Почти культовый петербургский философ Александр Секацкий выступил в лектории «Контекст» (см. справку) с лекцией «Время и его роль в современной экономике», а потом объяснил Online812, что он имел в виду.
– Рассматривая в своей лекции взаимодействие экономики и денег, вы берете за основу известную фразу “Время – деньги”?
– “Время – деньги” – это такой призыв, который требует расшифровки. Я исхожу из того, что время и его производное – скорость – они являются родовым показателем экономики. То есть если мы рассмотрим, то чем занимается экономика – а именно дистрибуцией вещей. Поначалу это происходит методом раздаривания, потлача, которое вообще не называется экономикой, там вещи обновляются очень медленно, их подготавливают долго. Потом мы берем так называемую эйкономию, о которой говорил Аристотель – это умение вести дом. Там скорость движения вещей еще медленная, и товарные формы существуют далеко не всегда, только по отношению к некоторым вещам.
Наконец вещи становятся элементами производства, и только здесь определенная скорость их оборота и называется экономикой вообще. Как только круговорот вещей замедляется, мы говорим о том, что экономика буксует, утрачивает свой товарный характер. В силу этого время является не просто измерительным инструментом, но и внутренним креплением самой экономики.
– То есть, на ваш взгляд, экономика представляет собой движение вещей в пространстве с разной скоростью?
– Совершенно верно. Они могут при этом извлекаться из руды и вновь возвращаться в мусор. Вопрос в том, с какой скоростью они это делают. Если с достаточно высокой – то речь идет об экономике, если скорость медленная или же движение вообще отсутствует, то это может быть домашнее хозяйство, которое мы экономикой и не называем.
У людей в архаичном обществе каждая вещь, подобно отрастающему ногтю или волосу, должна была производиться очень медленно. И ускорить это было нельзя. Но потом мы овладели новыми формами ускорения. Мы можем рассмотреть современную экономику как дальнейшее ускорение товарооборота. Как результат – постепенно исчезают склады, потому что склады не нужны, ведь вещи быстро выходят из оборота.
И теперь быстрое время как чистый продукт является новой движущей силой экономики. Но когда время становится быстрым, то попутно вырабатывает и медленное тяжелое неконвертируемое время. Время тех, кто встает, тормозит, не врубается, попадет на обочину. Они не годятся для этого круговорота.
– То есть правы те, кто говорит об ускорении течения жизни современного мира?
– Да, это не метафора, а очевидный факт. Мы будем понимать под временем не только его измерение, а именно движение. И в этом смысле время действительно ускоряется и становится божественным ресурсом современности.
– Если человек хочет вписаться в современную экономику – значит, он делать все быстрее и быстрее?
– Необходимо вписаться в это время циферблатов, графиков и расписаний. Ведь “успеть” и “успех” – это однокоренные слова. Успеха добивается человек успевающий, может быть, преуспевающий.
– То есть все очень просто: успех конкретной фирмы зависит от того, успевает она или нет?
– Не только. Им придется иметь дело с еще одной постепенно возникающей проблемой – производится очень много свободного времени, которое нечем занять. Его не нужно столько. Его необходимо как-то облагородить. Отсюда все эти дополнительные непрофильные занятия – длительные обучения персонала, корпоративные тренинги, создание икебаны, совместное времяпрепровождение. Человека же нужно удержать, в то время, когда он по работе ничего не делает, так как собственно само производительное время стало очень коротким, а людей для производства много не требуется.
– Значит, проблема не в том, чтобы угнаться за временем, а в том, чтобы занять свободное время?
– Речь идет даже об утилизации времени, потому что это происходит и в середине рабочего дня. Можно его тоже частично вписать в рабочее время, с помощью круга потребления, с помощью шопинга, например. Но по большому счету это высвободившееся время всегда угнетает, потому что оно вызывает чувство невостребованности, ненужности. И с этим надо что-то делать.
