4 мая 2018 года в редакцию пришло анонимное письмо сотрудников Русского музея. Они писали, что результатом непрофессионально проведенной реставрации в Летнем дворце Петра I, который расположен в многострадальном Летнем саду, этот уникальный памятник заражен плесенью. Были названы виновные: это В.Баженов, заместитель директора по комплексной реконструкции и капитальному ремонту затем директор ГРМ В.Гусев, который «скрывает беду от министерства и приказывает молчать», а также Г.Голдовский, заведующий отделом живописи XVIII – начала XIX вв., которому Летний дворец подчинен непосредственно.
Мы напечатали это письмо 4 мая (https://gorod-812.ru/letniy-dvorets-petra-v-pleseni-pismo-v-redaktsiyu/). Опровержения не последовало, как обычно в таких случаях, все прикинулись мертвыми, чтобы не реагировать. Правда, заведующая Летним дворцом Н.Кареева вроде бы хотела дать интервью, но на всякий случай обратилась за санкцией к Г.Голдовскому, который ей давать интервью запретил.
И это понятно: 24 мая Летний дворец открыли в присутствии министра на букву «м». Обозреватель «Фонтанки» Е.Кузнецова, которая была на открытии, задала вопрос Н.Кареевой и в результате написала: «По сведениям журнала «Город 812», во дворце мог обнаружиться ещё один неожиданный экспонат. Источники обозревателя Михаила Золотоносова сообщили: на стенах памятника культуры из-за использования дешевых строительных материалов завелась плесень. «Фонтанке» скоплений вредоносного грибка обнаружить не удалось. Наталия Кареева сообщила, что весной 2018 года повышенное содержание неких “спор” во дворце, действительно, наблюдалось. Однако специалисты предприняли “серьезные меры по обследованию помещений и экспонатов, провели обработку”, и теперь ситуация под контролем» (https://calendar.fontanka.ru/articles/6625/).
Сразу возникают вопросы: о какой обработке идет речь? кто и когда ее проводил? в каких местах и когда была обнаружена плесень? где акты проведения работ? Ведь избавиться от плесени не так легко, споры очень живучи и обладают способностью переноситься по воздуху с места на место. И если их не видно сегодня, это не значит, что их нет.
А что означает фраза «ситуация под контролем»? Имеется в виду, что под шелковой обивкой по-прежнему находится плесневый гриб, а сотрудники Русского музея на это смотрят и его «контролируют»? И почему слово «споры» взято в кавычки? Это плесень или что? Кто-то выяснил это достоверно? Судя по всему – нет.
Поэтому 6 мая 2018 г. я обратился с письменным заявлением в КГИОП. Разбираться было поручено отделу Центрального района и отделу декоративно-прикладного искусства.
6 июня из КГИОПа пришел ответ. Ответ, прямо скажем, лукавый. Потому что в нем констатировано лишь то, что по состоянию на 5 июня 2018 г. плесень не проступила сквозь шелковую обивку («микологических повреждений отделки интерьеров не обнаружено»), а что находится под ней – в этом КГИОП разбираться не стал.
Посему теперь я обращусь с заявлением в Роспотребнадзор, который сможет провести микробиологический анализ воздуха внутри всех помещений Летнего дворца на плесень и получить достоверные результаты. Кстати, это могли сделать и в самом Летнем дворце, могли и сотрудники КГИОПа, т.к. есть специальный комплект аппаратуры для теста воздуха на плесень, предусматривающий сдачу полученных проб в микробиологическую лабораторию. Могли, но не пожелали. Так что наше расследование продолжается.
Михаил Золотоносов
