Поймала себя на мысли, что я заложница Пятерочки. Ну а че? Вся жизнь вокруг нее как ни крути. Справа через дом одна, слева через дом другая, напротив третья. Я в кольце. Красные флажки расставлены. И не выберешься. Да уже и не надо. Синдром Пятерочки. Где этот Фрейд? Почему только Ленин и Цой жив?
- Магазин Пятерочка на Новоизмайловском проспекте СПб
Зато в самой Пятерочке полная анархия. Каждый день – месячник по борьбе с покупателями. Только я погляжу в сторону помидоров, как тут же приходит укладчица огурцов и давай менять коробки с помидорами на коробки с огурцами. Что-то вытаскивает из дальних загашников, что-то заталкивает ногой обратно. Робко тяну руку за упаковкой с томатами, но нет. Через даму с коробкой не дотянешься, если бы с веслом, то может быть. С коробкой – нет.
Она слегка улыбается, одними кончиками губ, как Струйская на портрете Рокотова: «Что, помидор захотела? А вот хрен тебе! Кстати, хрен вообще не найдешь, я его только что переставила. Никогда не догадаешься».
- Портрет А.П. Струйской кисти Федора Рокотова
.
Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас?
/Н. Заболоцкий/
Ну хорошо, пойду хотя бы кефира куплю.
Ага, сейчас. В кефир уже вросла наперсточница молочнокислых: кручу-верчу – старый всучить хочу. До кефира и без нее не особо дотянешься без платформы сантиметров на десять – пятый этаж, а с ней оставь надежды всяк низкорослый. А тут еще у кефирозащитницы звонит телефон. Она принимается обсуждать что-то на языке, относящемся либо к тюрской языковой группе, либо к иранской (ни той, ни другой группой я не владею).
Это надолго. Родственников же много, пока всех обсудит. Остается попробовать вытащить в щель между работницей и дверью пакет молока с нижнего ряда. Из него можно простоквашу сделать. Не весть что, конечно, но, если кефир недоступен. Голь, как грицца, на брожение хитра.
Клара Шох
На заставке: будни Пятерочки. Попробуй подойди
