Мало кто из современных продвинутых молодых людей готов считать 8 марта праздником воспевания женщины – как прекрасного и утончённого создания. Последователи феминизма не перестают напоминать, что 8 марта – день борьбы женщин за свои права. Так и было задумано Кларой Цеткин, но в нашей стране никогда не исполнялось. Это видно из плакатов и открыток, которые выпускались в СССР и России к Дню международной женской солидарности.
И сейчас во многих странах Европы по случаю Международного женского дня проходят митинги и акции, цель которых – напомнить о важности гендерного равноправия. Но в России и большинстве бывших республик Советского Союза 8 марта по-прежнему выглядит как День галантных презентов и комплиментов, что, конечно, вызывает недовольство у сторонников феминизма, желающих отмечать этот день «по-европейски».
Чтобы понять, как в СССР случилась такая отличная от Запада культура празднивания 8 марта, доставшаяся по наследству всему постсоветскому пространству, стоит взглянуть на эволюцию плакатов и открыток, посвящённых этому дню.
История праздника, как известно, берет начало в 1910 году, когда немецкая коммунистка Клара Цеткин, участвуя во второй Международной социалистической женской конференции, предложила учредить Международный женский день. Подразумевалось, что в этот день будут проводиться митинги, шествия и демонстрации, которые помогут обратить внимание на трудности положения женщин. Изначально у Международного женского дня не было определённой даты. Его могли проводить как в последнее воскресенье февраля, так и в начале мая.
В России на митинги, посвящённые борьбе за гендерное равноправие, женщины впервые вышли 2 марта 1913 года.
23 февраля 2017 года (8 марта по Григорианскому календарю) петроградские женщины также вышли на демонстрации, требуя «равноправия и хлеба». И уже через четыре дня в столице Российской империи произошла Февральская революция, и монархия пала.
А в 1921, после прихода к власти большевиков, на Второй Коммунистической женской конференции было решено праздновать Международный женский день 8 марта в память об участии женщин в петроградских демонстрациях, которые способствовали свержению самодержавия и «старых порядков», при которых женщину угнетали.
Посмотрев на плакаты 1920-х годов, несложно заметить, что Международный женский день вписан в контекст революционной борьбы, массовой политизации и милитаризации общества.
Женщину призывают взяться за винтовку и пристрелить каждого позарившегося на пролетарско-женские права буржуя. Праздник даже называется в эту пору не Международный женский день, а Международный день работниц – т.е. исключительно тех женщин, которые порвали с «кухонным рабством» и теперь участвуют в жизни страны: «решают дела в Советах», становятся членами кооперативов, способствуют ликвидации безграмотности.
К 1930-м годам идея о мировой социалистической революции начинает покидать плакатную авансцену. Советский Союз встаёт на путь форсированной индустриализации и всеобщей коллективизации, что требует колоссальных усилий со стороны широких масс. Международный женский день становится возможностью подогреть массовый энтузиазм, пропагандируя образ идеальной советской женщины: трудолюбивой и политически подкованной.
У работниц появляются всё новые обязанности перед государством: укреплять колхозы и вкладывать силы в «победное завершение пятилетки».
Стали ли женщины в пору потогонных шестидневок, Голдомора и Большого террора более свободны и счастливы, чем «при старом режиме»? Вопрос, конечно, риторический.
Во войны не найти плакаты, посвящённых непосредственно Женскому дню – всё сосредоточено на антифашистской агитации.
Впрочем, образ женщины не исчез с советского плаката: женщины призваны заменить мужчин на заводах.
По окончании войны в плакаты, посвящённые 8 марта, возвращаются статные женщины, похожие на председателей колхозов со звездой Героя соцтруда на лацкане пиджака.
Появляется и новый сюжет: мать-героиня. Что вызвано необходимостью повысить рождаемость, чтобы восполнить численность населения Советского Союза, сократившегося за годы войны почти на 30 миллионов человек.
Материнство стало ещё одной обязанностью советских женщин, их долгом перед государством.
Исчезают тоталитарные призывы, а плакаты уступают место открыткам – персональным подаркам, которые позволяют поздравить конкретную женщину, а не женскую массу.
На открытках появляются дети – они готовят мамам и бабушкам подарки, которые выражаются в исполнении домашней работы: дети пекут пироги, вышивают, моют посуду, убирают на кухне. Изображение таких подарков на открытках подразумевает, что в остальное время ведение домашнего хозяйства является естественной обязанностью женщин.
Вот вам и реванш «кухонного рабства», подкравшийся к матери-героине в стране победившего социализма.
Начиная с 1960-х годов, на 8-мартовских открытках можно найти и воодушевлённых женщин-работниц, и умиртворенных бабушек.
В 1965 году 8 марта сделали выходным днём и он стал напоминать одновременно два западных праздника – День Святого Валентина и День матери.
Появляется обычай поздравлять коллег по работе, учителей, одноклассниц. Все это проявлется и в открытках: на них появляются весенние цветочки, чаше мимозы, тюльпаны, подснежники и ландыши.
Праздник становится все более умилительным – на открытках появляются зверьки, настоящие и выдуманные.
И всё же неверно говорить, что к 1970-м 8 марта в СССР окончательно утратил свою международность. Наоборот, таких сюжетов стало даже больше.
Классическим вариантом было изображение на открытках представительниц трёх рас: монголоидной, европеоидной и негроидной. Но встречались открытки и с большим количеством женщин – в этом случае они представляли не расы, а нацональности их изображали в национальности. И все они, что приятно, хотели мира во всем мире.
Космические успехи СССР, сделал популярной Валентину Терешкову: со шлемом в руках она демонстрировала, что советская женщина – высшая стадия эволюции женщины.
В целом, подобные сюжеты сохранялись на открытках вплоть до распада СССР.
В 1990-х «международность» с женских открыток исчезла. Исчезли и социально образцовые женские образы. Впрочем, и вообще женщины исчезли.
Если посмотреть на сегодняшние открытки к 8 марта, то вы практически не найдёте на них женщин. Котики, цветочки, бабочки, конфетки, ассоциирующиеся с наступлением весны.
В итоге 8 марта становится уже не женским, а весенним Днём. Точнее, женским праздником, помещённым в контекст наступления весны: весной распускаются цветы, которые положено дарить женщинам, а сами женщины хрупки – как цветы. На мой взгляд, такое восприятие праздника лишь укрепляет патриархальные ценности и мешает установлению гендерного равенства.
Одним словом, спустя сто лет с момента учреждения праздника в России, он лишился своего первоначального смысла.
Впрочем, в нашей стране он никогда не был таким, каким его предложила праздновать Клара Цеткин. У нас Международный женский день всегда был инструментом для достижения государством целей, далеких от достижения собственно женского равноправия. Женский вопрос всегда был помещен в иной контекст: мировой революции, индустриализации, борьбы с фашизмом, преодоления демографического кризиса и сохранения патриархальных ценностей.
И раз уж так повелось, что 8 марта у нас такой неоднозначный праздник, то определённо пора придать этому дню новый смысл – борьбы с проблемами, с которыми сталкиваются теперь женщины.
Это не значит, что надо отказываться от приятной традиции отмечать этот праздник. Просто нужно изменить к нему отношение.
Пусть мужчины по-прежнему дарят нам цветы и конфеты – но не как символы нашей слабости и хрупкости, а как знаки того, что мужчины готовы внимательно относиться к тем трудностям, с которыми женщины еще сталкиваются.
Виктория Жорова
