Каждый день начинается и заканчивается сводками новостей. Конечно, все они посвящены Украине. Точнее, не столько Украине, а тому, насколько сильно зависит её судьба от так называемого западного мира – Европы и США. И эти новости не могут не погружать меня в глубокую задумчивость. Приведу в пример одну из последних сводок, чтобы было понятно, о чём я буду вести речь:
1) Несмотря на заявления канцлера Олафа Шольца за последние недели Германия не передала Украине ни одной единицы вооружения, пишет Spiegel. Отмечается, что в перечень поставок были включены лишь запчасти.
Выходит, Германия обещает, но не женится: независимо от того, как вы относитесь к поставкам оружия в Украину, враньё с три короба и пустые обещания обычно истолковываются весьма однозначно. С детского сада учат, что врать – плохо.
2) Вашингтон якобы не имеет полной картины того, что происходит в Украине, не знает о деятельности украинских военных в зоне боевых действий, пишет The New York Times. Издание отмечает, что несмотря на поставки вооружений, США вынуждены получать информацию от других стран и публичных заявлений президента Владимира Зеленского. Отмечается, что это может усложнить в дальнейшем оказание помощи администрацией Байдена Украине.
Похоже, что США воплощает собой знаменитую японскую композицию из трёх обезьян: вероятно, это связано с тем, что американцы не готовы 24 на 7 думать об Украине. Если вообще готовы: около месяца назад в «Нью-Йорк таймс» вышел текст о том, «инфляция – гораздо более серьезная проблема для американских избирателей, чем Украина», а также «существует предел тому, как далеко Соединенные Штаты и НАТО зайдут в противостоянии с Россией, и предел оружию, деньгам и политической поддержке, которую они могут оказать». Мы, конечно, слышали, что в штатах «пластмассовый мир победил», но можно было сообщить об этом как-то более скрытно.
3) Премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона снова призвали уйти в отставку. Лидер Шотландской национальной партии (SNP) в Палате общин Йен Блэкфорд заявил, что «никакие иллюзии и отрицание очевидного не спасут премьер-министра».
Бориса Джонсона уличили в праздновании дня рождения в разгар коронавирусного локдауна. Он – один из главных на сегодняшний день международных политиков, важная часть моральной поддержки Украины. Стоит только подумать, судьба такого человека зависит от вечеринки! Если Джонсон кажется последовательным, то жителям Соединенного Королевства совсем не до Украины: их больше беспокоит масочный режим и социальная дистанция. Что ж… хотя бы не инфляция, как у американцев.
Как все это выглядит, если грубо упрощать? Лицемерно и неприятно. Обиднее всего то, что весь этот поток недомолвок, оговорок, пустых обещаний идёт вовсе не из привычного «телевизора», который уже привык восприниматься булгаковской «девицей со скошенными к носу от постоянного вранья глазами». А из мира, который принято этому телевизору противопоставлять. Из западного мира, которым было принято восхищаться. И говорить: «я хочу, как там». «Я хочу свободу, рок-н-ролл, колу без сахара».
Вы можете сказать, что условный Запад никогда не был идеальным. Вторжения в «третий мир» – хоть во Вьетнам, хоть в Ирак – все это делал один «Запад», а другой «Запад» особо не противился. Но, знаете, тогда и цайтгайст был другой, без всяких толерантных топингов: мол, показать надо кривозубым туземцам, как правильно надо жить, строить демократию и уважать женщин. «Западники» прошлого века в это верили, как в абсолютное благо, они жили большой мечтой, пускай и колониальной.
Что осталось сейчас от великой мечты? Разве что великое разочарование. Ни страны Европы, ни США не кажутся справедливыми или благородными. Они больше не выглядят «большими братьями», которые пытаются дотянуть недоучек до своего уровня. Наоборот: страна, которая хочет быть, как Европа и США, вступить в ЕС и НАТО, оказывается в состоянии такой же катастрофы, как и «туземцы», которым демократия и даром была не нужна. Вместе с этим ситуация в сытых западных странах походит на обжорство в «Унесённых призраками» Миядзаки.
Куда смотреть в этой ситуации человеку, который хочет сохранить в себе разумное, доброе и вечное? Здесь можно неприлично пошутить, но я не буду.
Успокаивает лишь одно: с такой глобальной моралью (а точнее, антиморалью) не страшны никакие российская нищета и даже ядерный апокалипсис. В конце концов, зачем такая жизнь, где из прославляемых отцами и дедами западных ценностей мне осталась только кола без сахара? Да и её сейчас не сразу найдёшь в магазинах.
Дина Тороева
