В реальной жизни происходят истории не менее загадочные, чем описанные в романах: все уверены, что журналиста Джамаля Хашогги убили в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле, но его тело так и не могут найти.
Юрий ДОБРОВОЛЬСКИЙ, член правления Дворянского собрания СПб:
– Долгое время я считал, что мой отец родился в УССР в городе Днепропетровске. Позднее до меня дошло, что в 1919 году – в год его рождения – еще не было ни УССР, ни Днепропетровска. Мои поиски следов отца в Днепропетровске – бывшем Екатеринославе – ни к чему не привели, и только в 2002 году я узнал от его 90-летнего кузена, что на самом деле родился мой отец в Ростове-на-Дону, то есть на земле войска Донского. В то время там была белая армия, и родители отца потом вписали в его документы Екатеринослав, где в то время располагались войска красных…
Евгений ГИНДПЕР, художник, Международный союз художников:
– В 90-е годы в мастерскую моих друзей-художников пришли двое приглашенных ими иностранцев. Ребята показали им свои картины, и те купили две работы, тут же расплатившись долларами. Один из художников, вручив мне доллары, попросил разменять их и купить коньяку, чтобы отметить покупку. А в обменнике мне сказали, что доллары фальшивые… Короче, всё кончилось небольшой драчкой. Слава богу, картины остались на месте.
Виктор КОРЕНЦВИТ, археолог, автор книги «Летний сад Петра Великого»:
– Есть расхожая фраза: археолог – это детектив, опаздывающий на место происшествия на сотни и тысячи лет. Мне же пришлось затеять расследование по свежим следам. Речь идет о дворце Петра I в Летнем саду. После недавней реставрации дворец должен был предстать в том виде, в каком был при Петре, а предстал со всеми искажениями за двести лет… Спрашивается, как реставрационная фирма «Профиль» умудрилась отступить от утвержденного проекта реставрации дворца? Как ей удалось, прибегнув к подлогу, обойти КГИОП? Ведь она отказалась даже от реставрации барельефа над входом и не вернула правую руку Минервы с копьем!
Сергей МУРАВЬЕВ, вокалист Капеллы Таврической:
– Этим летом я выступал на фестивале в одном культурном центре. В перерыве мы с музыкантами уединились в офисе центра, где безо всяких посторонних отдыхали, болтали, смеялись и пили латте. После окончании концерта они подвезли меня к дому. А дома я обнаружил, что в сумке, которая все время находилась в офисе, отсутствует новый дорогой мобильник. Такой вот детектив.
Николай ТРАВКИН, пенсионер:
– Могу рассказать, как в начале 60-х грузчики тащили с Ленхладокомбината продукты. Например, однажды один из них вынес через проходную комбината килограмм десять селедок. Селедки хранились в бочонках. Там же на полках в холодильниках лежали рулоны марли – ею прикрывали ящики с мясом. Так вот: этот умелец разделся, обмотал себя всего марлей, сформировав на себе из нее множество карманов, засунул в них из бочонка селедку, сверху надел костюм и слегка располневшим вышел из комбината.
Василий ПУНТУС, участник более 10 арктических экспедиций:
– В начале 70-х, когда в советской Антарктиде набирали обороты полярные исследования, мы, полярники, стали замечать, что из кают-компаний куда-то исчезает наша спецформа – ушанки, шарфы, рукавицы, валенки, украшенные советской символикой. В то полярное лето в Антарктиду начали прибывать группы иностранных туристов. В основном это были богатые пожилые респектабельные американцы, которые с интересом знакомились с бытом полярников. После очередного исчезновения валенок и пары ушанок начальник станции назначил специального наблюдателя, и тот застукал этих бабушек и дедушек за воровством. После на станции были установлены киоски – магазины полярных сувениров.
Марина ПРОХОРОВА, цветовод:
– Некоторое время назад, войдя с улицы в дом, я увидела торчащий из моего почтового ящика толстый, явно чем-то набитый пакет. Мне стало не по себе: наркотики или бомба? Поднялась к себе в квартиру на верхний этаж и тотчас позвонила в полицию. Мне ответили, что участковой на вызове, надо подождать. Я подождала час, не выдержала и позвонила по 112. Там спросили мой адрес и сказали: «Сейчас прибудут». И на этот раз вскоре появились двое. Они позвонили в квартиру, и когда я им открыла, сообщили: «В ящике пусто. Ничего нет». И ушли. Вот я и думаю: что в этом пакете на самом деле было?
Татьяна ПЕТРОВА, переводчик:
– У меня есть две детективные истории, но они так и остались нераскрытыми. Первая: я живу на Охте в доме на Среднеохтинском проспекте. Как рассказывала мне мама, в 60-е годы во многих квартирах нашего подъезда стали пропадать вещи, причем исключительно большие эмалированные миски и бюстгальтеры. Это продолжалось лет 20 подряд… Вторая история. У нас в Псковской деревне есть дом, однажды утром мы вошли в хлев и обнаружили нашу молодую здоровую козу мертвой. Она лежала на сене, а на шее у нее виднелась маленькая ранка… Если бы на нее напали собака или волк, она была бы растерзанной… Кто ее укусил?
Подготовила Эмилия Кундышева
Пластилиновый Путин на заставке работы Фёдора Шумилова