– По Карлу Марксу, настанет такой период в жизни человечества, когда у трудящихся, наконец, появится достаточное количество свободного времени, которое они могут посвятить своим личным делам и культурному времяпрепровождению. Маркс рассматривал это как позитивный момент.
– Верно, но как оказалось с этим свободным временем по большому счету буквально нечего делать, и самое страшное – остаться не у дел. Потому что свободное время, оно, конечно, твое, но оно не обобщаемо, оно никому не нужно.
– И какой же выход у делового человека: больше работать или найти что-то такое, что займет свободное время?
– Можно провести аналогию с проблемой экологии. Когда ставят на повестку дня вопрос о том, что делать с выбросами в окружающую среду – мы их утилизуем, делаем экологически чистое производство. Но самые главные выбросы – это выбросы невостребованного времени. И успешный бизнес с какого-то момента обязательно будет иметь дело именно с этим. Экологически чистый бизнес – это тот, который не бросает на произвол судьбы свой персонал, а встраивает какой-нибудь хороший заменитель, который умело утилизует свободное время и придает ощущение нужности.
– Вы говорите о корпоративных мероприятиях, развитии корпоративной культуры?
– Это пока еще такие робкие, неуклюжие косноязычные попытки – все эти корпоративные культуры, корпоративные этики. В действительности это должны быть элементы высокой культуры: музеи, которые должны одновременно посещать сотрудники компании, занятия танцами, рисованием.
То есть речь идет не только и не столько о том, чтобы повысить производительность труда – ее уже некуда повышать, а о том, чтобы гигантский ресурс высвобождаемого времени преобразовать в такую деятельность и такую жизнь, которая бы поддерживала человека.
– У меня был знакомый, который старался, чтобы ни одна его минута жизни не пропала зря, и каждую из них он старался занять чем-то полезным. Это болезнь современности?
– Я бы назвал это скорее болезнью прошлого. Пока мы еще не подошли близко к этому краю, к этому пределу, я думаю, это была выигрышная стратегия. Но рано или поздно, когда производство будет замкнуто на себе, это ею быть перестанет. Насколько возможна будет утилизация этого времени, трудно сказать. В действительности – это необходимость показать человеку, что он для чего-то нужен.
– И бизнес должен продуцировать смысл жизни для своих сотрудников?
– Да. Другое дело, что пока что это относится больше к Америке, для большинства стран планеты это еще не слишком актуально. Но понятно, что рано или поздно все остальные с этим столкнутся.
– Что же произойдет – человек, следуя искусственно созданным корпоративным идеологиям, попадет в зависимость от неких корпоративных аниматоров?
– Сложный вопрос. Тут ведь еще вот что: существует альтернатива выхода из этого круга – образование некоторых вольных коммун, которые устраивают свою жизнь среди отбросов, старых вещей, и ведут свою жизнь медленно и неспешно. Такие сообщества уже существуют – в Копенгагене, в Гоа.
Для них принципиальный вопрос – не платить за свою вещь: другое дело, если они на помойке найдут или кто-то подарит. Они живут другой жизнью, другой ритмикой. Таким образом, жизнь ведет нас к неизбежному разделению общества. Это и есть результат триумфа скорости, который мы наблюдаем сейчас.
Комментарии экспертов лектория
Антон Мухин, основатель и совладелец управляющей компании “Общепит СПб”:
– Впечатление от лекции Александра Секацкого осталось очень положительное. Лектор мне нравится тем же, чем нравится Жванецкий: в принципе все мы замечаем вокруг некие отклонения от принятых норм, но фигурально вербализовать это удается только ему. Секацкого приятно слушать, невзирая на то что он использует такое количество слов, которые образованные люди, конечно, должны знать, но они используются крайне редко – поэтому приходится себя будоражить, чтобы вспомнить их значение.
