Борьба за тотальную безопасность набирает обороты не только в масочно-санитайзерной сфере.
Нахождение студентов в дистанте с преподами (как недавно выяснилось, очень опасными потенциальными харассерами-домогателями) — отнюдь не повод останавливать кампанию по разработке этического кодекса для университетов. Этой жизненно важной работой сегодня заняты активисты из ВШЭ и «Девятнадцатой» – так назвала себя в честь ст. 19 Конституции РФ («принцип равенства и равноправия»; «мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации») группа неравнодушных студентов факультета свободных искусств и наук СПбГУ.
27 ноября силами «Девятнадцатой» на сетевой платформе Zoom прошел открытый онлайн-семинар «Политика и культура». На нем были презентованы результаты эмпирического исследования «Безопасность и этика в университете» (по материалам онлайн-опроса), которые было предложено обсудить студентам, выпускникам и преподавателям факультета Liberal Arts, а также всем людям доброй воли, озабоченным правилами поведения и общения студентов и преподавателей как в менее опасном дистанционном, так и в более опасном очном форматах.
Каюсь. Хоть я и являюсь выпускницей этого факультета, но посещать эту онлайн-встречу не стала. И потому выступлю в априори уязвимом жанре: «Сам не читал, но осуждаю!». Точнее, не осуждаю, а попросту игнорирую. И вот по какой причине.
Заниматься обсуждением харассмента на факультете или в вузе, где тебя пальцем никто не тронул, придумывать правила поведения для ситуаций, в которых ты не был, по поводу которых ты не знаешь, как бы сам на них отреагировал, — все равно что нести «бремя белого человека» неразумным папуасам (в данном случае – недостаточно прогрессивным студентам и профессорам), ломая чужие дрова и оказывая непрошенные медвежьи услуги. А именно: во-первых, разрушать доверительные отношения между людьми, накладывать априорные подозрения на преподавателей тех факультетов и вузов, в которых как раз никто никого никогда не «домогался», а во-вторых, очернять добрые имена выпускников: «Если на твоем факультете так рьяно обсуждается проблема харассмента, значит, он там есть, а значит и ты, голубушка, могла получить диплом за минет – попробуй-ка докажи обратное!..»
Кстати, о минете. Один год я училась в одном провинциальном вузе. Там коридоры полнились слухами о преподавателе с соседнего факультета, который ставит оценки, исходя из качества предоставленного ему орального секса.
А на том факультете, где училась я, работал преподаватель, который приглашал студенток к себе домой — вместе читать и исправлять курсовые работы. В личных сообщениях в «Вконтакте» старшекурсницы предупреждали первокурсниц: «К нему домой не ходи!». Когда я отчислялась с факультета, чтобы перепоступить в Петербург, этот преподаватель поставил мне за курсовую четверку — он позвал меня почитать курсовую к себе в кабинет на другом рабочем месте, а я – от греха подальше – взяла с собой подругу, не предупредив его. В итоге встреча длилась всего 10 минут, а неудавшийся харассер аргументировал снижение оценки тем, что «Вы же все равно уходите от нас, какая разница, какая оценка у вас будет». Весьма объективно. Отомстил? Возможно. Но четверка всё же не двойка.
Несправедливые, с моей точки зрения, оценки мне ставили и до и после, и никаких минетных коннотаций эти несправедливости за собой не тянули. Просто преподы бывают не только умные, хорошие и справедливые – но и глупые, сумасбродные, злые, пристрастные. Как и все люди вокруг. И надо быть готовым к встрече как с первыми, так и со вторыми. И если бы другие девочки – взрослые, между прочим, люди – просто не шли на поводу у «домогательств» любителя минетов на халяву, то ничего страшного с ними бы не случилось. Говорю так, потому что проверила на себе – просто не пошла на поводу, и всё. И «потенциальный харассер» моментально превратился в просто препода. Ситуация, конечно, не самая приятная. Но ни разу не «опасная».
Впоследствии моя однокурсница рассказывала, что один экзамен одна из девочек из нашей группы сдавала, сидя на коленях у другого преподавателя. Уж очень она ему нравилась, и он не мог ее не пригласить. Девочке было норм. И, если ей норм., то мне, скажу честно, – пофиг.
