Вопрос об изменении границ между Ингушетией и Чечней дошел до Конституционного суда РФ. Глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров просит конституционных судей подтвердить, что он совершенно законно заключил соглашение с Рамзаном Кадыровым. На слушания приехали не только представители Евкурова, но и те, кто считает, что он не имел права разбрасываться территорией республики.
Какого решения КС РФ ждут в Ингушетии и что будет, если оно будет в пользу Евкурова, – нам рассказал председатель общественного движения «Опора Ингушетии» Барах Чемурзиев.
– Для ингушей соглашение между Евкуровым и Кадыровым стало неожиданностью?
– Никаких предпосылок для того, чтобы отдавать территорию, не было – Ингушетия самый маленький субъект федерации на Кавказе. У нас живет 164 человека на один квадратный километр. И от этой территории отрезают 9 процентов – в пользу субъекта, у которого земли в 5 раз больше. Сейчас граница с Чечней стала проходить прямо по краям населенных пунктов – теперь негде коров пасти, траву косить, это же другой субъект.
– Кадыров показывает карту.
– Кадыров достал карту 1934 года, это год объединения чеченской и ингушской автономных республик в одну. В этот момент земли, которые Евкуров сейчас отдал, действительно находились в Чечне 5 лет. А потом появилась Чечено-Ингушская АССР – и всё стало общее. Но если этой логикой руководствоваться, то открывается ящик Пандоры – потому что на той же карте 1934 года западные территории, которые сейчас находятся в Северной Осетии, относились к Ингушетии.
Я даже не понимаю, о чем думают наши руководители, когда пытаются начать передел границ – казаки скажут: отдайте нам наши бывшие земли в Чечне, ингуши – земли в Осетии. Начнется чехарда.
Неужели это специально делается? Два месяцы идет эта белиберда и два месяца руководитель нашей страны не произносит ни одного слова. Украину комментирует, Сирию комментирует, а про нашу ситуацию – ничего. Чем это объяснить?
– А зачем Рамзану Кадырову вся эта история?
– Думаю, что Рамзан Кадыров сейчас хотел бы из этой истории выйти, но надо же сохранять лицо. Я слышал, что у помощника Путина уже был жесткий разговор с разными высокими лицами, потому что никто не ожидал такой активности со стороны ингушского народа – что он сможет так выразить свой протест: с четкими требованиями, не нарушая закон. И что это будет иметь такой резонанс.
– Сколько человек живет на территории, которую передали Чечне?
– Там вообще нет населения, там только исторические памятники. Башни, остатки крепостей.
– А башни – они чьи?
– Это все памятники регионального значения. Но, конечно, они связаны с разными родами.
– Вот в Сванетии башни обязательно кому-то принадлежат.
– А у нас в 1944 году из этих башен ингушей выселили, была депортация. Всех ингушей депортировали. Избежали выселения только шесть тысяч человек – они жили в труднодоступных ущельях. Все покинутые села были заселены переселенцами из Дагестана, Осетии, Грузии, Белоруссии, Украины. А что бы туда не переселиться – дома есть, техника осталась, скот. И эти переселенцы 13 лет в ингушских домах жили. Когда в 1957 году ингушам разрешили вернуться, они пришли в свои дома и говорили: я здесь жил 13 лет назад. Были конфликты.
Но ингушам запретили селиться в башнях. Потому что там власти не могли их контролировать. Поэтому башни стояли пустые.
– Когда Ингушетия разделилась с Чечней в 1991-92 годах, границы откуда появились?
– Сначала Дудаев объявил о независимости Чечни. А представители ингушских патриотических движений пришли к Ельцину с идей создания Ингушетии в составе России. Ельцин и генералы увидели в этом возможность уменьшения мятежной территории. Российские войска вошли в Ингушетию, население это поддержало. Российские генералы просили Аушева, чтобы он границу Ингушетии перенес максимально далеко на восток, к Грозному. Значительно дальше в сторону Чечни, чем граница проходит сейчас. Но Аушев отказался. Он лоялен был к Дудаеву. Вот так появилась нынешняя граница.
– Но чем-то она обусловлена?
– На Кавказе сам черт не разберется в этих границах. Вот сейчас на каких-то землях живут чеченцы, а раньше там были ингуши, а до них казаки. А до казаков другие кавказские племена.
– Так зачем Кадырову было затевать эту историю?
– Евкуров передал Чечне территорию заповедника. Там находятся три нефтяные скважины, которые принадлежат ингушской дочке «Роснефти», сейчас идет процесс их передачи чеченской дочке «Роснефти». С какого перепуга передают – неизвестно. Что началось раньше – передача скважин или передачи земли – непонятно.
По одной из версий, все началось со скважин, а потом решили и землю передать, чтобы чеченской стороне было удобнее получать разрешения, дороги строить, лес рубить – иначе пришлось бы это согласовывать с Ингушетией.
В результате в этом месте территория Ингушетии будет 9 км шириной. Что это за республика? Ее ликвидировать теперь надо!
Зачем эта территория нужна чеченской стороне кроме нефтяной темы, я не могу себе представить.
Но в любом случае к интересам ни ингушского, ни чеченского народа вся эта история не имеет никакого отношения.
– Вас не удивило, что Евкуров так быстро дошел Конституционного суда РФ?
– Это вообще парадоксальный процесс. Глава республики пытается отдать территорию своей республики. Хотя он клялся на Конституции, что будет ее защищать. А народ пытается ему помешать. Парадоксальная ситуация!
– Конституционный суд РФ может отменить решение Конституционного суда Ингушетии?
– Отменить решение Конституционного суда Ингушетии он не может. Потом что закон об установлении границ республики Ингушетия относится к региональным законам. А региональным законам дают оценку конституционные или уставные суды субъектов федерации. КС Ингушетии признал закон о новых границах несоответствующим Конституции Ингушетии.
