Если в Финляндии встает вопрос, что делать с пустующими зданиями прекратившего работу завода или закрывшейся ТЭЦ, финны обычно говорят: давайте откроем там центр современного искусства или музей. Зачем финнам столько новых музеев и за чей счет? – «Город 812» изучал опыт северного соседа.
Захвачено – и хорошо
Новая жизнь старым зданиям в Финляндии дается нелегко. Еще в конце прошлого века хорошей идеей считалось строительство жилья или бизнес-центра на месте бывших заводов и фабрик. Но в последние годы финны такую практику прекратили. И стали создавать то, что в Петербурге сегодня называют «креативный кластер», а в Суоми – по-разному: центрами современного искусства, культурными хабами, кварталами богемы и т.п.
Заметную роль в этой истории сыграли сквоттеры. Они захватывают опустевшие исторические здания, требуют их сохранения, охраны и использования на благо общества. Несмотря на противозаконность таких захватов, многие финны их поддерживают, а власти – прислушиваются.
Во многом благодаря сквоттерам в Финляндии сегодня существует крупнейший культурный центр Kaapeli («Кабельный завод»). Завод был построен в 1940-е годы, к концу 1980-х прекратил существование. Здание опустело, обветшало и перешло в собственность городских властей. Часть помещений сдавалась в аренду.
Пока власти думали, что там устроить – бизнес-центр или парковку, – здание захватили сквоттеры. Вместе с арендаторами они создали движение PRO Kaapeli и начали борьбу за сохранение исторического облика Кабельного завода и превращение его в культурный центр.
Градозащитники победили, и сегодня Kaapeli – крупнейший в Финляндии открытый культурный хаб. Он занимает целый квартал, в котором работают три музея, 11 галерей, театр танца, школа искусств, а также выставки, концерты, фестивали и еще много всего творческого.
Kaapeli – крупнейший в Финляндии открытый культурный хаб, занимает в Хельсинки целый квартал.
Другой пример удачного сквоттинга – Театральная академия в Хельсинки, расположившаяся в бывшем мыловаренном заводе 1912 года постройки. В 1970-е мыловарня перестала работать. Здание долгие годы пустовало. В 1990-е владелец собрался его сносить, но сквоттеры из движения «Оранжевые» захватили его, вывесили транспарант VALLATU (захвачено) и потребовали сохранить.
Захват широко освещали в СМИ, и власти встали на сторону градозащитников. Как рассказала «Городу 812» декан театральной академии Маарит Руикка, Министерство окружающей среды Финляндии и Музейное ведомство приняли решение об охране бывшего мыловаренного завода. И потом его передали Театральной академии.
– Я благодарна «оранжевым» за захват! Есть разные мнения об их деятельности, но когда захват происходит для спасения старых памятников, я – за, – говорит декан.
По соседству с Театральной академией сейчас пустует здание бывшего мукомольного комбината. В Хельсинки больше не задумываются, что с ним делать. В 2021 году там начнет работу Художественная академия.
Электростанция – в цирк, бункер – в бассейн
Самый громкий в Финляндии современный проект приспособления старого здания под новое использование – создание в центре Хельсинки музейного комплекса AmosRex на месте бывшего автовокзала и торгово-развлекательного комплекса «Стеклянный дворец».
Огромное здание с подземными этажами возводится рядом с железнодорожным вокзалом. После завершения реконструкции в него переедет Художественный музей Амоса Андерсона (Андерсон – финский меценат и коллекционер).
– Основу коллекции Художественного музея составляет финское искусство эпохи модерна. В новом музейном комплексе акцент будет сделан на современное медиаискусство. Выставочные помещения находятся под землей, а сверху – на площади Ласипалатси – будут проходить ярмарки, фестивали. Вместе с другими музеями, находящимися по соседству, AmosRex образует музейный квартал, – рассказала куратор выставок AmosRex Анастасия Исакова.
Проект реконструкции обойдется в 50 млн евро, средства выделил частный Фонд Амоса Андерсона. Город Хельсинки передал фонду в совместную собственность здание «Стеклянного дворца», на месте которого возводится новый комплекс.
