У России всегда есть шанс оказаться жертвой нефтяной войны

Российские граждане с ужасом смотрят на падающие цены на нефть. Поскольку выучили нехитрую формулу: дешевая нефть – слабый рубль – уменьшение реальных доходов.

«Город 812» решил углубить всеобщие познания в нефтяном вопросе, рассказав, как продают и покупают нефть, кто с кем на нефтяном рынке воюет и как эти войны на нас сказываются. 

 

От Рокфеллера к Венесуэле

Бардак с ценами на нефть был не всегда. Хотя начиналось все с бардака: первую скважину пробурили в США в 1859 году, и пока таких скважин было немного, стоимость нефти здорово колебалась в зависимости от появления каждой новой или остановки действующей. Но вскоре Джон Рокфеллер создал компанию Standart Oil, поглотившую всех конкурентов. По другую сторону Атлантики возникли мощные империи Ротшильдов и Нобелей (пока последнюю не национализировали большевики). В общем, к 1930-м годам в мире было семь крупных компаний, известные как «Семь сестер», которые заключили соглашение о разделе мирового рынка нефти. Они добывали нефть в странах Третьего мира на основе концессий и перерабатывали ее на собственных заводах.

Рыночной цены на нефть, таким образом, не существовало, поскольку компании продавали ее сами себе и старались сделать это подешевле, чтобы уменьшить выплаты по концессионным соглашениям. В общем, бремя белого человека было тяжело, но зато гарантировало стабильность везде, куда ступала его нога.

После Второй мировой войны Венесуэлла, а потом и нефтеносные страны Ближнего Востока решили, что такой порядок несправедлив, сформировали ОПЕК (1960 год) и начали торговаться с нефтяными компаниями. Кончилась эта торговля тем, что вскоре страны ОПЕК национализировали нефтедобывающие предприятия, находившиеся на их территории. Теперь цена нефти устанавливалась на совещаниях этой организации.

В 1973 году ее арабские участники продемонстрировали свою мощь, отказавшись экспортировать нефть в те страны, которые поддерживали Израиль в Войне Судного дня. Цена барреля выросла втрое – с 4 до 12 долларов. США пережили шок, СССР неплохо на этом заработал.

Однако в середине 80-х годов увеличилось предложение нефти из стран, не входящих в ОПЕК, доля которой на рынке снизилась с 50 до 30%. Теперь она уже не могла устанавливать цены по собственному усмотрению. Так появился нынешний механизм ценообразования.

Споты, фьючерсы и спекулянты

Сейчас нефть продается двумя способами: на спотовом рынке и на фьючерсном.

Спотовый рынок – это собственно рынок и есть. Продавец нефти договаривается с покупателем, оговаривает цену и отгружает товар. Цены бывают fob и cif. Первые – продавец доставляет товар в порт и грузит на судно покупателя. Вторые – в стоимость товара входит его доставка до порта назначения и выгрузка. Иногда в цепочке оказываются посредники, особенно если в контракте значится отдаленный срок поставки.

Поскольку договор заключается напрямую, а не через биржу, цена контракта нигде не публикуется. Существует несколько ценовых агентств  (Platt’s Oilgram, Petroleum Argus и др.), которые в течение дня обзванивают всех продавцов и покупателей и спрашивают у них, что и за сколько они сегодня продавали. После чего сообщают миру, почем нынче нефть. Во многих странах, в том числе России, эти оценки признаются органами власти и используются, например, при начислении налогов.

Главные площадки, где происходит такая торговля, – Роттердам в Европе, Сингапур в Азии и Нью-Йорк в США. Это обусловлено наличием там портов и нефтяных терминалов, где хранится прибывшая морем нефть. Кроме того, спотовая торговля происходит вдоль нефтепроводов: например, нефтеперерабатывающие заводы Германии и Восточной Европы покупают таким образом наш Urals, текущий по «Дружбе».