Помог бы этический кодекс в случае с этим вузом? Вопрос из серии – “Помог ли кодекс строителя коммунизма построить коммунизм?” Нет, не помог. И не мог помочь. Потому что навязывал людям то, к чему у них не лежала душа. Так же и с этическими кодексами в вузах. Там, где люди в массе изначально хорошо воспитаны – как, например, на факультете СПбГУ, где я училась четыре года – они создают среду, исключающую хамские формы поведения как преподов, так и студней. Там же, где студенткам «норм» делать минет за зачет и потом об этом рассказывать с хихиканьем в курилке, там и никакие кодексы не помогут. Ведь что мешало им просто пожаловаться на преподавателей, которые вели себя абсолютно по-жлобски? Страх быть отчисленными? Во-первых, не велика и потеря — вылететь из посредственного вуза, где тебя унижают. А во-вторых, по-моему, страх отчисления – сильно преувеличен.
И снова история.
В том же региональном вузе моя группа конфликтовала с одной из преподавательниц, будучи недовольна ее педагогическими методами. По нашему мнению, она нас ничему не учила, требовала зубрить по несколько страниц слово в слово, а сама палец и палец не ударяла, чтобы подготовиться к занятию и отработать свою зарплату. Мы начали коллективно прогуливать ее занятия, а после нескольких объяснительных сами пожаловались в деканат. Там нам объяснили, что менять преподавателя посреди учебного года они не могут, но пообещали помочь с ситуацией. Преподавательница действительно сбавила обороты и стала больше обращать внимания на наши образовательные чаяния. Профит. И никаких репрессий. А ведь это был всё тот же «провинциальный вуз» с харассментом, блэк-джеком, ну, и т.д.
- Автор статьи на праздновании дня факультета южного регионального вуза изображает одного из преподавателей (по традиции на день факультета и студенты, и преподаватели ставят совместные юмористические сценки, где высмеивают и всячески обыгрывают факультетскую повседневность)
Конфликта из-за неудовлетворительного качества образования нам (студентам программы, на которой я обучалась) не удалось избежать и в СПбГУ. Мы с однокурсниками и здесь написали жалобу в деканат. Заменить преподавателя – по той же причине, что и в предыдущем моем вузе – нам не смогли, но попросили одного из сотрудников кафедры присутствовать на занятиях и контролировать процесс. После этого – летом – преподаватель, с которым мы конфликтовали, покинул факультет. Да, и на сессии никто завален не был.
Одним словом, бороться за свое образование и за свои права совсем не страшно. Главное – действовать быстро и открыто. А подлые камин-ауты о харассменте спустя 20 лет после окончания вуза вызывают у меня недоумение. И сейчас, обсуждая проблему «иерархии в вузах», надо бороться со страхом маленького человека перед большим начальством и перед публичностью, а не пытаться усложнить систему еще больше, вводя разного рода запреты. Тем более запреты, которые подвергают сомнению репутацию факультетов, где студенты и преподаватели мирно сосуществуют уже многие годы и десятилетия.
Скажу больше – только благодаря этой дружественной и доверительной атмосфере у злоупотребляющих этим доверием студентов моей родной альма-матер и появляется возможность проводить такие вот семинары им. унтер-офицерской вдовы, на которых всех преподавателей скопом публично как бы объявляют «потенциально опасными харассерами».
Лично мне такие студенты напоминают избалованных детей, которым родители (читай: преподаватели) все позволяют, потому что любят и не могут запрещать. От этого детки с жиру бесятся. А вот в том провинциальном вузе, из которого я в итоге ушла, поди инициируй такую конференцию — вот там и вправду узнаешь, что такое борьба с иерархией, и что такое борьба в принципе, а не возмущенные беседы о допустимости отправки преподом студентке цветочка в личных сообщениях или постановки лайка под фотографией в сети.
Марта Сюткина
- Назеркальные рисунки обитателей платоновской пещеры факультета свободных искусств и наук и автор текста
