Бурное обсуждение беспорядков США – как будто всеобщий шаг назад. Ещё недавно расизм мыслился как общее место, как одна среди множества других социальных проблем. Когда речь заходит о сопротивлении афроамериканцев белым полицейским, я вспоминаю о деле Родни Кинга и последующих лос-анджелесских бунтах 1992 года (уже прошло целых 18 лет с тех пор, как суд присяжных вынес оправдательный приговор четверым белым полицейским, жестоко избившим афроамериканца Кинга за то, что тот оказал сопротивление при аресте). Как вдруг всё повторяется вновь.
И даже ещё хуже: убийство беззащитного человека, последними словами которого было: «Я не могу дышать». Смерть под коленом полицейского – ещё один символ нового тысячелетия.
Субкультуры вроде НС-скинхедов давно перестали быть массовыми. Уже почти всем очевидна оскорбительная коннотация слова «негр» из уст белого человека.
Хотя наше общество и далеко от толерантного идеала, какие-то макросмыслы врезаются в наш мозг спустя время. Антирасизм – один из них.
Мы пришли к нему по-разному: кто-то прочитал множество деколониальных исследований, кто-то – посмотрел фильм «Американская история Икс». Кто-то прочитал критические статьи про блэкфейс в модных изданиях, кто-то сам существует в «цветном» коллективе и вынужден быть толерантным. Но как мы реагируем на случившееся? Как мы переживаем гибель Джорджа Флойда и связанные с нею беспорядки в США?
Понятно, что по-разному, но в чём-то – одинаково болезненно.
Есть те, кто верит в возможность гармонии между черным и белым сообществами США. И те, кто уверен, что этот конфликт не разрешим.
Есть те, кто уверен, что нужно каяться перед афроамериканским сообществом. И те, кто заменяет лозунг «Black lives matter» на «All lives matter».
Есть те, кто считает, что нельзя делать идола из Джорджа Флойда – ведь он был не раз судим, в том числе и за убийство. А есть те, кого совершенно не интересует личность убитого, потому что ценность любой жизни (даже жизни убийцы) неоспорима.
Есть те, кто усиленно использует слово «лутинг». Это синоним экспроприации и мародёрства: когда угнетенные разграбляют имущество капиталистов и власть имущих. А есть те, кто выступает против слова «лутинг», потому что оно используется как эвфемизм слова «грабёж».
Есть те, кто считает нужным каждый день писать о беспорядках в США. А есть те, кто возмущен несправедливостью: почеум про США, разве в России убийства мигрантов вызывают хоть сколько-нибудь сравнимое возмущение общества?
У каждой из сторон находится своя правда и аргументы.
Но вот вопрос – что решает обсуждение, например, проблемы лутинга в сегодняшней ситуации? Что решает «парад пожертвований» в фонды помощи афромериканским сообществам среди миллионеров и транснациональных компаний, если в убийстве Джорджа Флойда проблема не в деньгах? Ну, по крайней мере, далеко не только в деньгах…
Печальным оказывается и то, что в сложившейся ситуации накопленный опыт и знания разных стран мира совершенно не помогают решить проблему. Человечество перепробовало очень многое, пытаясь преодолеть расизм.
Но разве помогла позитивная дискриминация? Она лишь вызвала волну дополнительного хейта в сторону афроамериканцев и наиболее агрессивные всплески расизма под лозунгом «Черные занимают наши рабочие места!»
Разве помогли обсуждения культурной апроприации, запрет слова «негр» и замена его на «n-word»? Эти дискуссии лишь отвлекали от насущных вещей, сводили проблемы насилия к запретам фильмов и текстов или к обсуждению очередного бьюти-блогера, который по незнанию переборщил с автозагаром и нанёс себе на лицо блэкфейс.
Разве помогла замена ставшей уже непопулярной позитивной дискриминации новой и модной «инклюзивностью»? Когда все коммерческие проекты – от фильмов до реклам – вынуждены были включать цветных людей, только потому, что это было на волне трендов, а не потому что это на самом деле требовали интересы создания качественных фильмов?
Кажется, Джорджу Флойду не помогли ни позитивная дискриминация, ни инклюзивность, ни тренд на толерантность, ни обсуждение культурной апроприации. Ничего из этого не спасло его от твердого полицейского колена. И, увы, это не значит, что люди слишком много думали об антирасизме, а надо было действовать.
Они действовали! Много, по-разному, вразнобой, но действовали. Всё перепробовали. Но подменяли борьбу за права – борьбой против прав, проще говоря: запретами.
На запрет правого толка – нетолерантность к афроамериканцам – люди среагировали точно такими же запретами, но уже с «левой» стороны: в том числе баном блэкфейса и n-word. А на полное выключение афроамериканцев из «приличного общества» среагировали тотальной «принудительной» (то есть тоже по сути несвободной) включённостью.
Что же делать сейчас?
Ощущение, что мир больше неспособен продуцировать идеи и созидать, а способен лишь сам себя «тащить и не пущать».
А ещё способен каяться в своей беспомощности или доказывать свою непричастность.
Дина Тороева
