Северный Кавказ всегда голосует за Путина? Откуда берутся цифры 90-процентной поддержки

Меня всегда коробили цифры, которые выдавал Кавказ в ходе общероссийских голосований. Например, во время последних президентских выборов 2018 года за президента Путина проголосовали в Кабардино-Балкарии – 93,38 % избирателей, принявших участие в выборах, в Карачаево-Черкессии – 87,64 %, в Адыгее – 81,17 %, в Ингушетии – 83,17 %, в Чеченской республике – 91,44 % и т. д.

Подобное единодушие выглядит, на мой взгляд, тем более парадоксально, что петь осанну российским властям на Северном Кавказе нет ни единого повода – регион практически не развивается, население нищает, из-за отсутствия рабочих мест половина кавказцев перебрались в российские города, где готовы браться за любую работу, добавьте к этому действующий здесь на протяжении многих лет режим контртеррористической операции и полный правовой беспредел…

Кто в здравом уме станет голосовать за это? Тем более – в массовом порядке. Но, может, я просто делаю типичную ошибку аналитика-дилетанта и переношу мои собственные оценки и эмоции на большинство моих земляков, которые в действительности вполне довольны российской властью? Однако, если так, то почему все мои многочисленные попытки отыскать реально проголосовавших в 2018 году за Путина людей на моей исторической родине – в Кабардино-Балкарии – среди родни, друзей и знакомых, не дали ровным счётом никакого результата?  А мои сельские родственники и вовсе крутили у виска – мол, нам что, делать нечего?

И тут неожиданно случились поправки к Конституции, голосование по которым идет уже вторые сутки по всей России, в том числе, разумеется, и в Северо-Кавказском регионе. И появилась возможность попытаться разобраться в происходящем.

Итак, Кабардино-Балкарская республика, мой родной город Баксан.

  • Баксан сверху

В городе 29 740 избирателей (официальные данные) за полтора дня (25 и 26 июня до обеда), как мне удалось узнать (разумеется, неофициально) от людей, непосредственно причастных к процедуре голосования, в реальности (не на бумаге) проголосовало 40 человек на одном участке. Всего участков 16.  При этом обязательные цифры спускаются сверху каждый день, что заставляет ответственных работников избиркомов прилагать максимум усилий, дабы завлечь людей на избирательные участки. Как правило, эта проблема решается за счет родственников и друзей тех, кто работает на участках. Но, как можно заметить, результат выглядит более чем скромно. Правда, какие цифры в итоге уходят из участковых избиркомов «наверх», сказать сложно – у меня на этот счёт данных нет. Я лишь могу сказать, что у меня нет основания не доверять источнику, сообщившему о реальном числе проголосовавших.

Следовательно, за шесть дней, предшествующих 1 июля (когда «плановые цифры», как я могу понять, просто обязаны будут приобрести заданный вид), проголосовавших наберется примерно 2600 человек из почти 30 000 избирателей,  порядка 8,8%.

  • Ленин в Баксане

Подкреплю мои расчеты репликами людей, с которыми удалось переговорить на эту тему.

К. А., юрист, 54 г.: «Участки открыты… У них есть определенные цифры, сколько человек должно проголосовать каждый день, и с этими цифрами они «справляются»… Никто не знает процент голосующих, так как практически никто не голосовал еще и не голосует. Скорее всего, они просто открыли участки для проформы. Насколько я понимаю, гонят туда, в основном, несчастных учителей, воспитателей детских садов и бюджетников, что работают в администрации. Не то, что 99,9% – даже 9% населения у нас не голосует, как правило. Но, ты знаешь, как это делается, и с этой системой мы ничего не сможем сделать…»

М. К., 58 лет, работник администрации города: «Он мне сказал (речь идет о чиновнике высокого уровня): «Настолько это все засекречено, что ни одну цифру, ни один номер участка я не могу назвать… И никто не скажет никаких цифр…»

  • Майкоп сверху

В Республике Адыгея, городе Майкоп (где у меня тоже оказались знакомые, причастные к работе избиркомов) – ситуация примерно такая же. На одном из городских избирательных участков Майкопа за те же полтора дня – 25 и 26 до обеда (а именно – до 13.30) проголосовал 121 человек. Избирательных участков в Майкопе 72. Избирателей в столице – 130 444 человека (официальные данные). Получается, что в голосовании приняло участие примерно 6% населения. Значит, к 1 июля мы придем к 24%. Делим их еще пополам (предполагаю, половина “за” поправки, половина “против”) и получаем 12%. Столько будет проголосовавших за поправки.

Результат полуторадневного голосования в Майкопе – выше, чем в Баксане. Это с учетом того, что Майкоп – столица Адыгеи, кроме того, 70% его жителей – русские, и, в отличие от КБР, – это благополучная республика, не замешанная в контртеррористических операциях, и вообще спокойный регион.

  • Фонтан в Майкопе

М. Б., учитель, 52 года: «Сидим по очереди с 8.00. Всего пока пришли 12 человек (это на 15.03.), причем, трое из них – сами проверяющие»

С. Д., историк, 37 лет: «Я думаю, активность будет где-то числа 1-го, потому что в рекламе написано, что голосование идет 1 числа, но не указано, что голосовать можно, начиная с 25 по 1-е…»

Реклама, о которой идет речь – это большие билборды, установленные по всему городу с текстом: «Общероссийское голосование 1 июля. Наше решение».

Возникает вопрос: в чем смысл подобной де-факто дезориентирующей рекламы, с одной стороны, и «плановых цифр» голосования по каждому дню, с другой?

Мои соображения на этот счет таковы. Эти шесть дней до 1 июля властям важнее, чем само 1 июля. Потому что сейчас главное – не собирание чьих бы то ни было голосов – нужные цифры проголосовавших, как можно предположить, потом будут «вписаны». Главное, как я понимаю, в том, чтобы хватило времени в спокойной обстановке – без массового наплыва избирателей – выполнить указания по «рисованию нужных цифр», поступившие из Москвы.

Тем удивительнее, что при этом от несчастных работников низовых избиркомов грозно требуют выполнения «плановых цифр». Вероятно, это ещё один эпизод все того же сериала абсурда, в рамках которого народ призывают голосовать за уже принятую и опубликованную новую версию Конституции РФ.

Одним словом, я нисколько не удивлюсь, если – несмотря на то, что я узнала о реальных цифрах голосования на Северном Кавказе, – итоговые результаты окажутся 99,9 %.

София Кодзова