Я родилась в Ленинграде и до пяти лет жила на Невском проспекте. По образованию – филолог. В свободное от преподавания языков время работала экскурсоводом. С 1990 года живу в Иерусалиме. Связь с родным городом свелась к нечастым визитам и к частой переписке с друзьями – старыми и новыми, которых нашла уже в Сети.
Нередко читаю публикации на сайте «Города 812». И вот впервые решилась ввязаться в дискуссию – о современных судьбах петербургской интеллигенции. Это обсуждение, как мне кажется, имеет не только локальное, но и более широкое значение.
Начну с того, что в любом споре важно уточнить терминологию. Интеллигенция – люди, занимающиеся умственным трудом, – или живущие интеллектуально-нравственными интересами в широком смысле слова? То есть, является ли условный носитель очков и шляпы (обладатель диплома о высшем образовании, «белый воротничок») также носителем не только новых, но и вообще каких-либо общественно значимых смыслов?
- Н.А. Ярошенко. Студент (1881)
Смыслы – это идеи, которые принимаются душой и сердцем, о которых хотя бы задумывается и за которыми идёт большая часть пассивного населения – основная масса граждан? Или это «искусство для искусства», далёкое от понимания и приятия этноса/социума, но приятно тешащее умы и эго т.н. sapienti?
В моем понимании, интеллигент пытается познать и понять окружающий мир во всем его многообразии, его занимают нравственные проблемы, и ему очень важно донести свои идеи и тревоги до других людей.
Притом, что эта благородная и достойная деятельность не несёт никакой практической пользы, ибо не может пробиться к сердцам и умам обывателя, разве что задним числом, поколения через два, а то и три.
- Н.А. Ярошенко. Курсистка (1883)
Нет, идеи, безусловно, могут овладевать массами и в более короткие сроки, но вряд ли эти идеи понравятся интеллигенции. Примеры у всех на памяти: от создания Золотого Тельца, через «распни его» – до лозунгов всех революций: «Вся власть Советам!», Black Lives Matter – и до нынешних успешных попыток расчеловечить целые народы.
Понятно, что новые смыслы, отличные от популистских и весьма людоедских идей, навязываемых сверху, всё же находили дорогу к «публике» по доступным ей каналам, в зависимости от исторической эпохи и культурного контекста.
В Новое время резко снизилась роль визуальных искусств, возросла грамотность, и книга вышла на первый план, поэтому практически все общественно значимые идеи приходили из литературы.
В России произведения Грибоедова и Островского разобрали на цитаты настолько, что ими пользуются и сегодня люди, в жизни не прочитавшие и строчки из этих книг.
С развитием кинематографа именно этот вид искусства – как более доступный – оттянул на себя общественное внимание масс. Поколение 60-70-х годов прошлого века говорит уже цитатами из любимых фильмов.
Единственной широко цитируемой книгой стала «Мастер и Маргарита». Но это скорее исключение, подтверждающее общее правило. Ни одна современная книга не имела в новейшей России такого эффекта, да и мизерные тиражи не способствуют.
- Кадр из фильма «Мастер и Маргарита» (2005)
Самым массовым каналом передачи идей остаются СМИ. Как традиционные – газеты и телевидение, так и более новые – интернет, социальные сети. Именно последние могут, хоть в какой-то степени, помочь создателям смыслов приблизиться к молодой аудитории, но тут свои «подводные камни»: молодёжь не любит «лонг рид», надо научиться не только рождать идеи, но и находить способы их преподнесения, созвучные молодым.
Я, как и Марта Сюткина – автор текста «Пока мечтать не запретили, или Почему интеллигенция в нынешнем Петербурге просто невозможна», скептически отношусь к возможности этих новых смыслов пробиться к основному петербургскому этносу. Не только он, но большая часть населения нашей грешной планеты интересуется не новыми смыслами, а новыми гаджетами, новыми рецептами (полезной еды и разного рода «эликсиров жизни») или «спасением» планеты от потепления, загрязнения, белых супрематистов и прочих заместителей средневекового дьявола.
При этом интеллигенция, и петербургская в том числе, разумеется, должна рождать новые смыслы и идеи, хотя бы потому, что иначе не может существовать. Но надо трезво понимать, что это, скорее всего, будут смыслы для узкого круга своих. Что тоже не так уж и плохо.
Соня Пастернак, Иерусалим
На заставке: А.Н. Бенуа. Иллюстрация к поэме А.С. Пушкина “Медный всадник”
