– Как вы всё успеваете?
– Мой секрет в том, что я ничего не успеваю!
«Сумасшедшие дни в одном известном магазине» – нет-нет, это не реклама! – это лютый ужас, который накрывает меня, взрослого человека, два раза в год. И каждый раз память почему-то блокирует предыдущий треш, как родовую боль.
Когда я листаю (бумажный!) каталог, вырисовывается элегантная картинка: как я, вся такая офигенная, хожу по просторным залам и неторопливо выбираю модные вещи для малыша по спеццене. В реальности всё выглядит совсем не так.
Иду рано утром, проводив ребёнка в сад и думая, что я одна такая умная – рано встаю. И тут оказывается, что такие умные – все. То есть, вот, реально, полгорода.
Милые старушки, в аккуратненьких пуховичках монклер и кроссовочках рибок, странные дамы неопределённых лет с тележками, молодые мамы с младенцами наперевес, офисные товарищи в костюмах и т.д. И всё это великолепие вмиг превращается в месиво рук и ног, выдирающих «последний размер»…
Мне это напомнило детство. В 90-е мама ставила меня в очередь за «едой», и тут выкатывали тележку, и толпа устремлялась, сметая всё на своём пути…
2010-е. Выбрала то, что хотела в этот день приобрести (там ещё и по дням – каждый день новый товар), надела наушники и встала в очередь. Улыбающаяся девушка разносила жёлтые конфетки, чтобы, мол, не скучно было стоять, а на самом деле, чтобы лучше грызли конфетки, чем друг друга на этом восхитительном празднике распродаж. А что, думаю, неплохо так, стоишь себе, есть время подумать и вообще конфетка вот…
Через двадцать минут поняла, что очередь вообще никуда не движется, потому что постоянно подходят «друзья и знакомые Кролика»…
Ладно. Воспитываем в себе невозмутимость и всяческий дзен. Даю себе ещё десять минут (если за это время не подойдёт моя очередь, уйду), и тут замечаю, что стоящая впереди меня старушка подозрительно долго смотрит на меня и шевелит губами. Вынимаю наушник и улавливаю конец фразы: «…они развелись и теперь сапожки ей должна, видите ли, я покупать!!!». Киваю. И понимаю, что прошло уже не десять, а двадцать минут, и что я уже опаздываю везде, где только можно.
Старушка не унимается, щупает то, что я держу в руках, беспрестанно комментируя. И барышня, с конфетками своими…
Многие мои друзья и знакомые меня, конечно же, осудили. Незачем, мол, тратить время и деньги. Глупость это. Вещизм, гламур, капитализм, а надо о духовном.
На следующий день пришла (за одной чрезвычайно важной вещью, без которой жизнь не жизнь) в другой временной отрезок. Около полудня. Публика полностью сменилась. Спокойно и чинно выспавшиеся горожане средних лет перебирали дорогие, приятные на вид, одёжки. Я взяла то, что мне было нужно и пошла к кассе. Очереди не было. Оплатила покупку, сунула вещицу в жёлтый пакет и двинула к выходу.
Но не тут-то было. Вдруг…(это правда случилось вдруг), вещи из каждого уголка стали назойливо-зовущими. И я почувствовала, что мне многое, очень многое, надо! Стиснув зубы, спустилась выпить кофе. Кафе – в самом центре этой обители материального зла.
Сижу, радуюсь, что избежала огромной траты денег, и вижу, как один за другим спускаются мои друзья-знакомые, те самые, что осуждали меня за вещизм, гламур, капитализм и бездуховность. Все как один – с жёлтыми мешками.
Одной коллеге, несшей аж три набитых вещами жёлтых пакета, решилась-таки позвонить, предложить попить кофе, раз уж оказались рядом. Коллега ответила, что сидит дома и усиленно работает. Видимо над духовностью.
Сумасшедшие дни. Сумасшедшая жизнь. И слишком много вещей.
Ольга Маркина
