Два года назад мои друзья Алла и Дима уехали из Питера в Грузию и не вернулись. 19 апреля они сыграли там свадьбу и пригласили меня. Так я впервые оказалась в стране, в которую Путин теперь не хочет продавать билеты.
От чего я страдала в Тбилиси
Несмотря на то, что мои друзья уехали в Грузию за теплой погодой, в конце апреля там было холоднее, чем в Петербурге: около +10 градусов. На улице с этим можно смириться, но дома в такую погоду очень холодно – нет отопления.
Я успела пожить в гостевых домах, отелях и съемных квартирах. Гостевой дом – очень распространенная форма проживания туристов Грузии. В центре Тбилиси старая застройка: двух-трехэтажные дома, многокомнатные, на большую семью. Сегодня больше половины комнат пустует, и многие начинают сдавать их туристам – через Booking, Airbnb и, возможно, как-то еще.
Мой первый дом в Тбилиси был в 5 минутах ходьбы от площади Свободы, второй и третий – еще ближе. На этой площади сейчас идут протесты против правительства.
Первый дом я нашла быстро, но не сразу решилась войти – он меня немного смутил: с одной стороны выглядел слишком старым, а с другой – слишком красивым. И при этом он был довольно большим. Мне не верилось, что я буду там жить.
Кухня в моем первом доме в Тбилиси
Дверь открыла грузинка средних лет: «Это вы! Я вас ждала». Чуть позже, когда я дала ей 75 лари за 2 ночи, выяснилось, что она ждала не меня, а кого-то, кто забронировал 2 недели. Но для меня комната тоже была: кровать, стол, шкаф и отдельная душевая. Правда, в комнате я не нашла ключа.
– А что, нужен? – удивилась грузинка. Ее звали Манана, – Если нужен, я дам, конечно.
Сейчас я, возможно, и не стала бы просить ключ. Но поначалу Грузия меня пугала. Я ждала подвоха от чрезмерного дружелюбия.
Пить приходится в любом случае
Первое серьезное столкновение с грузинским гостеприимством случилось, когда мы ехали на свадьбу. Наша маршрутка остановила на перекур у ворот какого-то сельского дома в Кахетии. Минут через 5 нам навстречу вышел хозяин дома, пожилой грузин:
– Хотите чего-нибудь?
– Выпить! – пошутила одна из нас.
– Заходите!
Мы пошли за ним в большой двор. Грузин достал две 20-литровые бутыли с красным и белым вином и одну поменьше, с чачей. К нам вышла его дочь, 22-летняя Марина. Она не говорила по-русски (большая часть молодежи в Грузии не говорит), – зато говорила по-английски. Марина провела нас в дом и рассказала, что сама делает вино из винограда, который растет прямо за домом. Вино, кстати, было очень даже неплохим, – мы напились им еще до свадьбы.
После свадьбы (то есть, через два дня) я вернулась в Тбилиси, во вторую квартиру, снятую через Airbnb. Увы, это был не гостевой дом, и я жила одна. Квартиру мне показала Мари, сестра хозяйки, которую я так не увидела. Она рассказала (на английском), что учится на юриста и после университета собирается работать в Европе. «Вообще я бы в Америку хотела переехать, но это трудно – там совсем другие законы, мы их не изучаем. Я изучаю европейское право. А где в Европе жить, мне все равно», – сказала она.
В тот день в районе, где я жила, отключили электричество. Мари и ее сестра были очень этим взволнованы и вечером, пока я гуляла, принесли мне домашнее вино. Это грузинская традиция, которую поддерживают все поколения: если что-то идет не так, неси вино.
Если всё хорошо – тоже неси.
В тот вечер я вышла из дома с твердым намерением съесть хачапури по-аджарски. Его делали в подвале за углом. Пекаря звали Мамука. У него были хачапури с сыром, курицей, ветчиной, рисом и тархуном (с тархуном – фирменный).
– Если у вас есть время, я прямо сейчас могу приготовить вам хачапури по-аджарски. Но придется подождать! – сказал Мамука. Я согласилась – ведь за тем я и пришла. Он усадил меня за стол, налил белого вина и принялся готовить.
Тут мне делали хачапури
– Вот ты, Настя, знаешь, как Грузия появилась? – спросил он. В Грузии всех называют на «ты» и просят так же обращаться к ним.
– Не знаю.
– У нас есть легенда. Когда Бог раздавал всем земли, грузины это событие отмечали и всё пропустили. Когда они пришли к нему, земли не осталось. Бог сказал: «Я вижу, что вы очень хорошие люди. У меня ничего не осталось для вас, но я припас кусок земли для себя». И Бог отдал Грузинам землю, которую оставил себе. Вот так.
