Почему российские лыжники выиграли много медалей на Олимпиаде, а биатлонисты – нет? Нужны ли нам иностранные тренеры? На какие деньги живут спортсмены? Разобраться в том, что происходит с лыжами и биатлоном, «Городу 812» помогает Андрей Кириленко. В прошлом профессиональный биатлонист, ныне бизнесмен, возглавляет Федерацию лыжных гонок Санкт-Петербурга и является вице-президентом городской федерации биатлона.
– Вы возглавляете одну спортивную федерацию, при этом являетесь еще и вице-президентом другой. Это нормально?
– Для начала не забывайте, что это все должности общественные. Сначала я в большей степени помогал биатлону, потом меня выбрали президентом Федерации лыжных гонок СПб. Удивляться тут нечему, у нас в Петербурге практически одна лыжно-биатлонная семья – соревнования мы проводим на одних и тех же стадионах, судейский корпус у нас общий, тренеры и спортсмены тоже порой переходят из одного вида в другой.
– Возглавив Федерацию, вы собирались вернуть в Кавголово этапы Кубка мира, которые в свое время проводились там регулярно.
– Я от этой идеи и не отказываюсь, иду к ней, но соответствующей инфраструктуры для этого пока у нас нет. Хотя шаги в этом направлении предпринимаются. На базе Военного института физкультуры в Токсове проложена трасса с хорошим рельефом, построен стадион по всем международным критериям, есть и стрельбище для биатлона. Но довести все до ума пока не получилось, очень много юридических и прочих процедур необходимо пройти, собрать массу документов. Земля, где проложены наши трассы, принадлежит Министерству обороны, письма Шойгу пишем, пока результата нет. Но трассу готовим, техникой расширили круги, отличная лыжная дорога получилась. В зимнее время каждую ночь работает специальная техника, чтобы профессионально подготовить трассу протяженностью 50–60 км, как для спортсменов, так и для любителей. Разве что нет системы оснежения, проблемы возникают в бесснежные зимы, но в этом году на природу не пожалуешься. А в летнее время эти трассы используются под велокросс, кросс и т.д.
– И есть желающие покататься на лыжах?
– В выходные как-то обратились к специалистам, которые проходимость анализируют, – 2–3 тысячи человек насчитали.
– Так собирайте с них деньги, потом эти средства – на подготовку трасс…
– Нет такой возможности. Очень хочется сделать по опыту европейцев. Там все трассы платные и средства на подготовку выделяет местная администрация и клубы, созданные при этих трассах. У нас все трудности по подготовке трасс ложатся на Федерацию. За все время ни от кого не получали письма на почту или звонка с вопросом: «Чем помочь Федерации?» Только вопросы: «Когда будут подготовлены трассы? Что сделала Федерация?» и т.д. Конечно, менталитет не европейский, но всегда надеешься на то, что появятся единомышленники. Вот Токсовский марафон, наше давнишнее соревнование, при правильном подходе окупить можно. Но всякий раз одна и та же проблема – есть трасса, я ее готовлю, нет площадки, откуда запустить участников и где их встретить, чтобы было где переодеться, поставить туалеты, лотки с едой и напитками разместить, место под атрибутику выделить, а на чужом месте это затратно.
– В Кавголове рядом с железнодорожной станцией есть еще и федеральный лыжный центр.
– А там тоже не сделан полноценный стадион, а значит, никаких серьезных соревнований проводить нельзя. Даже этап Кубка России. Есть определенные технические задания, прописанные в регламенте соревнований, они не соблюдены, все сделано в тренировочном виде. При строительстве комплекса (он примерно в 4 миллиарда рублей обошелся бюджетных денег) привлекали специалистов – олимпийских чемпионов Алябьева, Драчева, Васильева, но, видимо, не услышали их. На лыжедроме, чтобы летом кататься, не те контруклоны, на лыжероллерах просто невозможно удержаться. Но так называемая «труба», где круглогодично лежит снег, действительно замечательная. Таких всего, по моему, четыре в мире, наша – пятая. Причем по рельефу самая сложная – это уже подтвердили и наши лыжники, и другие национальные команды. На всех других подобных сооружениях трассы более пологие.
– Значит, вам есть где готовить лыжников круглый год?
– Мы если и пользуемся этой базой, то только «трубой», и проводим некоторые тренировочные процессы, соревнования. А так там очень дорого. Строился центр на федеральные деньги, все рассчитывали, что он окажется в ведении Спорткомитета, а попал на баланс академии Лесгафта, та в свою очередь отдала в управление некоему ООО, которое теперь ведет там коммерческую деятельность. И человека со спортивной жилкой на базе не осталось, лыжи и биатлон ушли на второй план: привозят из Питера китайских туристов, они переночуют – и обратно на экскурсии.
