Столетие расстрела царской семьи (в ночь с 16 на 17 июля) будет отмечено заседанием Синода РПЦ, который по случаю проведет его в Екатеринбурге. Юбилей – хороший повод, чтобы выйти из нелепой ситуации, в которую церковь сама себя загнала, и признать кости, уже 20 лет лежащие в Петропавловском соборе, останками святых страстотерпцев Романовых. Но не факт, что Московский патриархат этой возможностью воспользуется.
Обретение останков
Останки Николая II, его жены, троих дочерей и расстрелянных вместе с ними слуг были обнаружены еще в 1991 году (на самом деле геолог Александр Авдотин с товарищами нашел их 12 годами ранее, но во времена советской власти никому об этом не рассказывал). С 1993-го по 1998 год проводились генетические экспертизы – в военных лабораториях Англии и США, а также России. Все они пришли к выводу, что это – действительно Романовы. В январе 1998 года правительственная комиссия окончательно решила, что останки принадлежат царской семье, и 17 июля они были торжественно захоронены в Петропавловском соборе.
В 2007 году недалеко от места первой находки были обнаружены останки, которые генетическая экспертиза признала принадлежащими царевичу Алексею и великой княжне Марии. Были взяты образцы ДНК не только у Николая II, но и у Александра III, в подлинности которого никто не сомневается. Алексея и Марию собирались похоронить в Петропавловской крепости еще в 2015 году, но отложили церемонию до окончания расследования заново возбужденного уголовного дела об убийстве царской семьи, которое не завершено до сих пор. Пока что Следственный комитет передал кости на ответственное хранение РПЦ.
Их имена Ты, Господи, сам знаешь
Слово «традиция», видимо, является наиболее точным для объяснения отношения Московской патриархии к «екатеринбургским останкам», как их принято называть, если не хочется говорить, что они – царские. Церковь не признала их с самого начала, патриарх не участвовал в церемонии похорон в Петропавловском соборе, на которую собралось весьма представительное общество: Борис Ельцин, принц Майкл Кентский и некоторые потомки Романовых. С точки зрения обряда останки были погребены как безымянные, с формулировкой: «Их же имена Ты, Господи, Сам веси».
Скорее всего, имело место какая-то личная обида – правительственная комиссия, которой руководил вице-премьер Борис Немцов, могла не проявить респекта к РПЦ в той мере, в которой она этого хотела. Поэтому, ссылаясь на «непрозрачность» и «неоднозначность» экспертиз, патриархия их не признала.
По мнению ставшего главным экспертом по этому вопросу следователя Владимира Соловьева, традиция непризнания останков может иметь более глубокие корни. Первое следствие, которое проводили белые сразу после расстрела, пришло к выводу, что трупы уничтожены. «С 1928 года абсолютно все иерархи Русской православной церкви за рубежом считали, что царская семья убита и все сожжены. В церкви существуют традиция: когда все иерархи сказали “да”, сказать “нет” другим иерархам очень сложно потом», – считает он.
Так или иначе, отказав царским останкам в признании 20 лет назад, РПЦ уже не может поменять свою точку зрения, не имея какого-нибудь веского и, главное, благовидного предлога. В 2015 году по ее настоянию возбуждено второе уголовное дело (предыдущее закрыли в 2008 году), проводятся новые экспертизы. Со стороны патриархии вопрос курирует Патриарший совет по культуре, который возглавляет епископ Тихон (Шевкунов). Но и все эти экспертизы неминуемо придут к неутешительным для РПЦ выводам.
Кости – царские, голова – нет
В 2016 году епископ Тихон в интервью «Вестям» объяснял: есть подозрения, что кости, может быть, и настоящие, а вот череп Николая II – нет. «Известно, что один из убийц царской семьи получил в дни убийства в екатеринбургской аптеке большое количество спирта. И на следующий день выехал в Москву с тремя большими, наглухо закрытыми коробками, в которых, по его словам, были образцы снарядов, – говорил он. – Есть свидетельства частные, не задокументированные, просто люди об этом сообщали, что кто-то видел в кабинете Ленина как раз то, о чем вы и говорите (голову Николая II. – Ред.). Такая традиция есть. И властители нередко требуют голову своего врага для того, чтобы, так сказать, самим убедиться в его смерти».
А вместо царской головы в могилу был подброшен какой-то другой череп. Такое изложение событий 1918 года, мягко говоря, не является общепринятым.
Искушение для патриарха
Логично было бы ожидать, что, собравшись в Екатеринбурге на столетие расстрела, иерархи РПЦ объявят: по результатам экспертизы, в которой нет оснований сомневаться, царь – настоящий. Но тут на сцену выходят политические мотивы.
Если во времена Ельцина Кремль действительно мог торопиться с похоронами царя, мечтая помирить красных с белыми, то сейчас в обществе нет ни тех ни других. Поэтому вряд ли в президентской администрации сильно беспокоятся, чем кончится эта надоевшая всем за 20 лет история.
Но она важна с точки зрения внутрицерковной политики. Признать царские кости – значит сломать традицию, поступиться принципами и согласиться с правотой светской власти. Причем в лице таких сомнительных персонажей, как Ельцин и Немцов. Это оскорбительно не только и даже не столько для патриарха, сколько для консервативной части православного сообщества. Для которого история с подменой черепа – еще самая безобидная версия. Тем более что эта консервативная часть чем дальше, тем больше ненавидит патриарха, который целуется с папой римским и вообще не исключено, что криптокатолик.
И ладно бы этими консерваторами была небольшая группа маргиналов. Но под флагами правой церковной оппозиции собираются все недовольные – от задушенных епархиальными поборами рядовых священников до того же епископа Тихона, которого считают главным оппонентом Кирилла. Как раз сейчас Константинопольский патриарх раздумывает, признавать ли ему независимость Украинской православной церкви. Если признает – это станет для РПЦ геополитической катастрофой, много существенней чем развал СССР. Случись в этот момент в тылу у Кирилла правый бунт, ему будет совсем не весело. Поэтому, возможно, юбилейно-расстрельный Синод в Екатеринбурге решит не делать резких движений. И призовет продолжить расследование.
Хотя столь придирчивый подход к подтверждению достоверности мощей сам по себе как раз не является для церкви традиционным. Например, в 1918 году большевики вскрыли мощи средневекового святого Александра Свирского. И заявили, что это не мощи, а кукла. Объективность таких заявлений, конечно, является спорной, но факт состоит в том, что мощи изъяли, они долго кочевали, пока, наконец, не попали в музей ВМА. Где и сгинули. Однако в конце 90-х нетленное тело Александра Свирского внезапно обнаружилось среди множества других анатомических экспонатов – по легенде, в безбожные времена сотрудники музея хранили святыню и прятали ее за шкаф, когда приходили проверки. Мощи были с благодарностью приняты церковью и безо всяких экспертиз ДНК почитаются верующими.
Станислав Волков
