24 июня 1950 года ушел из жизни Иван Шмелёв.
Происходивший из купеческого рода, пробившегося из крестьян и осевшего в Замоскворечье. Отец его командовал плотницкой артелью более чем в триста топоров и зарабатывал подрядами. Так что писатель помимо гимназии и университета прошел школу у мастеровых: «Это была первая прочитанная мною книга — книга живого, бойкого и красочного слова».
«Здесь я почувствовал любовь и уважение к этому народу, который все мог. Он делал то, чего не могли сделать такие, как я, как мои родные. Эти лохматые совершали на моих глазах много чудес. Висели под крышей, ходили по карнизам, спускались в колодезь, вырезали из досок фигуры, ковали лошадей, брыкающихся, писали красками чудеса, пели песни и рассказывали захватывающие сказки».
«И все то, что теплого бьется в душе, что заставляет жалеть и негодовать, думать и чувствовать, я получил от сотен простых людей с мозолистыми руками и добрыми для меня, ребенка, глазами».
Не удивительно, что после нескольких лет службы провинциальным чиновником Шмелев сделался прозаиком горьковской школы. Февральскую революцию приветствовал, а Октябрю ужаснулся. И летом 1918-го перебрался в оккупированный немцами Крым, даже купил там дом с земельным участком.
Но красный террор настиг его и там. Вместе с тысячами других офицеров, поверивших большевикам, был расстрелян его исступленно любимый сын. А чудовищный голод, медленное вымирание, одичание, озверение, отупение Шмелев поразительно сдержанно и фотографически точно изобразил в самой сильной своей эпопее «Солнце мёртвых». «Кошмарный, но окутанный поэтическим блеском документ той эпохи, когда красные благодетели “вымели Крым железной метлой”», — так отозвался о книге Томас Манн. «Прочтите это, если у вас хватит смелости».
Зато в романах «Богомолье» и «Лето Господне» Шмелев изобразил патриархальную Россию своего детства без всяких привычных свинцовых мерзостей. Писатель не стремился сказать «всю правду» — он просто объяснился в любви к родине своего детства, не помня зла и воздавая ей за благо. Шмелев не считал, что то сердце не научится любить, которое устало ненавидеть, — он ненавидел только убийц всего того, что он любил.
Но, кажется, пожилой страдалец слегка тронулся умом, когда он уверовал, что победа Германии над Советским Союзом приведет к тому, «что крепкие узы братства отныне свяжут оба великих народа. Великие страдания очищают и возносят».
Однако прах свой он завещал похоронить все-таки в России.
Что и было исполнено.
Александр Мелихов
