Это запрет на мысли о неизбежности будущего
Книгу, с названием типа «Когда Путин умрёт», в РФ сегодня раскупили бы миллионными тиражами. Сто миллионов экземпляров разлетелись бы в один день. Потому что именно для «86-ти процентов», а вовсе не для «оппозиционных 14-ти», вопрос о том, что будет потом – самый интригующий. И пугающий. И всё более актуальный с каждым годом. Что ещё нужно для абсолютного бестселлера?
Могла бы поспорить, да проверить не удастся, потому что ни одно издательство не рискнёт поместить такие слова на обложку.
Знаете, что самое смешное?
Отнюдь не потому, что сам Путин запретил бы или как-то наказал авторов и исполнителей – он бы, скорее, засмеялся и отпустил «фирменную» глумливую шуточку по поводу. Ибо демонизацию собственной персоны он воспринимает весьма положительно. А тут как раз – хайп налицо.
Система не позволит.
В этой системе совершенно невозможна тема неизбежного будущего (а смерть пока что неизбежна для всех) – она для неё внутренне разрушительна. Система держится на идее перманентной пролонгации настоящего, в этом её смысл. Она знает, что никакого другого будущего, кроме длящегося настоящего, у неё нет и быть не может. Путин ей необходим: как стабилизирующая константа и ещё более – как гениальный политический тактик, способный нетривиальными, экспромтными манёврами обходить опасные факторы. Которых – хоть отбавляй. Система, существующая в режиме слепого ручного управления огромной территорией без обратной связи, технологически давно не соответствует никаким целям, кроме выкачивания средств личного обогащения из недр и наличествующих основных фондов.
Правда, больше ни для чего она и не нужна. Доение и выдавливание всего возможного из подконтрольной территории, непосредственно или через госбюджет – единственная цель. Но территорию для этого нужно контролировать надёжно, до возможного предела не допуская развала и растаскивания – тогда конец процесса и время разлетаться по свитым в достаточно отдалённых краях гнёздышкам. Не трагедия, но уже придётся довольствоваться тем, что прежде было нажито непосильным трудом.
А есть ли предел? Где он и когда наступит?
А вот это самое интересное. Он последние лет 10 каждый день рядом. Как уже сказано, именно потому, что ни с какими задачами государства в традиционном современном понимании система существующей в РФ власти не справляется. Просто не может – технологически. Не может развивать территории, может их лишь удерживать финансированием силовых и вертикально-управленческих структур. Кое-как может справляться с локальными кризисами, природными и техногенными катастрофами – тем же способом. В принципе не заинтересована в развитии «человеческого потенциала» – в её интересах лишь поддерживать достаточный для спокойствия населения уровень жизни, на что, при его невысоких запросах, денег тоже пока хватает. То есть, вся прочая деятельность, кроме набивания карманов лиц, «допущенных» в систему на разных уровнях – имитация «патерналистского государства». Издержки поддержания основного процесса.
Конец системы определяется всего двумя условиями. Первое: «природное» иссякание источников обогащения. Что маловероятно, потому что источников достаточно много. Но теоретически возможно, потому что львиная доля источников формируется «углеводородной трубой» или, так или иначе, зависит от «доходности трубы». Второе: утрата монополии контроля над всей территорией. Что важно – непременно над всей, включая её дотационные части, казалось бы, затратные и невыгодные системе.
Тут рациональный подход не работает, потому что вся власть держится на сакральной идее «целостности России». Отпадение любой части по любой причине подорвёт идею и мгновенно запустит процесс обвального крушения властной системы.
Предел каждый день отодвигается системой и Путиным лично практически вручную. С учётом страха перемен в народе и упования на стабильность, пусть самую тяжелую в бытовом смысле. С информационным фоном, неустанно накачивающим идею «великой России», для которой ничего нет страшнее развала.
Я уже говорила не раз и повторю: «хапок Крыма» способствовал укреплению системы, а провал проекта «Новороссия» мог её угробить в считанные дни. Причём, неудачи «гибридной войны» были для сакральной идеи менее рисковым испытанием и грозили обвалом только в случае очевидной и полной победы Украины, включая «информационный перевес». В случае же неуспеха военной операции коллапс системы был неизбежен и наступил бы практически сразу. Это ответ на вопрос, почему Путин отказался вводить войска, но позже не позволил Украине восстановить территориальную целостность.
Проблема системы в том, что события, способные опрокинуть сакральную идею, подстерегают её на каждом шагу. Страна слишком огромная и разная, климат скверный, природные условия местами ещё хуже, фонды изношены, инфраструктура слабая и неразвитая – невозможно предугадать, где завтра что-то взорвётся, загорится, утонет, и чем это может обернуться, если не удастся быстро погасить локальное народное недовольство. Если даже личный приезд Путина с раздачей утешительных подарков пострадавшим и якобы «справедливых кар» чиновникам большинство не удовлетворит.
Пока «паллиативная терапия Путиным» работает, подвергать сомнению его личную «сакральность» – по возможным последствиям страшнее массовых расстрелов.
А она работает. Потому что перемен никто не хочет. Но когда они вдруг наступают сами, их невозможно остановить.
Марина Шаповалова
