Она, конечно, нашлась, но для этого понадобился почти век. Более того, нашлась она не в России, где была практически уничтожена, а за рубежом. Но чтобы не культивировать в рядах стоматологов идолопоклонничества перед Западом, главный врач «Клиники Доброго Стоматолога» Эмиль АГАДЖАНЯН первый слайд каждой лекции на своих семинарах для врачей посвящает дореволюционной стоматологии. С его помощью и «Город 812» узнал, почему мы сегодня вынуждены использовать западные технологии
– О какой дореволюционной стоматологии может идти речь, если в то время на цирюльнях висели объявления: “Стригу, брею, дергаю зубы”?
– Уже к концу XIX века такие объявления оставались разве что в маленьких городках империи. Потому что к этому времени профессии “дантист” или “зубной лекарь” были очень популярными (читай – доходными). Количество вывесок на Невском с предложением стоматологических услуг могло бы сегодня конкурировать с количеством фирменных магазинов. Другое дело, что дантисты не были врачами. Но поскольку им было разрешено называться и дантистами, и зубными лекарями, и зубными врачами, они чаще выбирали последнее, чтобы подчеркнуть принадлежность к медицине. На самом деле у них не было медицинского образования, а обучались они у практикующих дантистов в течение трех лет. Затем сдавали экзамены при высшем учебном заведении, где был медицинский факультет. Первой официальной школой для подготовки зубных врачей стала открывшаяся в 1881 году петербургская школа В. И. Важинского, в которой подготовка велась в течение двух лет.
– На основании чего вы утверждаете, что в дореволюционной России уровень стоматологической помощи был не хуже нынешнего?
– А может быть, даже лучше, чем в некоторых регионах современной российской глубинки. Посмотрите на рекламу тех времен. Обычная московская клиника (“Зуботехническая лаборатория, мастерская и кабинет Пашкевич и Ко”) предлагает те же услуги, что и современные стоматологи. “Восстановление искусственных зубов по новейшей американской системе без удаления корней” – это не что иное, как культевые вкладки, которые мы начали использовать в протезировании лет 20 назад. Когда я только начал работать ортопедом в 1989 году, у нас металлические культевые вкладки только начали делать на передние зубы. А мастерская Пашкевича отливала их из золота и платины в 1901 году. Эта конструкция ничем не отличалась от современной, только относительно недавно появились системы разборных культевых вкладок на жевательные зубы с 2 – 3 корнями, которых не было прежде.
Они делали штифтовые конструкции, а мы их начали использовать только в конце 1980-х. Правда, с того времени им уже мало кто доверяет, они себя дискредитировали. Но факт – в конце века у нас они были новинкой, а в начале века – рядовой технологией.
На эти конструкции они устанавливали сверхточные протезы из золота, платины (если сегодня работающих на золоте еще можно найти, то на платине не работает никто!). Делали мостовидные протезы “без нёба и крючков”, то есть несъемные мостовидные конструкции с замковыми креплениями, делали ригели, балки, которые вернулись к нам спустя век только с появлением имплантации.
– А что такое “искусственные обтураторы для лишившихся поднебенья”? Это термин из тех времен?
– Обтуратор – это специальная пластина, которая прикрывает незаращение неба при таких патологиях, как “заячья губа” или “волчья пасть”, чтобы человек мог говорить, есть… В современной стоматологии она устанавливается только в стационарах – в специализированных отделениях челюстно-лицевой хирургии. А они это делали в стоматологическом кабинете. У нас из практикующих стоматологов около 3 процентов видели обтураторы, а работали с ними единицы.
– Удивляют, честно говоря, предложения о пломбировании зубов с помощью фарфоровых вкладок. У нас эта технология появилась лишь лет 10 назад и представлена, как самая новая и полезная при восстановлении зуба, разрушенного кариесом.
– Обратите внимание на адрес: Кузнецкий мост, над магазином Фаберже. Наверное, это не совпадение. Фарфоровых дел мастера, ювелиры в России всегда были высокого уровня. А зуботехнические работы были объединены со стоматологией и представлялись в то время некими слесарно-ювелирными работами. И стоматологи тех лет работали как раз преимущественно с платиной, золотом, фарфором.
Пломбировать зубы золотом и платиной сегодня никто не может! А они использовали золотую фольгу. Удаляли поврежденные кариесом ткани зуба, создавая при этом полость в виде ласточкиного хвоста, то есть так, чтобы ее основание было широким и сужалось кверху. Слоями закладывали фольгу и утрамбовывали. Через несколько дней пластичный металл превращался в монолит, плотно прилегающий к обработанным стенкам зуба.
Использование в стоматологии того времени драгметаллов, фарфора объяснимо. Больше удивляет, что они применяли гуттаперчу, причем горячую, с которой непросто работать. В российскую стоматологию она вернулась только в конце ХХ века.