– Зато вы успешно проводите «Спринт на Дворцовой», когда в период белых ночей лучшие лыжники страны гоняются на лыжероллерах в центре города.
– Начинал эти соревнования не я, это идея Любови Егоровой и Николая Щелканова, бывшего вице-президента Федерации и главного судьи всех наших соревнований. Изначально была идея зимой проложить трассу прямо по Неве. Но Нева не всегда замерзает, да и руководство МЧС не одобрило инициативу, хотя если бы получилось – это было бы супер! Снег на Дворцовую – удовольствие дорогое, в итоге проводим соревнования летом.
– А что иностранные звезды?
– В 2016 году элитные лыжники Нортуг и Пеллегрино и другие топовые спортсмены были готовы приехать. Звезды этого уровня за участие в таких соревнованиях (это же все-таки шоу) просят от 10 до 30 тысяч евро. На личных отношениях сумели договориться бесплатно, с помощью наших олимпийцев, но билет на самолет, гостиницу, экскурсии и т.д. требуют дополнительного финансирования. Город на все про все выделяет на мероприятие 200 тысяч рублей. Но мне этой суммы хватает на то, чтобы биотуалеты выставить и две кареты скорой помощи заказать.
– Так кто все-таки должен стоять во главе Федерации, неважно по какому виду спорта, – бывший спортсмен или действующий бизнесмен?
– Конечно, это должен быть человек, который занимался данным видом спорта, представляя его изнутри. При этом желательно, чтобы он умел привлекать спонсоров. Если он бизнесмен, в таком случае у него как человека занятого не всегда есть возможность с головой окунуться в спортивные проблемы. Значит, рядом должен быть исполнительный директор из спортивного окружения. Объем работы колоссальный, это полноценный рабочий день. Так что у спортсмена будет болеть голова за то, где взять деньги, у человека с деньгами – как найти себе толковых помощников.
– В лыжных гонках (где российскую федерацию возглавляет спортсменка Елена Вяльбе) на Олимпиаде в Пхенчхане у нас восемь медалей, в биатлоне (где федерацией руководил миллиардер Прохоров, теперь спортивный организатор Кравцов) – ни одной. Здесь есть закономерность?
– В лыжных гонках все получилось на Олимпиаде здорово, даже слишком здорово. Такого результата никто, даже сама Елена Валерьевна, думаю, не ожидал. Сошлись все карты, так бывает. Сегодня в лыжных гонках эшелон состава значительно больше, чем в биатлоне. Ребята, которые занимают на чемпионате России 10–15 места, становятся призерами Олимпийских игр. Результаты очень плотные в стране, и первые 20–25 человек друг друга стоят. Секунду выиграл на отборочных соревнованиях в стране – поехал на Кубок мира, потом на Олимпиаду.
В биатлоне нет такой скамейки запасных, нельзя забывать, что это не такой массовый вид спорта, как лыжные гонки, из-за наличия оружия. Количество участвующих меньше, отсюда и меньше выбор у тренеров сборной. Вы же видели, что большинство наших спортсменов из олимпийской сборной не пригласили прямо перед открытием Олимпийских игр, а список команды был не расширенный. В этом и была проблема, как я считаю. В то же время это более раскрученный вид спорта, благодаря телевидению к нему более пристальное внимание. Про лыжи мы вспоминаем, по большому счету, раз в четыре года, во время Олимпийских игр. Хотя в этом виде спорта у нас все в порядке, и уже не один год – и на прошлом чемпионате мира, и до этого, да и в Сочи-2014 были яркие победы. Сегодня у нас ровно и стабильно в лыжах, и в этом, безусловно, заслуга Вяльбе.
– А в биатлоне ждут нового президента? Чаще других звучит фамилия петербуржца Драчева, многократного чемпиона мира и олимпийского призера.
– Выборы назначены на 18 мая, претендует не только Драчев. Есть еще Майгуров, говорят про Якушева (губернатора Тюмени), он страстный любитель биатлона и у него в регионе построен лучший стадион в мире. И я думаю, будут еще кандидатуры.
– Но фаворитом вроде как считается Драчев?
– Мы с Владимиром Петровичем знакомы лет двадцать, я еще школьником попадал на сборы в команду, где он тренировался. Это, конечно, личность, человек добился больших успехов в спорте, а теперь еще и в политике. Майгуров, на мой взгляд, тоже достойный кандидат, они с Драчевым вместе в сборной выступали. Так что интрига, думаю, на выборах президента Союза биатлонистов России 18 мая будет, и серьезная.
– А зачем Драчеву, депутату Госдумы, нужно сегодня это президентство?
