В Петербурге с 9 по 14 ноября пройдет Первый международный конкурс баянистов и аккордеонистов «Приз Санкт-Петербурга». Почему это событие является важной составляющей петербургского культурного кода, чем мероприятия фестиваля могут привлечь зрителя, и как история баяна связана с Северной столицей, – обо всем этом рассказал Владимир Орлов, профессор, декан факультета народных инструментов Санкт-Петербургской Консерватории имени Н.А. Римского-Корсакова, инициатор и художественный руководитель проекта.
— Принято считать, что между Петербургом, Москвой и другими городами существует некоторое соперничество касательно того, где именно был изобретен баян и где он получил свое признание как инструмент не только народный, но также академический и «серьезный».
— Да, за право обладания почетным званием родины одного из самых русских инструментов, «души русского народа» – баяна – действительно борются Москва, Самара и другие города. Но всё это – не более, чем тщетные попытки исказить историю и смутить общественное сознание. Факты говорят о том, что баян был придуман и сконструирован именно в Петербурге, в 1907 году, недалеко от Консерватории, на Лермонтовском проспекте, талантливым музыкантом Яковом Федоровичем Орланским-Титаренко и великолепным мастером Петром Стерлиговым.
— Чем этот инструмент выделялся среди десятков разновидностей гармоник («гармошек»), которые на тот момент существовали в разных регионах России?
— На мой взгляд, роль Орланского-Титаренко проявилась в способности обобщить накопленный десятилетиями опыт исполнительства и изготовления гармоник, но сделать это по-своему, с совершенно новым масштабом. Придуманная им и воплощенная Стерлиговым конструкция аккумулировала лучшие качества разных видов гармоник (хроматическая клавиатура, полный набор бас-аккордового аккомпанемента, одинаковые звуки на сжим и разжим меха, большой диапазон, певучий звук, удобный корпус, диагональное расположение кнопок и другие) и существует уже больше столетия. Само название инструмента – «баян», – к слову, тоже придумал Орланский-Титоренко. С тех пор ведется работа лишь по улучшению качества, но сам принцип остается неизменным.
- Я.Ф. Орланский-Титаренко (1877-1941) и П.Е. Стерлигов (1872-1959)
Что касается профессионального исполнительства и образования – именно в Петербурге в 1926 году прошел первый профессиональный конкурс баянистов под председательством выдающегося русского композитора Александра Глазунова. А в 1927 году впервые в мире на базе нынешнего училища имени Н.А. Римского-Корсакова (тогда – III Государственного Музыкального техникума) открылся класс баяна, руководителем которого также стал Орланский-Титаренко.
— И все же «Приз Санкт-Петербурга»ы – это конкурс не только баянистов, но и аккордеонистов. В каком родстве эти два инструмента, и кто изобрел аккордеон?
— И баян, и аккордеон происходят от так называемого «аккордеона Дамиана», запатентованного в 1829 году, – простейшей первой гармоники с пятью клавишами справа и двумя – слева.
- В дальнейшем Демиан производил усовершенствования изобретенного инструмента, в том числе увеличил количество клавиш правой клавиатуры и отказался от воспроизведения ими аккордов.
В Европе все разновидности гармоник до сих пор называют аккордеонами, вне зависимости от расположения и формы клавиш – отсюда и некоторая путаница в терминологии. Даты появления клавишного аккордеона в нашем современном понимании (то есть, с фортепианной клавиатурой в правой руке) – нет и не может быть. Дело в том, что, независимо друг от друга, разные фабрики путем экспериментов с конструкцией приходили к известным нам удлиненной форме клавиш и их расположению на рубеже XIX-XX веков. Существовали и русские прообразы аккордеона – например, Елецкая рояльная гармоника или первая хроматическая гармоника Белобородова.
- Елецкая рояльная гармоника
В России до революции разные конструкции гармоник, баян и аккордеон развивались и совершенствовались параллельно друг с другом. Но, несмотря на близкое родство всех этих инструментов, в Советском Союзе аккордеону повезло меньше – если баян был признан инструментом рабочих и крестьян, внедрялся в систему музыкального образования на всех уровнях и идеологически встраивался в культурную политику, то аккордеон долгое время оставался, скорее, атрибутом музыкальной самодеятельности. Ваш покорный слуга был первым студентом, закончившим дневное отделение Петербургской консерватории по специальности «аккордеон» в 2000-м году. Сейчас ситуация в корне изменилась – количественное преимущество сместилось в пользу аккордеонистов на всех уровнях музыкального образования.
Повторюсь, на Западе ситуация несколько иная: оба инструмента объединяются одним понятием – «аккордеон»: клавишный или кнопочный. Во Франции, например, больше распространен баян (кнопочный инструмент), в Прибалтике – наоборот, повсеместно встречается только аккордеон.
— Баян пришёл во Францию из России? Или в разных европейских странах — свои собственные версии «кнопочного потомства» аккордеона Дамиана?
— Конечно, во Франции, как и в других странах, свои кнопочные гармоники появились и начали развиваться после Дамиана. Но понятие «баян», «сдобренное» триумфальными победами советских баянистов, стало настолько хорошо известно, что подчас кнопочную гармонику и на Западе стали называть баяном – это слово стало настоящим советским и российским брендом, шагнувшим на мировую арену.
— Отличается ли петербургская школа игры на баяне и аккордеоне от всех прочих? Существует ли некий «петербургский звук»?
— Петербургская школа всегда обладала своим уникальным стилем – это касается и репертуара с опорой на классику, и непосредственно звука, особой манеры игры. Конечно, глобализация, культурные связи между школами, городами и странами приводят к некоторому сближению, обмену опытом. Однако петербургские исполнители – это особая каста, которую отличает внешняя сдержанность в сочетании с вниманием к глубине, тонкости и качеству звука, концепции, образному и смысловому наполнению. Эмоциональность выражается не столько во внешних проявлениях – мимике, жестах исполнителя, – сколько в самом звуке.
