так называемый «фрейлинский проход» (возможно, по пути пробьют еще пару стен), и уже из него – в зал № 35 первого этажа. Однако путь в зал снова преградит стена – не картонная, капитальная. В ней также пробьют дверной проем. Имеется в виду восточная стена 35-го зала, сейчас на месте будущего пролома висит картина А.Куинджи «Лунная ночь на Днепре».
Картина А.Куинджи в зале 35.
Вернемся к лифту. Теперь он поедет на второй этаж. Тут, согласно версии И.Тетериной, междуэтажного перекрытия нет, а есть галерея, проложенная вдоль северной стены. Галерея ведет из северо-западного угла в северо-восточный. Сама галерея в воздухе висеть не будет – ее укрепят на кронштейнах, приклепленных к северной стене, с обратной стороны которой находится зал № 14. Это еще одно повреждение стен дворца.
Чтобы попасть в экспозицию снова надо будет пробить капитальную стену Михайловского дворца – и инвалид в кресле-коляске окажется в зале № 12. Со стороны зала сейчас в этом месте стоит отлив с гипсового надгробия А.Ф.Турчанинова – статуи «Хронос» работы Н.Мартоса. Греческий бог с возмущением показывает на закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ», раскрытый как раз на нарушаемой министерством, музеем и, очевидно, КГИОПом, статье 5.1.
Зал 13. За спиной Хроноса проломают стену на галерею во дворе. 2-й этаж.
И вот все эти бесконечные проламывания капитальных стен, которые не могут не входит в предмет охраны в своей целостности, а не с локальными исключениями, демонтаж гранитных блоков в цоколе у входа, междуэтажное перекрытие, галерея, висящая на стене, новая остекленная кровля, представляющая собой тяжелый каркас из металлопроката, положенный на стены, – все это является «проведением работ по сохранению объекта культурного наследия»? Это всё сохранение? И если это можно круить, то зачем тогда вообще закон № 73-ФЗ?
Проект, который проталкивает Русский музей, напоминает мне русский бунт, по определению Пушкина, бессмысленный и беспощадный.
Камуфляж
Этот бессмысленный и беспощадный проект, с каким-то злокачественным простодушием описанный И.Тетериной, естественно, вынуждает меня на целый ряд комментариев.
Во-первых, я не верю в то, что на уровне второго этажа будет только галерея вдоль северной стены. Предполагаю, что будет второе междуэтажное перекрытие.
Во-вторых, после того, как все помещения по периметру Сервизного двора зачистят от фондов, экспонатов и людей, все будет тщательно перекрыто с таким расчетом, чтобы никто не мог подсмотреть, узнать и понять, что там строят и что ломают. В таких условиях полной бесконтрольности можно сделать и два, и три междуэтажных перекрытия, и смотровую площадку на кровле, и лифт на 34 человека для доставки туда экскурсионных групп. Вообще все что угодно! Тем более, что, судя по некоторым признакам, окончательного проекта нет, предстоят импровизации на ходу.
В-третьих, именно с учетом второго пункта перед началом Великой Стройки нужно выселить научную библиотеку, которая вполне могла бы оставаться на месте даже при условии противозаконной установки междуэтажного перекрытия на уровне первого этажа. Однако нужно убрать всех возможных свидетелей беззакония. Точно так же на старом месте можно оставить фонд ДПИ, сектор реставрации древнерусской живописи (сам фонд и реставраторы окажутся в разных зданиях, и иконы XIV века надо будет носить по улице), сектор химико-технологических исследований… В их выселении нет никакой логики. Теми противозаконными работами, которые огласила И.Тетерина, тотальную передислокацию всего, что окнами смотрит в Сервизный двор, не объяснить. Тут скрыты какие-то другие тайны и хитрости.
В-четвертых, совершенно очевидно, что вопрос с доставкой инвалидов и на первый, и на второй этажи с учетом их количества (см. статистику) легко решить без искусственно придуманного капитального строительства. На первый этаж инвалида в кресле-коляске надо просто привезти по пандусу со стороны лицевого фасада, открыть двери в центральный вестибюль – и инвалид сразу окажется на первом этаже. Для этого пандус и предназначен! Причем, входной блок имеет внутри шлюзовую камеру и калориферы, поэтому в зимнее время поступление холодного воздуха в вестибюль дворца будет блокировано. Однако этот вариант слишком простой и естественный, что в ГРМ на него согласились.
На первый этаж дворца инвалида в кресле-коляске можно запросто привезти и по пандусу.
Сколько инвалидов хотят попасть в ГРМ
На второй этаж инвалида в кресле-коляске может поднимать бригада такелажников из четырех человек. Это элементарно с учетом того количества инвалидов, которое приходит в музей за день.
Вот статистика:
2010 – 523 чел.
2011 – 374 чел.
2012 – 465 чел.
2013 – 657 чел.
Т.е. средние величины за один рабочий день составляют: 2010 – 1,67; 2011 – 1,19; 2012 – 1,49; 2013 – 2,10.
Иначе говоря, речь идет в среднем об одном – двух инвалидах за один день, желающих посетить ГРМ. Поднять их бригаде такелажников вручную труда не составит, к тому же летом, когда туристов больше, бригаду можно увеличить. Это сохранит дворец, будет соответствовать всем законам – и об охране памятников, и об инвалидах, и окажется гораздо дешевле 20 млн. долларов.
Дешевизна – не для Гусева
В-пятых, совершенно очевидно, что дешевизна и простота руководство ГРМ и министерство культуры как раз пугают. Искусственно придуманный маршрут для инвалидов, нарочито усложненный и запутанный, зачем-то привязанный к Сервизному двору, нужен только для одного: чтобы охватить строительными работами как можно больше помещений в Михайловском дворце. Цель ясна: оправдать расход 20 млн. долларов. Именно их получение и есть единственная цель всего проекта. Придуманный идиотский маршрут больше напоминает модный ныне «Questreality» – типа «Тайн Франкенштейна» или «Семи загадок фараона». В желании заполучить в свое распоряжение 20 млн. долларов Гусев и компания явно перестарались. Безумие предложенного «крутого маршрута» для инвалидов уже настолько очевидно выпирает, что не может закамуфлировать подлинные цели всей этой негоции.
В-шестых, теперь очевидно, что Русским музеем Гусев решил распоряжаться так, будто это его частная собственность.
И, наконец, в-седьмых, предположу, по какой причине КГИОП мог разрешить все то, о чем нынче сообщила И.Тетерина, а также то, о чем она умолчала. Дело в том, что в ГРМ помимо главного архитектора Ирины Тетериной есть еще начальник архитектурного отдела. Это Ирина Говорунова. Как и Тетерина, она подчинена В.Баженову, заместителю директора по комплексной реконструкции и капитальному ремонту. А эта Ирина Говорунова – дочь вице-губернатора А.Говорунова, руководителя Администрации гуубернатора. Как развивались события в реальности я, естественно, не знаю, но цепочка из четырех звеньев выстраивается без труда.
Таковы некоторые выводы, которые можно сделать сегодня на основе предварительной, полученной в самом ГРМ информации о том, как Гусев решил раскурочить Русский музей. Осталось получить данные из КГИОПа и сравнить.
Михаил Золотоносов
