Дети с ключами на шее росли в суровые времена. Никакого выбора гендеров, вода – из крана, на улице – влияние улицы, воспитание – это когда ремнём. Родители оставляли им обед на газовой плите, а перед сном приползали к месту прописки: папа чтобы завалиться на диване перед телеком, а мама – стирать замоченное в ванне бельё и мыть сковородки.
В свободное от школы и родителей время трудовых будней дети с ключами на шеях лазили по стройкам, на спор перепрыгивали на великах через канавы, бросали карбид в лужи, замачивали газеты в селитре, отливали биты из расплавленного свинца, поджигали пластмассу, жевали гудрон, слизывали муравьиную кислоту с веток, ели грязными руками зёрна из шишек и колосков, подкладывали патроны на трамвайные рельсы и бросали в костёр шифер, но в основном выжили.
Потом повзрослели, пришли в себя и разделились. На унаследовавших суровость предков и озабоченных безопасностью.
Вторых меньше, но они проникли в мир взрослых раньше и успешнее, потому что таскали тетради и указки за училками, пока их одноклассники курили за школой. Теперь они устанавливают правила, по которым курить нельзя нигде вообще, за детей на стройке можно посадить всех застройщиков с подрядчиками и уволить треть кабинета министров.
А за ключ на шее и обед, оставленный на газовой плите, лишить родительских прав.
Когда в одной, отдельно взятой стране мамы детей с ключами на шее впахивали на строительстве социализма шпалоукладчицами и операторами ткацких станков, домохозяйки американского мидл-класса осознавали свою социальную дискриминацию. Их редко ставили на руководящие посты департаментов, им навязывали унизительные стереотипы о гендерной сепарации профессий – архаика циснормативного шовинизма вовсю подавляла потенции духовного роста.
Время на организацию широкого фронта борьбы у них было, сочувствие прогрессивных элит тоже.
Нелегко было добиться права служить в спецназе и получать прикладом по сусалам наравне с мужиками, но когда к борьбе за справедливость подключается Голливуд, она неизбежно торжествует. После чего проблема с оплатой труда домработниц и нянь, чтобы не лишаться родительских прав за оставление в опасности детей с ключами на шеях, была решена по накатанной: харассмент стоит дорого. Надо только иметь хорошую память.
На память не жалуются и те мамы давно выросших детей с ключами на шеях, которые от станка бежали по магазинам в поисках еды, оттуда – к плите, от плиты – к ванне со стиркой. Они хорошо помнят давку в автобусах в темноте зимнего утра.
В давку надо было обязательно просунуться, чтобы она внесла тебя в автобус до захлопывания двери. Получив в нос массивным локтем можно было пискнуть, мол, аккуратнее, товарищ, тут женщины! На что сдобренный перегаром голос мог ответить: «Женщины в это время ещё спят».
Распознавшие цитату в заглавии поймут меня правильно.
Марина Шаповалова
На заставке: работа Екатерины Бауман