Что касается времени, то все происходящее вокруг мне не нравится, потому что происходит стагнация времени при одновременном ускорении времени. Поэтому я скорее склоняюсь к тому, что люди будут стараться сохранить внутреннюю целостность своей личности – скажем, путешествиями в книгу, в фильмы или реальными путешествиями по миру. А те, кто будет продолжать играть в игру, гоняясь за временем, скоро перестанут понимать, зачем они здесь существуют, потому что все будет происходить гораздо быстрее, чем им бы хотелось.
Рано или поздно всем придется принимать решения для себя, каким образом можно выпрыгнуть из этого ускоряющегося метаболизма времени.
Думаю, что корпоративная этика должна будет в ближайшее время замениться на нечто сродни японской системе – когда сотрудники каждое утро поют песню, придуманную ими же самими, когда компания будет превращаться в мини-церковь или мини-храм. То есть компании придется заново придумывать смысл жизни, и руководитель бизнеса будет вынужден придумывать им новую веру.
Денис Демин, заместитель управляющего директора инвестиционной компании “ЛенМонтажСтрой”:
– Время в экономике я понимаю скорее как транзакционную издержку, которая постепенно снижается – если раньше на движение товаров уходили месяцы, то сейчас вы можете, находясь в одной и той же точке Земли, приобрести и продать товар буквально за несколько минут. То есть действительно налицо сжатие времени. Но это еще не говорит о том, что образовалось много свободного времени и настал этап массового бездельничанья. Да, базовые нужды людей, которые избрали для себя путь ничегонеделания, удовлетворяются, но ведь эти нужды удовлетворяются за счет людей, которые что-то производят. И в плане вещей тоже: да они поставлены на поток, но это нисколько не дезавуирует идею творчества. Ведь действительно авторские вещи стоят очень дорого и продолжают цениться.
Андрей Бадьин, партнер консультационного бюро “Тамберг & Бадьин”:
– Предположение Секацкого, как я понял, сводится к тому, что из этого мира нужно бежать, и как можно скорее, потому что этот мир ориентирован на скорость: чем быстрее ты бежишь, тем быстрее ты успокоишься. С этим можно согласиться с определенными оговорками, потому что вопрос: а когда было иначе? Тезис “время – деньги” никто не отменял, чем раньше ты встал, чем раньше начал действовать, тем очевиднее ты достигнешь преимущества. И чтобы сейчас сделать свой бизнес, надо очень быстро бежать. Другой вопрос – качество наполнения этого времени. Важно понимать, что ты делаешь и зачем. Да, можно успеть многое за короткий промежуток времени – сделать огромное количество звонков и провести деловых встреч. Но есть ли потребитель того сэкономленного времени? Есть ли от него какая-нибудь польза? Вот об этом должен подумать каждый, кто ведет свой бизнес.
Сергей Щербаков, вице-президент, руководитель Северо-Западного регионального центра банка “Агросоюз”:
– Конечно же, время постоянно сжимается, а маховик прогресса вращается все быстрее и быстрее. Если раньше на изобретение незначительного инструмента или орудия уходили тысячи лет, то сейчас в течение десяти лет мы видим фундаментальные сдвиги, взять мобильную связь или интернет.
Время изменило само понятие денег. Если ранее для человека было понятно, что он придет с рублем или с долларом и обменяет его на конкретный металл. За 50 талантов в Древней Греции можно было купить полгорода, а один талант – это свыше сорока килограммов серебра, совершенно конкретная вещь. А сейчас электронные деньги, их никто не осязает – сто миллиардов туда, двести миллиардов – обратно, украли сотню миллиардов, но трудно представить это физически.
СПРАВКА
Лекторий “Контекст” – интеллектуальная площадка, где ученые и бизнесмены могут встречаться и задавать друг другу удобные и неудобные вопросы. Партнерами проекта наряду с журналом Online812 являются: Смольный институт свободных искусств и наук, Госуниверситет – Высшая школа экономики, Леонтьевский центр, Центр независимых социологических исследований, Центр экспертиз ЭКОМ, Агентство бизнес-коммуникаций ZERO и другие.