Эту нескромную легенду в Грузии очень любят.
Мамука сказал, что он родом из Батуми – родины хачапури по-аджарски. «Поедешь туда – обязательно попробуй. Сравнишь и скажешь потом, где лучше: у меня или там». – «А вы как думаете?» – «У меня, конечно». Грузины все такие: они очень гордятся тем, что делают, и не стесняются себя хвалить. Хотя его хачапури и правда было самым вкусным из всех.
Когда я сказала, что приехала из Петербурга, Мамука очень воодушевился, а потом загрустил. Он рассказал мне, что его жена училась в Питере. Пару лет назад они хотели вместе поехать на вечер встречи выпускников. Подали на визу (я тогда еще не знала, что грузинам в Россию без визы никак – нам-то виза не требуется, а посольства России в Грузии нет, потоум что у нас нет дипотношений, и визу делают через посольство Швейцари): его жена получила, а ему отказали.
– Представляешь, Настя? И даже не сказали, почему. Я честный человек, никогда ничего дурного в жизни не сделал. Почему они мне визу не дали? А я ведь денег заплатил. И мне их не вернули. Я так хотел погулять по тем улицам, где жена моя жила! И сходить в Эрмитаж – это моя мечта! А меня не пускают.
Мамука рассказал, что, когда ему отказали в визе, он позвонил своему знакомому ФСБшнику в Россию (откуда у него знакомый ФСБшник?). Тот посоветовал ему сделать так: поехать в Белоруссию и там взять такси до России. «Каким-то образом к вам на такси можно проехать, и у тебя в паспорте даже отметки не появится, что ты в России был», – сказал мне Мамука. Сам он так делать не стал, но рассказал своему приятелю. Тот якобы таким образом в Россию и съездил.
Потом поговорили с Мамукой про грузинскую молодежь:
– Молодые теперь очень активные. Все в университете учатся, по-английски говорят, многие уезжают.
Я не услышала ни от него, ни от других грузин старшего поколения недовольства молодежью, и наоборот. Здесь все друг друга уважают, даже если у них разные взгляды на жизнь. Если с грузинами заговорить о политике, они ответят с неохотой. По крайней мере, те, кто говорит по-русски. Политика для них – это одно, а жизнь – совсем другое. Вот почему они могут не любить Путина, но любят Россию.
Лучшее время для русских туристов
За две недели в Грузии я побывала в Тбилиси и Батуми и некоторых окрестностях. В Батуми люди живут мирно и тихо, как в деревне, но при этом всё активно строится: новые дороги, аллеи и парки, высотные жилые комплексы на берегу моря. Мне повезло попасть в Батуми в день Пасхи, который в этом году совпал с днем города Батумоба. Туда приехали главные звезды Грузии, в том числе, Нино Катамадзе и Нани Брегвадзе. Во время концерта нигде не было охраны, что нам, русским, показалось странным. А потом мы поняли, что она и не нужна: когда всё закончилось, мы наблюдали, как Нани Брегвадзе спокойно прошла через парк, и никто к ней не пристал, чтобы взять автограф или сфотографироваться.
Тбилиси – более активный город, но новой жилой застройки здесь меньше. Сюда стекается молодежь, чтобы учиться, работать и отдыхать. Часть грузинской молодежи можно ежедневно встретить в подземных переходах: они поют песни под гитару, в основном что-то из современной западной музыки. Они редко заговаривают с тобой на улице, в отличие от грузин более старшего возраста.
Единственное, что мне сначала не понравилось 
в Грузии, – здесь нельзя решить почти ни одной проблемы самостоятельно. Нужно разговаривать. То есть интровертам приходится сложно. Когда я была в Японии, там всё было автоматизировано настолько, что общаться не приходилось вовсе. В Грузии всё наоборот: если что-то нужно – спроси. Поможет любой прохожий.
Какое-то время мне казалось, что грузины слишком назойливы: они постоянно с тобой заговаривают и предлагают помочь. Потом я поняла, что они просто так живут.
В свой последний день в Тбилиси я долго пыталась найти копицентр для распечатки авиабилета. Ни интернет, ни Яндекс-карты мне не помогли. Помогла хозяйка дома, в котором я остановилась: сказала, что принтер есть у соседа друга ее сына.
Когда в Грузии начались протесты, мои друзья написали мне, что наступило лучшее время для русских туристов – теперь их просто носят на руках: «Меня каждый день грузины останавливают и спрашивают, всё ли у нас хорошо, не обижают ли нас», – сказала мне подруга, – «Переживают, что мы решим, что они – русофобы».
Анастасия Дмитриева
