В издательстве Corpus в прошлом году вышел очередной перевод романа Набокова «Ада, или Отрада» – итог многолетней работы набоковеда Андрея Бабикова. Этот один из самых сложных и объемных романов Набокова был написан в 1959-1969 годах.
Загадочная история любви Ады и Вана Винов – то ли кузенов, то ли родных брата и сестры – философская, психологическая. Художественный мир выстраивается из альтернативной истории и двух параллельных миров: мира Ады и Вана («Антитерры») – и нашего мира («Терры»). Роман написан на английском языке и был впервые опубликован в США в 1969 году.
История переводов тоже интересная – в 1995 году вышел перевод «Ада, или Страсть» Оксаны Кириенко, Андрея Гиривенко и Александра Дранова. Алексей Зверев, литературный критик и специалист по американской литературе, сурово охарактеризовал его как «дискредитацию книги в глазах читателя». Перевод действительно изобилует «перлами» – такими, как: «Эта “телеграфная” скабрезность рассмешила Марину, которая, покатившись со смеху вроде Ады (in Ada-like ripples of rolling laughter), втайне всегда питала слабость к соленым шуткам». Годом позже вышел перевод Сергея Ильина – «Ада, или Радости страсти» – достойный обсуждения, но все еще тяжело читаемый.
2022 год открыл для русскоязычного читателя «Аду» с новой стороны – перевод Бабикова отличается как стилистической точностью, так и более удачными формулировками. То же предложение в «Аде, или Отраде» звучит лучше: «Неприличное слово “телеграфный” заставило Марину, втайне любившую грубые шутки, покатиться со смѣху вроде Ады». Тем не менее, многие загадки и игру слов Набокова по-прежнему можно понять только при чтении романа в оригинале.
Сложность «Ады» как для перевода, так и для понимания во многом объясняется его элитарностью – в первую очередь лингвистической. Этот роман определенно «не для всех». Причем это «не для всех» распространяется на большинство читателей – что заставляет задаться вопросом: кто же читатель, предполагаемый Набоковым?
Казалось бы, учитывая язык оригинала, роман будет понятен англоязычному читателю. Но все не так просто. Без знания русского языка многие фразы, игра слов, топографические названия останутся недоступными для понимания. Например, в переводе с английского эта фраза малопонятна:
Nadezhda, I shall then be back
When the true batch outboys the riot…
Дословно это означает что-то вроде: «Надежда, я вернусь, когда люди истинного сорта будут более многочисленны, чем бунтовщики». Хотя, на самом деле, «the true batch outboys the riot» фонетически передает строчку из песни текста Булата Окуджавы: «трубач отбой сыграет».
К тому же роман изобилует многочисленными вставками русских слов, транслитерированных латинским алфавитом: «ya toskuyu po tebe nevïnosimo» – я тоскую по тебе невыносимо, «hlestat’» – хлестать.
Также в «Аде» есть множество аллюзий на произведения русской и советской литературы – «Евгения Онегина» Пушкина, «Доктора Живаго» Пастернака, «Демона» Лермонтова. Для понимания интертекстуального слоя романа нужно быть носителем русской культуры. Правда, этого все равно будет недостаточно.
В синтез русского и английского вплетается французский язык – например «la force des choses (‘the fever of intercourse’)». Казалось бы, в скобках дано значение на английском – но все не так просто: значения фраз различаются. La force des choses – сила вещей, а вот ‘the fever of intercourse’ – лихорадка полового сношения. Так что без знания французского или же переводчика многие фразы романа не понять.
Кто же, в таком случае, целевая аудитория «Ады»? Носитель русской культуры, при этом знакомый и с европейской тоже. Владеющий английским и французским языком на высоком уровне. Много ли найдется людей, подходящих под эти критерии?
Меня не отпускает вопрос – для кого Набоков писал этот роман? Если исключить набоковедов, то, при всем уважении к Андрею Бабикову, остается только прекрасная жена писателя – Вера.
Елена Сурмина
На заставке: французская обложка «Ады»