По словам Анастасии Исаковой, музей рассчитывает, что поток посетителей составит не менее 150 тысяч человек в год. Цена билета – 15 евро. Открытие запланировано на август этого года. Ажиотаж большой.
Британская BBC включила строящийся AmosRex в топ-7 самых инновационных зданий, которые будут открыты по всему миру в 2018 году.
По словам начальника Управления культуры Хельсинки Стуба Никула, сегодня в столице Финляндии действуют семь культурных кластеров, расположившихся на месте промышленных объектов. Мясобойня превратилась в Центр гастрономической культуры Teurastamo, электростанция Suvilahti – в цирк, ее газгольдеры – в концертный зал и молодежный центр (еще строятся). Товарный бункер в районе порта – в спортивный комплекс с бассейном.
Газгольдеры бывшей электростанции Suvilahti в Хельсинки превратятся в концертный зал на 3000 мест и молодежный центр
– Красоту промышленных зданий мы начали ценить лишь в последние 20 лет. Многие просто сносили, а на их месте строили дома, – говорит Стуба Никула.
Но теперь все по-другому.
Сад Путина
Курс «на культуру» характерен для всех городов Финляндии, не только для столицы. В Лахти целый портово-заводской район был преобразован в «гостиную для жителей города» – место для культурного досуга и прогулок.
До конца 1980-х годов в Лахти на берегу озера Весиярве работали стеклянный, лесопильный, маргариновый, целлюлозный заводы, спичечная фабрика и много мелких производств. Они сбрасывали отходы в воду и загрязняли воздух. Горожане в этот район не ходили: шумно и грязно.
Сейчас на этом месте ни одного завода не осталось, а бывший промышленный порт превратился в место отдыха и престижный жилой район. Исторические промышленные здания были сохранены. В бывшем здании железнодорожного вокзала работает кафе, в бывшей маргариновой фабрике – бизнес-центр. В бывшей спичечной фабрике – Центр по продвижению деревянных изделий. Не все они приносят доход. Но это – не главное, считают финны.
По словам архитектора-урбаниста города Лахти Пайви Айрас, для сохранения старых зданий важно их использовать, иначе они придут в упадок.
– Для города это не всегда прибыльное дело, но не все можно измерить деньгами. Например, в этом квартале мы пропагандируем культуру использования древесины, – объясняет Пайви.
Доминанта квартала – Сибелиус-холл (концертно-конгрессный зал на 1250 мест) – самое большое деревянное сооружение Финляндии, построенное за последние сто лет. Концертный комплекс включает в себя здание старой деревообрабатывающей фабрики. Строительство Сибелиус-холла обошлось в 21 млн евро. Он примечателен еще и тем, что рядом находится сад Владимира Путина. Это неофициальное название, которое финны дали скверику рядом с комплексом после саммита ЕС в Лахти в 2006 году. По словам Пайви Айрас, территория сквера долгое время была неухоженной.
– В 2006 году я видела из окна, как Владимир Путин прилетел сюда на вертолете. К его приезду везде порядок навели, а до того всё было разрыто, – рассказывает Пайви.
Единственная фабрика на берегу озера, которая до сих пор работает, – дрожжевая.
– Но мы эту фабрику даже и не думаем трогать, так как она – один из главных работодателей в Лахти, – говорит Пайви.
Музеев больше, чем в Петербурге
В небольшом Лахти (население –120 тысяч человек) реализуется еще один крупный культурный проект: на месте бывшей пивоварни Malski строится Центр искусства и дизайна LAD. Пивоварня 1912 года постройки – одно из старейших зданий в городе, охраняется государством. Последние 15 лет здание пустовало, переходило из рук в руки, и сейчас принадлежит частной девелоперской компании. Этот проект – один из немногих, реализуемых на коммерческой основе.
По словам совладельца компании, архитектора Юхани Бомана, пивзавод уехал отсюда еще в 2001 году, и затем 16 лет шли мучительные дискуссии о том, как лучше использовать освободившиеся площади. Перестраивать здание без согласования с Ведомством по охране памятников было нельзя, и нужно сохранить основные элементы промышленной начинки – трубы на потолках, торчащие из стен краны.