Страны ОПЕК и Россия (в ОПЕК не входит) продают свою нефть главным образом по долгосрочным контрактам, которые заключаются с нефтепереработчиками. Цены по таким контрактам регулярно корректируются в соответствии с рынком. Таким образом продается до половины всей нефти в мире. Разовыми партиями на спотовом рынке продается еще около 30% мировой нефти.

Второй механизм, фьючерсный, имеет репутацию спекулянтского. Хотя появился он как раз как страховка от ценовых колебаний: поставщик и покупатель заключают контракт на поставку нефти в будущем (срок – от 1 месяца до 6 лет) по оговоренной сегодня цене. Таким образом, переработчик нефти заранее знал, во сколько ему обойдется покупка сырья в будущем и мог не бояться резкого роста его стоимости. Правда, если нефть падала, он оказывался в минусе. Фьючерсный механизм на нефтяном рынке появился в самом начале его существования, но потом семь сестер монополизировали всю отрасль, и он за ненадобностью исчез.

Но когда цена вновь стала рыночной, вернулся: фьючерсами на американскую нефть марки WTI стали торговать в Нью-Йорке в 1983 году, на североморскую марку Brent – в Лондоне в 1988-м. Вскоре они превратились в механизм спекуляций: биржевые игроки покупают фьючерсы не с целью приобрести нефть, а с целью перепродать их, когда цена вырастет. Физической поставкой сырья заканчивается лишь несколько процентов таких контрактов.

Такие фьючерсы называются беспоставочными: никакого товара за ними изначально нет, покупатель зарабатывает или теряет на разнице между ценой, за которую он купил фьючерс, и рыночной ценой (то есть ценой на спотрынке) на момент окончания его обращения.

По данным 2006 года, например, на Нью-Йоркской бирже ежедневно продавалось контрактов на 230 миллионов баррелей нефти, на Лондонской – на 100 миллионов, при том что физическое ежедневное мировое потребление нефти было 80 миллионов. То есть один и тот же фьючерс продавался по много раз. Этим, впрочем, занимались не только спекулянты, но и реальные продавцы/покупатели нефти, которые таким образом страхуются от резкого перепада цен.

Хотя рынка два, цена нефти в итоге все равно  одна.

Не Urals’ом единым

Помимо европейского Brent, американского WTI и русского Urals в мире существуют более 100 других сортов нефти. Но именно первые два являются эталонными сортами, по которым происходит основная часть торгов на бирже. Они высокого качества, то есть их могут перерабатывать все заводы, поставляются стабильно, а добыча не сконцентрирована в руках одной кампании. WTI, правда, потребляется внутри США, то есть не участвует в международной торговле. Однако большие обороты на Нью-Йоркской бирже сделали ее одним из мировых эталонов. Помимо них существуют еще региональные стандарты: например, ближневосточный сорт Dubai.

Цены на все остальные сорта рассчитываются, исходя из эталонных. Русская нефть Urals с более высокой серной составляющей, чем эталонные сорта, дешевле Brent’а на несколько долларов. При этом та нефть, которую мы поставляем в Азиатско-тихоокеанский регион, привязана к Dubai.

Urals – самый известный, но не единственный сорт русской нефти. Россия экспортирует 7 ее видов, включая сорт Arctic oil. Его начали добывать на арктическом шельфе в апреле этого года. Нефть поставляется через морские порты европейским и азиатским покупателям, а также по системе нефтепроводов «Дружба», проложенной в советские времена в страны Варшавского договора. Все нефтепроводы – и «Дружба», и ведущие от месторождений к портам – принадлежат государственной компании «Транснефть».

Все против России?

Считается, что цены на нефть зависят от кризисов на Ближнем Востоке, которые грозят сокращением поставок, и темпов роста мировой экономики: чем быстрее она растет, тем больше потребление, и наоборот. На цены влияет интерес спекулянтов – они приходят на нефтяной рынок и начинают его разогревать, но если видят какие-то более выгодные для себя рынки, то уходят туда, и спрос на нефть снижается. И множество других факторов.

