В Германии широко распространена практика нанимать для переездов специальные фирмы. Даже к сайтам поиска квартир и домов прикручен калькулятор, позволяющий рассчитать стоимость перевозки вещей с одного места на другое.
Перевозчики предоставляют широчайший спектр услуг: от просто работы водителя с машиной, загружать и разгружать которую будете вы сами, до возможности отправиться в отпуск на Гавайи и не делать вообще ничего. За вас все упакуют, соберут, перевезут и расставят по заранее отмеченным на плане местах.
Стоимость складывается из почасовой оплаты людей (водителя, грузчиков, упаковщиков), количества вещей и расстояния от места до места. По нашим предварительным подсчетам, вариант «лайт» – с машиной и парой грузчиков – обошелся бы нам где-то в полторы тысячи евро. А мы – люди жадные. То есть в немецких реалиях – экономные. Но, по сути, не очень умные, потому что попробовали осуществить переезд своими силами.
Для начала за неделю до дня икс заболел приятель, согласившийся нам помочь таскать мебель и коробки. Я попыталась впрячь своего сокурсника Картала, и он даже согласился, но с оговоркой – «если не будет снега». Дело не в том, что Картал так уж чувствителен к осадкам. Просто он работает управдомом и должен убирать снег даже по выходным. В субботу, в день переезда, снег по прогнозу должен был быть. Тогда мы пошли искать бюджетных грузчиков. С машиной вопрос был решен давно – муж арендовал микроавтобус со всем необходимым для переезда: одеялами, чтобы укрывать нежные поверхности, ремнями, чтобы мебель и коробки не болтались в кузове, и тележкой, чтобы с комфортом перевозить барахло. Все вместе стоило порядка двухсот евро за один день.
В результате грузчиков мы нашли в русскоязычном сообществе Facebook. Некий Владимир написал, что они с приятелем возьмут с нас по-божески, а не «как немцы». («Немцы» – то есть сертифицированные и официально трудоустроенные грузчики – берут за работу 30 евро в час. Для сравнения: столько же получает переводчик, работающий с тяжелобольными людьми, которые проходят в Германии курсы лечения.) Парни приехали, как и обещали, ровно в десять утра. Работали споро, и к моменту, когда первая партия вещей была загружена в фургон, я уже отчетливо понимала, что мы были очень наивными буратинами, полагая, что усилий мужа и нашего приятеля будет достаточно, чтобы все погрузить-разгрузить.
За два года мы, оказывается, обзавелись кучей всего. Главное – у нас неминуемо появилась мебель. Сегодня мне даже смешно вспоминать свое раздражение, вызванное скупостью местных рантье. Ну как можно сдавать жилье без мебели? А сейчас я это понимаю и уважаю. В Петербурге в свое время считалось нормальным отвозить на сдаваемую квартиру то, что тебе уже давно ненужно: все эти чехословацкие стенки, ржавые газовые плиты, пыльные ковры, лыжи «Българска младост» для украшения балкона и прочий «Гомельдрев». И, в общем, если что-то с этими предметами декора случится, никто особо горевать не будет. Здесь же меблированные квартиры обставлены новой мебелью. Да, она может быть неказистой – но новой. Или, по крайней мере, не старше пяти лет. И при въезде в меблированную квартиру вы с хозяином составите акт приемки, в котором подробно укажете все дефекты, которые найдете. Если к моменту выезда из квартиры хозяин увидит что-то новенькое – вы лишитесь части, а может, даже и всего своего залога. Одна моя коллега получила назад сильно похудевший кауцион из-за царапины на кухонной столешнице. А другая коллега недавно летала в Питер за чехлом на «икейское» кресло. Здесь таких уже не продают, а креслу на съемной квартире остро требовалась реабилитация. На мой вопрос, не дешевле ли будет купить новое кресло, коллега подумала и сказала, что нет, выйдет на целых пятьдесят евро дороже. Немцы кого хошь научат экономить.
Точно так же я теперь понимаю традицию красить все в белое. Новые жильцы должны въехать в чистый и, если позволите, невинный дом. Никаких обоев в золотых ананасах, никаких претензий на богатый художественный вкус. В конце 90-х я жила в квартире, где на кухонной стене было фломастером написано «Don’t drink water – fish fuck in it». Тогда мне это даже нравилось и казалось признаком какой-то богемности. Сейчас я предпочту белую стену. Лучше я сама там что-нибудь напишу, а потом закрашу. Так честнее. Да, сейчас, когда я крашу стены в нашем старом доме, я иногда задаюсь вопросом, почему я предложила свои услуги, почему мы не наняли маляров. Но немедленно в голове всплывают слова «две тысячи евро» – примерно во столько обошлись бы нам маляры, – и вот уже рука с готовностью сжимает ручку валика. Как я уже говорила – мы жадные. И глупые, да, потому что евры еврами, а здоровье надо бы поберечь.
Наши грузчики, кстати, за четыре часа работы попросили 250 евро. Ровно столько же взяли бы и «немцы».
В общем, переехали мы на удивление спокойно. Я почему-то думала, что будет хуже. Но самое смешное, что через пару дней после переезда я получила письмо от Габи – той самой соседки по предыдущей нашей деревне, которая приглашала нас к себе на стакан глювайна. Она чисто по-дружески интересовалась тем, как у нас дела, и писала, что ей нас уже не хватает. То есть почти два года нас никто не замечал, а стоило уехать, как по нам заскучали.
Интересно, как сложатся отношения с новыми соседями? Я поначалу приуныла, увидев, что у них – двое маленьких и невероятно активных детей, но потом расслабилась: им ведь придется терпеть нашу будущую собаку.
Катя Щербакова, Мюнхен