— То есть «строгий, стройный вид» – это не только про город на Неве, но и про петербургских музыкантов?
— Можно и так сказать!
— А как бы вы охарактеризовали другие школы игры на баяне? Что является «визитной карточкой» их стиля?
— Свои школы еще в советские времена сформировались в Новосибирске, Москве, Киеве. Отдельно от них развивалось аккордеонное искусство за железным занавесом. Под «школами» я в данном случае подразумеваю традиции преподавания, выбор репертуара, особенности техники. Отличается мышление, понимание музыкальной формы, постановка рук и инструмента, штрихи и так далее. Сейчас, повторюсь, границы размываются из-за глобализации и постоянного взаимодействия музыкантов друг с другом – так называемые «школы» сегодня чаще формируются вокруг конкретных преподавателей и мастеров баянно-аккордеонного искусства. Но все равно, исторически и географически сложившиеся отличия продолжают проявляться в игре музыкантов из разных городов и стран – иногда эту разницу даже трудно вербализировать, просто, например, московских, новосибирских, белорусских исполнителей бывает буквально «слышно».
— Как родилась идея конкурса? И в чём его «сверхзадача по Станиславскому»?
— Это было моей мечтой – организовать конкурс, достойный нашего города, традиций, заложенных нашими предшественниками. Можно сказать, что этот конкурс стремится «объять необъятное» – соединить в одном проекте состязание исполнителей всех возрастов (от самых юных учеников музыкальных школ до профессиональных музыкантов), научно-практическую конференцию, концерты признанных звезд баяна и аккордеона, выставку инструментов от лучших отечественных и зарубежных фабрик и даже композиторский конкурс, который призван пополнить библиотеку оригинального репертуара для баяна и аккордеона. При этом мы не хотим проходить все стадии от конкурса местного значения к региональному и так далее, поэтому стремимся выйти сразу на международный уровень – хотя это и кажется некоторым нашим коллегам неподъемной задачей.
Хочется, к слову, выразить благодарность за поддержку проекта Президентскому Фонду культурных инициатив и нашим главным партнерам – Санкт-Петербургской Государственной консерватории им. Н.А. Римского-Корсакова и музыкальному училищу им. Н.А. Римского-Корсакова.
— Можно ли сказать, что в текущих реалиях конкурс «импортозаместит» признанные международные состязания?
— Ни в коем случае. Международный культурный обмен не должен затихать – и не затихает. Несмотря на ограничения на перемещения «в ту сторону», мы тепло общаемся с абсолютным большинством коллег за рубежом и надеемся, что известная ситуация рано или поздно разрешится, и мы опять будем встречаться на престижных мировых конкурсах, с которыми глупо было бы пытаться соперничать в том, что касается исторической значимости. Однако встать с ними в один ряд по уровню участников и масштабу – это то, к чему мы стремимся. Как недавно написал мне коллега из Сербии: «Я верю, что “Приз Санкт-Петербурга” станет мировым состязанием!» – и это было бы прекрасным и закономерным событием для города, где, как я уже говорил, почти сто лет назад впервые в мире состоялся первый профессиональный конкурс исполнителей на баяне.
Но, повторяю, мы стараемся поддерживать связи с коллегами, петербургские студенты продолжают выезжать на конкурсы за границей, хоть и в меньшем количестве – например, в этом году студент Петербургской консерватории из Сербии Лука Симич стал победителем «Кубка мира» (один из наиболее престижных конкурсов аккордеонистов; впервые был проведен во Франции в 1938 году – Е.В.). Однако мы все ощущаем нехватку творческого общения. Культурный процесс – это процесс мировой, по-другому он не может и не должен развиваться.
- Лука Симич, студент Петербургской консерватории и победитель 76-го Кубка Мира среди аккордеонистов (2023)
— Будет ли, на ваш взгляд, конкурс баянистов интересен широкой публике?
— Да! Во-первых, я как художественный руководитель гарантирую нашим зрителям и слушателям высочайший уровень исполнительства. Например, 10 ноября в Шереметевском дворце состоится концерт непревзойденного мастера – баяниста Юрия Шишкина. Также чрезвычайно насыщенными и яркими мероприятиями обещают стать концерт-открытие и гала-концерт лауреатов. Во-вторых, баян и аккордеон – инструменты по-настоящему многоликие, с широчайшим репертуарным диапазоном – от классики до авангарда и эстрады; каждый может найти для себя что-то близкое и интересное. Ну и, в-третьих, – мы все действительно надеемся, что «Приз Санкт-Петербурга» в целом, со всеми его запланированными мероприятиями, станет по-настоящему ярким и значительным событием в культурной жизни города.
— К слову, как вы лично относитесь к использованию баяна и аккордеона в поп- и рок-музыке? Просто как к одному из способов популяризации этих инструментов – или как к дополнительному раскрытию их музыкально-смысловых возможностей?
— Прекрасно отношусь! Повторюсь, наши инструменты – чрезвычайно многогранны, к ним активно обращаются музыканты, работающие в самых разных жанрах – кроссовер (стиль, сочетающий элементы классической и эстрадной музыки), рок, джаз, конечно же. При этом я убежден, что даже массированное продвижение посредственного материала в информационном пространстве не может дать долговременного эффекта; важно, чтобы музыка для баяна и аккордеона во всех жанрах исполнялась профессионально и качественно – тогда инструмент будет сам себя популяризировать.
Екатерина Виноградова
На заставке: гармоника Белобородова