– Вы знаете, я возглавляю региональную федерацию, но мне тоже часто задают этот вопрос. Тем более что у нас не игровые виды спорта, где это серьезный и хороший бизнес. Да просто душа к этому лежит, сердце зовет. У нас общественная организация, никаких средств целенаправленно нам не поступает, мы их можем только привлекать за счет спонсорства. Так что если тебе безразличен вид спорта – нечего делать.
– Много разговоров про иностранных тренеров – нужны они нам или нет?
– Готов говорить про лыжи, потому что лично знаю швейцарца Маркуса Крамера. Он ведь сначала помогал Легкову, никак не афишируя это сотрудничество. Работая с молодежной женской сборной Германии, писал ему планы, Легков взял его методику и стал добиваться больших успехов.
– Наша ему не подходила?
– У нас случился провал в 90-е годы, когда не было финансирования, никто не разрабатывал методику подготовки, никаких семинаров не проводилось. Вяльбе, кстати, была против привлечения иностранного тренера, и Легков сам изыскал спонсорские деньги, здесь его поддержал Мутко. У иностранцев абсолютно другой подход к тренировочному процессу, от нашей методики, на мой взгляд, она отличается процентов на 30. И из сильного спортсмена Легков превратился в мирового лидера, которого весь лыжный мир называет Красной машиной. Естественно, все в стране обратили на это внимание и стали проситься в группу к Маркусу. Привлекая иностранного тренера, каждый президент Федерации мечтает, конечно, чтобы рядышком был кто-то свой и в блокнотик все записывал. Тем более что Маркус – человек открытый, общительный, никаких секретов от наших коллег. Знает, конечно, что-то свое, где что и как подкрутить надо, но вся подготовка идет в открытую.
– Кто-то из лыжников и биатлонистов индивидуально тренируется, кто-то в составе группы. Здесь в чем интрига?
– Индивидуальная подготовка – это не значит, что он в одиночку готовится. Спортсмен работает в паре с еще одним лыжником, плюс тренер и физиотерапевт, сервис и т.д. Эта команда работает практически на одного человека. Так было у Легкова – он и спарринг-партнер Черноусов. При этом у Черноусова тоже получилось – он призер Олимпийских игр и победитель Кубков мира. Сегодня в группе у Крамера 12 человек: 6 девочек, 6 мальчиков.
Есть еще три такие группы у других тренеров, и считаю, что это правильно. Когда работали в составе сборной без групп, что получалось? Либо все на коне, либо все утонули. Здесь меньше риска, не одна группа даст результат, так другая. Драчев в биатлоне, судя по его программе, – за одну группу, чтобы это был единый коллектив. Там в сборной действительно присутствует внутренний раздрай, есть напряжение. А психологический фактор в этом виде куда важней, чем в лыжах. Если перегорел, если ночью, вместо того чтобы спать, ты думаешь, как бы мне какого-то обогнать из своей команды – здесь уже никакой психолог не поможет.
– В биатлоне тоже иностранные тренеры, немец Рико Гросс в частности, но результата нет?
– Можно, конечно, ссылаться на все эти предолимпийские истории, биатлонисты ведь, как говорили, целенаправленно к Олимпиаде готовились, а одних не допустили, другим все нервы вымотали. Но очевидно, что стратегическую ошибку допустил президент Союза биатлонистов Кравцов. Он почему-то был уверен, что его спортсменов допинговый скандал не коснется, хотя как могло такое случиться, если из области спорта все перешло уже в политику. И если Вяльбе подала расширенные списки на участие в Олимпиаде и когда одних не допустили, поехали другие, то Кравцов этого не сделал, а когда не пригласили лидеров, просто нельзя было уже заявить никого другого. Отсюда и результат.
– Но не будь истории с допингом, Большунов, Спицов, Червоткин, которые устроили фурор в лыжах, просто не попали бы на Олимпиаду?
– Конечно, только у Большунова был шанс, он критерии отбора прошел. Основной состав был отстранен, и эти парни поехали и привезли медали.
– Про них на Западе уже тоже говорят, что они на допинге. Никто не знал таких лыжников – и вдруг они олимпийские медали берут.
– Это они не знали про этих ребят, мы-то знали их отлично. Они с юниорского возраста никого не подпускают к пьедесталу на мировых первенствах в своем возрасте. В прошлом году они в масс-старте на 30 км убежали от всех на столько, что на финише демонстративно в обнимку финишировали. Даже по фотофинишу судьи не могли разобрать, кто на каком месте, – скандал случился. (Смеется.)
– У вас есть какое-то объяснение тому, кого пригласили на Олимпиаду, а кого – нет? Почему, например, не взяли нашу Екатерину Юрлову?
