В июньском номере журнала «Знамя» опубликован текст «Убийство Настасьи Филипповны в “Идиоте” Ф.М. Достоевского. Опыт реконструкции в десяти версиях». Авторы публикации: философ и филолог Михаил Эпштейн и Клод Сонетов – русифицированное название нейросети Claude 3.7 Sonnet, получившая задание по реконструкции предпоследней главы романа Достоевского.
Это стало поводом для дискуссии на сайте «Города 812» – сможем ли мы ужиться с искусственным интеллектом? Не пора ли объявить нейросетям бунт?
.
— Поскольку эта статья Михаила Эпштейна — не первый из прочитанных мною текстов, касающихся опыта коллаборации человека и ИИ, то не могу не откликнуться.
Понятно, что выражу только свое субъективное мнение. Побрюзжу по-стариковски.
В общем, мне не понравился ни один эпизод из представленных десяти версий. В массе своей это какие-то отрывки из третьеразрядного бульварно-порнографического романа, напичканные сексуальными штампами низовой эстетики взаимопроникновения. Например: «Да, Парфен, да». Или: «…и пальцами по груди водит — медленно, едва касаясь». Ох уж эти родинки повыше соска левого. Нет. Здесь надо призвать на помощь ИИ, как минимум, Ходасевича:
«И нож под левым, лиловатым,
Еще девическим соском».
Хотя бы что-то.
Кроме того, мне показалось, что почти во всех эпизодах Настасья Филипповна была скрещена с Ларисой Дмитриевной («Бесприданница»). Помните выстрел Карандышева?
«Лариса (хватаясь за грудь). Ах! Благодарю вас! (Опускается на стул.)».
Возможно, ИИ решил пойти по Мандельштаму:
«Любое слово является пучком, и смысл торчит из него в разные стороны, а не устремляется в одну официальную точку».
Но «Идиот» был опубликован ранее «Бесприданницы». Прямо палево какое-то, спойлер.
Но вообще, дело не в полифонии. Скорей всего, Достоевский знал, что все эти стилистические дрожания, голосовые транспонирования и прочие эротические излишества приведут сцену близости Настасьи Филипповны и Рогожина именно к такому банальному изложению (ИИ поддержал лишь стиль, но не замысел Федора Михайловича), что уже и все равно, зачем Парфен убил Настасью. Лишь бы кто-то был убит из этих двоих, чтобы больше никогда не возвращаться к родинкам и соскам. И ведь прав оказался!
Сейчас на окололитературных сайтах часто используют ИИ в различных конкурсах в качестве соперников наравне с авторами-человеками. И очень часто ИИ побеждает. Но не потому, что пишет лучше, а потому, что читать его удобнее. Как правило, текст ИИ меньше по знакам, в нем все разложено по полкам – никаких усилий, только быстрые углеводы. Поэтому клиповое сознание его съедает с аппетитом, как гамбургер во «Вкусно – и точка». Приятная тяжесть в желудке и некое количество эндорфинов в мозгу, что еще надо от быстрого креатива?
Говорить о пользе чтения сложных текстов или о том, что автор должен любить своего героя, проживать и страдать вместе с ним, не приходится. За что боролись, так сказать. За комфорт вместо труда — в том числе душевного и умственного. Комфорт и получили. Только от него, как верно заметил Григорий Тульчинский, «как-то не по себе»…
Клара Шох, поэт