Лишь в январе 2018 года городской совет Лахти одобрил создание Malski Центра искусства и дизайна. Там также появятся офисы и кафе. Но большую часть помещений займет городской Художественный музей.
– Музей очень рад, что сможет переехать сюда, но чтобы окупить аренду, ему придется увеличить количество посетителей в три раза! Сейчас приходят 15 тысяч человек в год, а нужно, чтобы было 50 тысяч. Сейчас в музее ломают голову, как привлечь посетителей, – рассказал архитектор.
Стоимость проекта реконструкции пивоварни – 12,5 млн евро. Девелопер планирует окупить вложения за счет строительства жилья. Прибыль от продажи квартир, по приблизительным подсчетам, составит порядка 224 млн евро.
– Производство пива занимало целый квартал. Но охраняется как памятник только главное здание пивоварни. А на месте вспомогательных построек уже возводится жилой комплекс из 20 домов (общая площадь – 56 тыс. кв. метров), – рассказал архитектор Боман.
Спрос на жилье (несмотря на высокую цену – от 4000 до 4800 евро за кв. метр) – ажиотажный, так как новый комплекс расположен в самом центре Лахти. Большинство домов уже заселены, сейчас достраивается последний дом. К новому Центру искусства от железнодорожного вокзала будет вести пешеходная улица. Центр дизайна LAD с Художественным музеем должен открыться в 2020 году.
В Лахти сегодня работает 21 музей. Для сравнения: в Петербурге – порядка 250 музеев, включая ведомственные и частные. В пересчете на количество жителей получается, что в маленьком финском городке музеев в четыре раза больше, чем в культурной столице России. А финны еще новые строят.
Что в Петербурге делают с бывшими фабриками – см. в “Краткой истории креативных пространств”.
Чем финский подход к креативным пространствам отличается от петербургского
Антон Финогенов, директор института «Урбаника»:
– Объем креативной экономики в Хельсинки не намного меньше, чем в Петербурге. Но масштаб исторического наследия – особенно дореволюционного промышленного, – с которым можно работать в Финляндии, гораздо меньше. Поэтому и есть ощущение, что там все бурлит, а Петербург – это какой-то такой серый левиафан, где ничего не происходит. И понятно, что если в Хельсинки не так много уже осталось объектов под редевелопмент, то в Петербурге их хватит еще на десятилетия. Плюс в Хельсинки процесс редевелопмента исторических промышленных территорий идет уже более полувека. У нас он фактически стартовал в начале 2000-х годов. Стадию проб и ошибок Хельсинки уже давно прошел, а Петербург вынужден делать это, но за более короткое время.
Еще важный фактор: девелопмент в Финляндии совершенно иной, и неудивительно, что темпы и качество приспособления бывших промышленных объектов там выше. Там иной инвестиционный климат. Ставки по кредитам – 2–3%. Есть различные программы поддержки редевелопмента – и прямые государственные, и через фонды. Везде в Европе – не только в Финляндии – этим занимаются с участием государства. Поэтому там гораздо проще запустить проект такого рода, в том числе – на частные деньги. И во всем мире абсолютно естественно, что если историческое здание не попадает в формат какого-то крупного и дорогого девелоперского проекта приспособления – под лофты, отели, – тогда создание там креативного пространства – это практически безальтернативный путь.
Сначала создается имидж места, а потом оно может быть приспособлено под другие, более дорогие функции. В мировой практике масса подобных примеров. Когда сначала чуть ли не сквоттеры заселялись в промышленное здание, потом оно становилось более-менее официальным креативным пространством, а затем весь район становился настолько модным и популярным, что там появлялись вполне буржуазные лофты, дорогие магазины, галерейные объекты. И все это – уже с привлечением существенных инвестиций. Потому что инвестиции гораздо проще идут в место, где уже есть позитивный имидж, потоки.
В Петербурге, как и во всем мире, креативные пространства являются одним из основных драйверов изменений. И в плане качества проектов у нас уже есть примеры вполне европейского уровня – Новая Голландия, например. Власти сейчас пытаются поддерживать креативные пространства, и без этого никак не обойтись. Только через проекты классического капиталоемкого девелопмента такой объем наследия нам не поддержать.
Елена Роткевич