Сейчас из-за эпидемии коронавируса мировая экономика стагнирует. Поэтому высоких цен ждать не приходится.

Низкие цены на нефть бьют по производителям сланцевой нефти – американцы научились добывать нефть и газ из сланцевых пород. Однако добыча сланцевой нефти удовольствие дорогое. Эксперты расходятся в оценках, какая цена будет критичной для производителей такой нефти. Но в целом считают, что при цене 40-50 долларов за баррель ее добыча становится нерентабельной. Таким образом, если низкие цены продержатся достаточно долго, они обанкротят американских производителей сланцевой нефти. Что порадует арабов и Сечина.

Но это с одной стороны. С другой – бюджеты нефтедобывающих стран зависят от цен нефть. По оценкам экспертов, Саудовской Аравии для бездефицитного бюджета нужна цена не ниже 89 долларов.

Зачем же она снижает цены?

Отсюда напрямую вытекает теория антироссийского заговора (США плюс арабы против России). США наращивают добычу, арабы наращивают добычу, цены на нефть падают, и Путин начинает жалеть, что Крым наш. Именно таким образом, говорят, Рейган и победил СССР в холодной войне: сначала США устроили гонку вооружений, истощив слабую советскую экономику, а потом обвалили цены на нефть.

Другая теория говорит, что не американцы с арабами воюют против России, а арабы – против американцев. Высокие цены на нефть ОПЕК стратегически вообще не выгодны, так как толкают цивилизованное человечество на разработки альтернативного топлива, которое оно рано или поздно разработает, и тогда ближневосточные королевства погрузятся обратно в беспросветную нищету.

Можно вспомнить исторический пример. В начале 1980-х годов страны ОПЕК, желая сохранить цены на высоком уровне, сокращали добычу. Система их внутренних квот устроена таким образом, что больше всех сокращать должна Саудовская Аравия. Она снизила добычу с 10 до 3,5 миллионов баррелей в день. Не видя поддержки со стороны других членов организации, саудиты устали в одиночку ложиться на амбразуры и в 1985 году увеличили добычу, одновременно перейдя на расчеты с поставщиками по более выгодной для последних системе ценообразования. Результатом стало падение цен с 30 долларов до 12. Побочным результатом – коллапс советской экономики и начало перестройки.

Так что кто бы с кем ни воевал, шанс оказаться жертвой этой войны у России есть всегда.

Нефть-матушка

Прямые доходы от нефти и газа российский бюджет извлекает двумя путями – через налог на полезные ископаемые и таможенные пошлины. Суммарно получается, что единственные союзники России – нефть и газ – дают 39,7% ее доходов. Однако если прибавить сюда косвенные доходы – налог на прибыль, который платят нефтяники, акцизы на бензин и т.д., – то выходит больше половины бюджета.

• Нефть-матушка. Знаменитая работа Васи Ложкина

– Наша экономика зависит не только от прямых нефтегазовых доходов, но и от косвенных, – говорить Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в СПб. –  Когда в страну приходят нефтедоллары, они создают высокий спрос на все товары, от квартир до колбасы, и благодаря этому крутится вся экономика. Мы иногда сами не понимаем, насколько наша зарплата зависит от нефти. Когда поток нефтедолларов прекращается, строители могут обнаружить, что падает спрос на недвижимость. Это четко было видно на примере 2009 года. В 2007 экономика выросла на 8%, в 2009 она упала на 8%, спад отмечался по всем отраслям. В 2009 году не происходило ничего, кроме падения цены на нефть. Т.е. наступает трудный период. И поскольку наша власть отказалась от реформ, способных поднять производительность экономики, остается лишь молить бога, чтобы снова поднялись цены на нефть.

Станислав Волков

Цена на нефть марки Brent с 1986 по 2020 год