Но там есть еще соглашение об установлении границ между Евкуровым и Кадыровым – оно выходит за пределы законодательства одной республики. Поэтому сейчас Евкуров обратился в КС РФ с просьбой проверить законность этого соглашения – и местного закона заодно.
– Вы на какой вердикт суда рассчитываете?
– Я уверен, что и для Евкурова было бы лучше, если бы КС России занял сторону ингушского народа. Потому что народ тогда бы от него отстал.
Но пока Евкуров упорно стоит на своем – хотя он мог бы выйти из ситуации, сохранив лицо и сказав Кадырову, каким-то людям в Москве: вот, смотрите, есть решение КС Ингушетии, и я как генерал, как герой России, ничего не могу с этим поделать. Но он этого не делает, ощущение, что у него есть какой-то личный интерес.
– А если КС РФ примет сторону Евкурова?
– Если КС РФ поддержит Евкурова – то однозначно будет противостояние. Никто не смирится. Каждый день будет идти борьба.
– Протест поддерживает некоторое количество депутатов Народного собрании Ингушетии. Они могут требовать отставки Евкурова?
– Глава республики обязан в течение месяца после решения КС Ингушетии начать процедуру отмены нелегитимного закона. Если этого не будет сделано, треть депутатов Народного собрания могут инициировать вотум недоверия главе республики. Если две трети депутатов голосуют за вотум недоверия, это решение направляется президенту РФ.
– У вас есть две трети депутатов?
– Две трети нет, но одна треть, которая может инициировать этот вопрос, есть.
– Ваши претензии к Евкурову связаны только с территориальной историей?
– Вы не представляете, до какой степени у нас коррупция дошла. Как у Кафки – полный абсурд. 50 тысяч жителей Ингушетии оформлены в сельскохозяйственные ГУПы, в том числе два бывших министра, полковники ФСБ и МВД. О том, что они зачислены в эти ГУПы, они узнали, когда им стали меньше платить пенсию – как работающим пенсионерам. Кто-то оформлен помощником тракториста, кто-то сборщиком яблок. Там столько денег украдено, а у нас герой России во главе республики сидит. И Москва молчит.
– В Ингушетии опять возобновляется митинг?
– Этот митинг будет один день, он будет сопровождать заседание Конституционного суда РФ. Там будут требования к руководству республики и депутатам выполнить решение КС Ингушетии – это их прямая обязанность.
– То, что в Ингушетии сумели организовать такой массовый и эффективный протест, в России многих удивило.
– Две недели республика находилась фактически в руках народа, было ощущение абсолютной свободы. Народ обращался к неформальным лидерам протеста. И они принимали решения. Интересная ситуация.
– А кто эти неформальные лидеры?
– Протест начался стихийно. А потом его организацию взяли на себя люди, которые уже несколько лет занимались общественными и образовательными проектами, работой с волонтерами. И вот эту методику организации общественных проектов удалось использовать. Есть группа ребят, они все моложе меня, которые постоянно проводили мозговые штурмы. Мы ввели запреты на определенные темы – например, никакой критики чеченского народа.
– На фотографиях с протестного митинга в Ингушетии много солидных, немолодых людей с бородами.
– Не поверите, это поколение было растеряно. И они сказали – ведите нас. Была сделана такая структура, где есть и люди старшего возраста, и женщины, и молодежь. Хотите силовиков- – вот, пожалуйста, у нас есть зам. министра МВД. Но все лидеры – люди с безупречной репутацией. Сейчас против меня началась кампания – пытаются найти компромат, но найти не могут.
– Руслан Аушев какую роль играет?
– У Аушева есть моральный авторитет, его народ любит, уважает. Но никаких рычагов у него нет. Конечно, мы от него ожидали большего. Что он будет посредником. Но, как нам показалось, он дистанцировался от этого.
– Кадырова у вас не боятся?
– Ингуши – сплоченный народ, в обиду друг друга не дают. Последний визит Кадырова в Ингушетию был показательным – он приехал мириться с Ахмедом Погоровым. Это бывший министр МВД Ингушетии, сегодня просто отставной полковник. И к нему приехала вся верхушка Чечни, сплошь генералы. Почему они приехали такой большой командой? Может, им дали команду закрыть вопрос с Ингушетией? И с тех пор нет никаких комментариев со стороны Кадырова. А до этого он вовсю комментировал, угрожал.
– Ингуши не хотели бы войти в состав Чечни?
– Почему ингуши не хотят присоединяться к Чечне? Чтобы не попасть на территорию опричнины, которая там устроена. Да, в Чечне много денег, порядок, отстроен прекрасный город Грозный, но это золотая клетка. В Ингушетии бардак, правовой нигилизм. но ты здесь можешь говорить, что хочешь.
– Российские вооруженные силы в этом конфликте участвуют?
– Участвуют. Например, 17 октября мы объявили акцию – субботник на землях, которые отходят Чечне. Все войска были приведены в состоянии боеготовности. В интернете появились ролики, сделанные, видимо, кадыровцами – 300 вооруженных бойцов с гранатометами: «Мы ждем ингушей, пусть попробуют перейти границу». Бред полный!
К новой границе с Чечней смогли проехать только считанные единицы. Абсурд – течет река, тут наша нынешняя территория, там то, что Евкуров отдал Чечне. Но все равно это Россия. А нам говорят: нельзя переходить на ту сторону. Некоторые все-таки смогли на лошадях переправиться. После этого на эту территорию были введены федеральные силы. Они стоят на этой речке.
Но никто с передачей земель в Ингушетии не смирится. Народ отступать уже не будет. Евкурову лучше проиграть в Конституционном суде России.
Сергей Балуев
