Что читали в Петербурге в 2016 году

Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, почему

В 2016 году в среде отечественных писателей господствовала депрессия вперемешку с апатией: минувший год прошел под знаком конца художественной литературы – так литераторы восприняли присуждение Нобелевской премии Бобу Дилану. Однако читатели продолжали, хотя и плохо, но покупать книги. Правда, не совсем те, за которые давали литературные премии.

 

Самые продаваемые цифровые книги

 

  1. «КВАЗИ», Сергей Лукьяненко
  2. «Тень Горы», Грегори Дэвид Робертс
  3. «Вселенский заговор. Вечное свидание» (сборник), Татьяна Устинова
  4. «Ждите неожиданного», Татьяна Устинова
  5. «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами», Виктор Пелевин
  6. «Обратная сила. Том 1. 1842–1919», Александра Маринина
  7. «На службе зла», Роберт Гэлбрейт
  8. «Обратная сила. Том 2. 1965–1982», Александра Маринина
  9. «Судьба-волшебница», Татьяна Полякова
  10. «Авиатор», Евгений Водолазкин

По данным сайта «ЛитРес»

 

Самые продаваемые художественной книги в «Буквоеде»

 

  1. «Шантарам», Грегори Дэвид Робертс
  2. «1984», Джордж Оруэлл
  3. «Таинственная история Билли Миллигана», Дэниэл Киз
  4. «После тебя», Джоджо Мойес
  5. «До встречи с тобой», Джоджо Мойес
  6. «О дивный новый мир», Олдос Хаксли
  7. «Три товарища», Эрих Мария Ремарк
  8. «Повелитель мух», Уильям Голдинг
  9. «Жизнь взаймы», Эрих Мария Ремарк
  10. «Триумфальная арка», Эрих Мария Ремарк
  11. «Над пропастью во ржи», Джером Сэлинджер
  12. «Вино из одуванчиков», Рэй Брэдбери
  13. «Бойцовский клуб», Чак Паланик
  14. «Автостопом по галактике», Дуглас Адамс
  15. «Тринадцатая сказка», Диана Сеттерфилд

 

Самые покупаемые книги в российских книготорговых сетях

 

  1. «Шантарам», Грегори Дэвид Робертс
  2. «До встречи с тобой: роман», Джоджо Мойес
  3. «Тень горы», Грегори Дэвид Робертс
  4. «Зулейха открывает глаза», Гузель Яхина
  5. «После тебя», Джоджо Мойес
  6. «Лестница Якова», Людмила Улицкая
  7. «Убить пересмешника…», Харпер Ли
  8. «Вдовий плат», Борис Акунин
  9. «1984», Джордж Оруэлл
  10. «Над пропастью во ржи», Джером Сэлинджер
  11. «Девушка в поезде», Пола Хокинс
  12. «На службе зла», Роберт Гэлбрейт
  13. «Сто лет одиночества», Габриэль Гарсия Маркес
  14. «Планета вода», Борис Акунин
  15. «Авиатор», Евгений Водолазкин

По данным портала Pro-Books

 

 

 

Давно уже художественная литература не пребывала в таком кризисе. Если что народ и читает, так это нон-фикшен или документальную прозу, а вовсе не романы с повестями. Филолог и писатель Андрей Аствацатуров считает, что такая тенденция есть. Но в первую очередь это относится к интеллигентной петербургской публике – она читает дневники и мемуары.

– Люди устали от литературы, – объясняет Аствацатуров, – от большого количества художественных приемов, и чувствуют, что раскрывая очередную книгу, сталкиваются с вымыслом, неправдой. А дневники создают иллюзию, будто имеешь дело с тем, что действительно было, – словно подглядел в замочную скважину. Все хотят чувствовать какую-то реальную жизнь.

– Я вообще-то за то, чтобы люди читали новые книги, – противоречиво начинает поэт Всеволод Емелин, который тоже перешел на чтение нон-фикшен. – Но вот что касается меня: да, читали мы романы, и Толстого мы читали, и Пелевина, и Гоголя. Спрашивается: чем нас после такого еще можно удивить? Ничего нового от художественной литературы мы уже не услышим, а в non-fiction можно найти какую-нибудь новую неизвестную историю и еще чему-то удивиться.

С точки зрения писателя Германа Садулаева, художественная составляющая документальной прозы не уступает традиционной литературе. К тому же налицо тенденция размывания границ между исторической или исследовательской и художественной литературой. Пример – последние тексты Леонида Юзефовича (лауреата почти всех громких литературных премий 2016 года) и романы Евгения Водолазкина.

– Чтение становится занятием для избранных, – печально констатирует Садулаев. – По тиражам и общему состоянию книжного рынка видно, что интерес к чтению (а не только к литературе как таковой) как времяпрепровождению катастрофически падает. Я, например, сомневаюсь в успехе того же «Шантарама»: действительно ли этот роман так много читают и правда ли, что это сознательный выбор читателя? Или это маркетинговая политика книготорговцев? Мы знаем, что бестселлеры как бы назначаются по каким-то не вполне понятным нам, авторам, мотивам  (вероятно, мотивы эти не имеют большого отношения к литературе как таковой). После чего им обеспечивается реклама и тираж. Это, правда, не значит, что после такой обработки любую книжку начнут массово читать : моей книжке какую рекламу ни обеспечь, ее много людей все равно читать не будет.