– Я у нее сам спрашивал – нет ответа. И у меня тем более нет никаких предположений на сей счет. Никаких допинг-скандалов с Юрловой никогда не было. Мотивировочная часть по тому решению МОК до сих пор не обнародована, и этого никто не может понять. Что-то фантазировать нет смысла, но на лицо настоящий крах олимпийского движения. Нет смысла готовиться к Играм, потому что ты не знаешь, пустят ли тебя на них. Руки опускаются сегодня, как у бывшего спортсмена, а ныне функционера: все вкладывают душу, начиная с родителей и детских тренеров, а нам показали, что это соревнование не для нас.
– Но какой-то повод мы дали так к нам относиться, запятнали себя в допинговых историях?
– Да были случаи, но не только в российской сборной. Допустим, Логинов – биатлонист. Он действительно был дисквалифицирован, отстранен от соревнований. Но срок прошел – почему не может выступать? Это же противоречит всем юридическим нормам…
– На региональном уровне вы сегодня ведете какую-то антидопинговую работу?
– У нас в свое время были случаи, что детишек подталкивали к тому, чтобы применять запрещенные препараты. Причем интерес был прежде всего у тренеров, они были поставлены в такие рамки Минспорта, что если нет результата у спортсмена, то зарплата – 10–15 тысяч рублей, но если спортсмен будет третьим на первенстве страны – уже примерно 50 тысяч в месяц. Вот они и шли на эксперименты. Но ничего такого уже давно нет, Вяльбе четко взялась за эти дела, РУСАДА берет пробы на всех чемпионатах страны всех возрастов. И еще раз спасибо Крамеру – он показал, что готовиться и побеждать можно безо всяких вспомогательных средств, просто продумывая правильную диету и принимая исключительно спортивные напитки, грамотно организуя восстановительный процесс. И на примере Легкова все увидели: не надо бегать и думать о допинге, надо правильно тренироваться.
– Мог ли попасть в Пхенчхан еще кто-то из петербургских лыжников?
– В сборной России со времен Любови Егоровой и Нины Гаврилюк никого из нашего города не было, эпизодически только кто-то попадал. Существуют критерии отбора, все зависит от выступлений на российском уровне. Лидер нашей женской команды Лариса Рясина в общем зачете в прошлом году была седьмой, но в сборную, притом что в ней 15 человек, Вяльбе ее не пригласила. Я тогда промолчал. Но в этом году Рясина выиграла все что только можно, она вторая в рейтинге и должна была ехать на «Тур де Ски», где шел отбор в Пхенчхан, но ее снова не взяли, и теперь я уже жду разговора с Вяльбе. Есть у нас еще талантливые юниорки Лида Дуркина и Полина Некрасова, они чемпионки мира в своем возрасте, но с Белоруковой и Непряевой, которые выступали на Играх, им соперничать пока трудно, надо добавлять. Среди мужчин лидер в Петербурге Андрей Краснов, он был вызван в сборную этой зимой, в Дрезден, на этап Кубка мира, и сходу показал восьмой результат. И в командном спринте вместе с Ретивых был третьим.
– На что живут петербургские лыжники?
– Премиальные в лыжах положены только за первое-третье места на этапах Кубка мира, чемпионатах мира и Олимпийских играх. Если ты регулярно в призах на российских соревнованиях, Спорткомитет выплачивает премию порядка 15–20 тысяч рублей в месяц и юниорам и взрослым. Дальше уже работа региональной федерации, чтобы лыжникам было на что жить, ездить на соревнования и экипироваться.
– То есть это уже ваша задача?
– Именно так. Инвентарь и экипировку Спорткомитет закупает по тендеру, но выиграют в нем, как правило, те, кто предлагает самый дешевый товар, что-то подходит, что-то – нет. Так что приходится докупать профессиональный инвентарь. Например: лыжи разные бывают – топ, первого, второго, третьего уровня. Непрофессионалам трудно разобраться – с виду все одинаковые, а цена разная. И на каждую температуру свои лыжи. Раньше разброс был большой, от 0 до минус 10, теперь на пластике определенные нанесения на каждые примерно два градуса.
– Раньше еще и смазки были.
– Они и теперь есть: одну пару лыж подготовить – 10–20 евро стоит.
– А сами лыжи что стоят?
– Профессиональные – порядка 30 тысяч рублей, но на сезон одному спортсмену требуется ориентировочно 30 пар.
– Каково в Петербурге быть в гуще спортивной жизни с именем и фамилией Андрей Кириленко? Путаницы не возникает?
– Намекаете на президента Российской федерации баскетбола и замечательного баскетболиста Андрея Кириленко?! Узнав мою фамилию, чаще спрашивают, не родственник ли я другому Кириленко – тому, который был членом Президиума ЦК КПСС во времена Брежнева. (Смеется.)
Сергей Лопатенок
