Градозащитники бьют тревогу из-за варварской, как они считают, реставрации парка Монрепо в Выборге. Написано тревожное письмо президенту Финляндии. Секция заповедников Научно-методического совета по сохранению культурного наследия при Министерстве культуры призвала остановить работы. «Город 812» узнавал у Сергея Горбатенко, руководителя петербургского отделения Национального комитета ИКОМОС (Россия), насколько эти меры окажутся эффективными.
– Главная претензия к проекту реставрации состоит в том, что он предполагает восстановление парка Монрепо на 1804–1806 годы?
– Начну с другого – со спекуляции именем академика Дмитрия Лихачева. В видеоролике Фонда инвестиционно-строительных проектов, заказчика работ по реставрации Монрепо, говорится о том, что Лихачев призывал к восстановлению парка. Но в фильме о Монрепо, снятом в 1988 году, академик говорил совсем о другом – о бережном отношении к ландшафту парка, который сложился за все время его существования.
В проекте реставрации много говорится о деградации паркового ансамбля, что его надо срочно спасать. Но, по мнению Татьяны Зинчук, бывшего главного хранителя парка, его состояние на начало 2017 года не внушало никаких опасений. Усилиями немногочисленных сотрудников и волонтеров он поддерживался в хорошем состоянии. Надо было и дальше постоянно ухаживать за парком.
– Что помешало?
– Пришли большие деньги, они породили проект, который пошел по шоковому хирургическому пути «восстановления» парка.
В результате тотальных ландшафтных рубок целостность парка утрачена, в самом лучшем случае, на десятилетия. Если приживутся новые деревья, а саженцы закупались в Германии, что проблематично в условиях скального грунта.
– Вернемся к проектным предложениям.
– Проект ориентирован на регулярный парк начала XIX века, созданный Людвигом Николаи, но его сын Пауль создал пейзажную композицию в центральной части парка. Он превращался в пейзажный парк с элементами регулярности. Это была эволюция, которая продолжалась до середины XIX века, а после Монрепо поддерживался в таком виде до начала второй мировой войны.
Все эти десятилетия зеленый массив развивался и обогащался. Какие-то визуальные связи были утрачены. Но беда ли это? Это большой вопрос. Во Флорентийской хартии по охране исторических садов (1981) сказано, что нельзя отдавать предпочтение какому-то одному периоду существования парка. Главное – это поддержание, а не реставрация. По аналогии с Венецианской хартией, где главное – консервация, а не реставрация.
Кроме того, там же сказано, что ценные самосевные породы, если они достигли возраста расцвета, следует сохранять. Сейчас все грамотно сохраняемые исторические сады – пейзажные с некоторыми регулярными элементами.
На 1930- е годы Монрепо и надо реставрировать.
– А что предлагает проект?
– Для восстановления разорванных визуальных связей авторы пошли по самому примитивному пути. Они взяли объекты-акценты, как сохранившиеся, так и утраченные, и провели видовые коридоры между ними. Но совершенно необязательно эти связи определяют композиционную ценность этого парка. Объекты могут открываться внезапно из-за поворота, и это тоже создает эффект. В итоге ценные деревья были вырублены.
– ИКОМОС-СПб выступает и против разборки зданий – усадебного дома и библиотеки.
– Здесь я опираюсь на мнение Михаила Киселева, опытнейшего архитектора, работавшего в институте «Спецпроектреставрация». Он считает, что разбирать здания нет никакой необходимости. Надо вывешивать, без разборки, заменяя сгнившие венцы, – В проекте говорится про топиарный сад?
– Не допускают принципы реставрации внесения новых затей в исторический парк. Там были фруктовые сады, которые не дошли до наших дней. Надо их воссоздавать, а не городить сад с искусственной формовкой деревьев. Мне представляется это ненужным аттракционом, уродующим деревья
– Кто заинтересован в таком проектном решении?
– На мой взгляд, руководство парка Монрепо, которому легче вместо подсаживания и подлечивания деревьев получить новенький парк. Возможно, с новыми штатами.
Что касается авторов проекта реставрации, то могу простить Елену Штиглиц – она ландшафтный дизайнер, но не могу простить Рафаэля Даянова, который не должен был рисовать «фиговые листы».
Это реконструкция в духе нынешнего Летнего сада, здесь аналогия полная.
– Предлагаемая вами точечная реставрация не дороже?
– Намного дешевле, но не будет эффекта обновления и фанфар.
– Проект утверждался Министерством культуры?
– Насколько я понимаю, только в части денег. Научно-методическая часть утверждалась Комитетом по культуре Ленинградской области, где нет необходимых специалистов по историческим ландшафтам.
– Назовите положительный пример реставрации исторического парка.
– Это парки Потсдама, там охраняются исторические поселения вокруг парков. Например, деревня Александровка в русском стиле и церковь, построенная Василием Стасовым, дом священника и т.д.
Высотки времен ГДР, которые портят ландшафт, будут снесены. Это дорого и произойдет не скоро, но думаю, что обязательно произойдет.
– Насколько весом призыв секции заповедников Научно-методического совета по сохранению культурного наследия при Минкульте остановить работы в Монрепо?
– Начну с того, что ни заказчик проекта ФИСП, ни его авторы в Москву не поехали. Проект представляла Юлия Куваева, один из авторов экспертизы, одобрившей проект. Я выступал в качестве оппонента. По результатам обсуждения было принято решение признать концепцию реставрации ошибочной. Проектирование и производство работ в условиях фактического отсутствия детально прописанных предметов охраны парка и усадебных зданий сочтены противоречащими законодательству. Секция (а в нее входят крупные ученые, в том числе специалисты по ландшафтным паркам) будет просить Министерство культуры приостановить работы и готова создать группу специалистов, которая совместно с авторами и производителями работ сможет произвести корректировку ошибочных положений проекта.
Вадим Шувалов