В нарастающем отказе россиян от чтения Всеволод Емелин не видит ничего дурного: просто у наших людей появилось больше интересных и полезных занятий, на которые приятнее тратить время:

– В советское время мы были самой читающей страной, потому что больше делать было нечего: ни путешествовать, ни деньги зарабатывать, ни телевизор толком посмотреть.

Если изучить списки самых продаваемых книг – выяснится, что народ покупает написанные много лет назад  книги Оруэлла, Хаксли, Голдинга и братьев Стругацких. Герман Садулаев объясняет это тем, что все это – социальная фантастика, которая дает больше ответов, чем другие художественные направления:

– То, что происходит вокруг, не то чтобы очень плохо – видал мир и наша страна эпохи пострашнее. Сегодня вокруг очень много непонятного, поэтому разум пытливый ищет ответы на вопросы, прибегая к помощи мыслителей и писателей.

– Один знакомый фантаст сказал мне довольно парадоксальную вещь, – говорит Андрей Аствацатуров. – «Это вы все сочиняете, а мы ничего не выдумываем. Существует какая-то конкретная вселенная или какая-то гипотеза. И мы в своих романах берем ее и превращаем в сюжет. Поэтому наши книги больше похожи на реальность».

На волне популярности нон-фикшен становится более понятным успех петербуржца Евгения Водолазкина. Его тонкая игра с дневниковым жанром (как в «Авиаторе») или стилизация древнерусского жития (как в «Лавре») и нынешней действительности позволяют читателю исследовать прошлое в связке с будущим. Андрей Аствацатуров выделяет другую особенность творчества коллеги:

– Главное достоинство Водолазкина в том, что он вывел образ положительного героя. Потому что никто из современников этого не делает. Все устали от слабых, бездеятельных персонажей, которые совершенно не в состоянии являться субъектами или хотя бы собой.

Присуждение Нобелевской премии по литературе Бобу Дилану привела литераторов в шок и трепет. Герман Садулаев считает литературные тексты Дилана беспомощными:

– Дилан вторичен и невнятен в своей прозе, однако он имеет огромное литературное значение, поскольку перечитал множество текстов для написания собственных песен. И это, конечно, тоже литература. Кто в современной России самый актуальный и влиятельный поэт? Конечно, это Борис Гребенщиков. А многие наши классики рока находились и находятся под огромным влиянием Боба Дилана. Может быть, таким образом Нобелевский комитет признал литературную составляющую рок-культуры.

Андрей Аствацатуров считает, что своим решением Нобелевский комитет забил последний гвоздь в крышку гроба художественной литературы:

– Нобелевский комитет перестал выдавать премии за литературу. То есть он официально признал, что литература себя изжила, что она должна существовать в каких-то других вариациях. Литературы как бы официально нет. Последние две премии – это максимально странно. Видимо, нужно ждать награждения какого-нибудь блогера.

Стоит ли ждать возрождения отечественной литературы? Поэт Емелин считает, что все зависит от денег.

– Поскольку сегодня все литературные процессы зависят от того, сколько за них дадут денег, а денег, как известно, нет, то литературные процессы сейчас затухают, – рассуждает Всеволод Емелин. –  Это не значит, что они совсем исчезли: есть некоторое затишье, деградация и усталость.

Всеволод Воронов

 

Что читать надо. Рекомендации писателей

 

Герман Садулаев:

– Тем, кто любит Оруэлла и Хаксли, рекомендую «Хлорофилию» Андрея Рубанова. К юбилею Октябрьской революции полезно ознакомиться с романом «Зимняя дорога» Леонида Юзефовича. Эта книга дает правильный взгляд на события 1917 года, на раскол нашего общества. Она как бы примиряет, не примиряя: как пел Гребенщиков, «удвой им порцию спирта и оставь их, как они есть». И тех белых и красных героев, что сражались друг с другом, надо тоже оставить, как они есть. Роман Юзефовича – правильная основа для понимания произошедшего.

 

Андрей Аствацатуров:

В прошлом году я познакомился с несколькими хорошими книгами: «Авиатор» Евгения Водолазкина, роман Андрея Степанова «Бес искусства», книжка Ольги Гренец «Хлоп-страна». Очень, по-моему, неплохой роман «F20» Анны Козловой. Интересную подборку напечатал Александр Жолковский – «Выбранные места, или Сюжеты разных лет».

 

Всеволод Емелин:

К столетию Октябрьского переворота рекомендую прочитать сборник статей  Алексея Цветкова «Марксизм как стиль». Эта книга, во-первых, очень хорошо написана, а во-вторых, персонажи, фамилии которых я знаю с детства и которых долгое время считал какими-то клоунами, в авторской трактовке оказались настоящими шекспировскими героями.