– И с амальгамой они работали, о которой сегодня говорят, что она очень вредна, поэтому стоматологам запретили использовать ее, если кабинет не оснащен специальной вытяжкой.
– Ни в Советском Союзе, ни в новой России золотой амальгамы врачи, а уж тем более пациенты даже не видели. А старые врачи еще помнят серебряную амальгаму. У меня пломба из амальгамы стоит уже 25 лет, и у многих других эти пломбы стояли бы, если бы не было директивы заменить их, потому что они якобы вредные. На самом деле вредны они только в случае, если во рту установлены золотые протезы – амальгама превращает их в труху.
В Европе есть клиники, которые и сегодня работают с амальгамой – она позволяет очень качественно запломбировать зуб, хоть и совсем не эстетично. Врач достает препарат из капсулы, закладывает материал в полость зуба, утрамбовывает его, и пациент уходит. Через несколько дней приходит на полировку. Никаких особых условий для работы с амальгамой никто не требует. В нашей стране развернули кампанию против этого материала. Думаю, что организаторами ее стали производители композитных материалов, экспансия которых на наш рынок началась как раз в то же время.
– Невыполнимым кажется обещание дантистов тех времен нести “формальную ответственность от 5 до 25 лет”. Разве можно дать гарантию на такой срок?
– Да уж, теперь она дается только на год. Причем наши пациенты часто путают гарантийный срок и срок службы. Скажем, на коронку дается гарантия – 1 год, но простоять она может и 20 лет, поэтому гарантия – 1 год – формальная. У дореволюционных стоматологов гарантийный срок совпадал со сроком эксплуатации. Сегодня вряд ли кто-нибудь способен на это.
Прогрессивным для того времени было и то, что на учебу они приглашали и женщин.
– Но почему в рекламе говорится, что мастерская работает “по новейшей американской” системе”, а не российской?
– Эту систему могли бы назвать и французской и итальянской. Что, впрочем, и практиковалось дантистами тех времен… Пророка в нашем отечестве и тогда не было, ценилось все иностранное. Поэтому думаю, что они врали, как и в той части рекламы, где речь идет об умеренных ценах.
– А о чем говорят дипломы и медали, которыми так гордились стоматологи тех времен? Это тоже рекламный ход или свидетельство того, что российская стоматология была на одном уровне с западной?
– Безусловно, она была не хуже западной. Более того, сегодня мы все благодарны Пер-Ингвару Бронемарку за разработку основ имплантации в середине прошлого века. А на самом деле еще в 1891 году на IV Пироговском съезде доктор Н. Н. Знаменский выступил с докладом “Имплантация искусственных зубов”. Он доказал, что для установки имплантата лучшим местом является восстановившаяся кость, из которой удален зуб, а чтобы имплантат не отторгался, необходимо изготавливать его из такого материала, который не включается в физиологические процессы, происходящие в кости. Еще тогда начались поиски необходимых материалов. Но революция остановила все научные работы в этой области. Если бы не она, Россия была бы впереди планеты всей.
Н. Н. Знаменский занимался имплантацией зубов в рамках изучения имплантации в медицине вообще. Но так и не сумел объединить медицину и стоматологию, это произошло только после революции. Советская власть всех должна была обеспечить бесплатной медициной, поэтому использовать дорогие технологии не могла. Именно бесплатная медицина похоронила стоматологию в нашей стране на 70-летие. Ведь мы в этой области не просто застыли на прежнем месте, мы откатились назад. И когда уже весь мир работал с металлокерамикой, безметаллом, использовал в протезировании качественные оттискные материалы, мы продолжали ставить штампованные металлические коронки и делать слепки из гипса.
Результат – сегодня практически все “новые” технологии лечения и протезирования пришли к нам из-за рубежа, и мы учились у иностранных коллег тому, что наши предшественники умели делать еще в начале века.
– И стоматология у нас была бы дешевле?
– Скорее всего, ведь мы используем только зарубежное оборудование, расходные материалы, препараты. А это все дорого. Например, из отечественных препаратов мы в нашей клинике иногда пользуемся только “Ангидрином” – препаратом для обезжиривания и высушивания твердых тканей зуба перед пломбированием или перед установкой несъемных протезов. Он стоит 10 рублей. Импортный – от 25 долларов. Все остальное любая уважающая себя клиника использует исключительно зарубежного производства. Да и бизнес у нас и в западных странах построен по-другому. При этом средний уровень стоматологической помощи там не так уж и высок, как кажется отсюда. Он действительно средний. У нас есть клиники, которые оказывают более качественную помощь, а стоимость ее другая при равной себестоимости всего того, чем пользуются стоматологи. Но это уже история нашей экономики, а не стоматологии.
