На фоне бурных событий последних дней почти затерялась узкопрофессиональная сенсация – председатель ЦБ РФ Эльвира Набиулина объявила о значительной задержке введения в оборот цифрового рубля. Это стало холодным душем после почти трех лет смелых планов и обещаний, только что закончившейся законотворческой компании и твердых уверений в том, что с июля 2025 года начнут переводить на рубль розничные и бюджетные платежи.
Ситуацию комментирует один из ведущих экспертов в области платежей, автор телеграм-канала «Записки на рукавах», профессор Виктор Леонидович Достов.
Для начала стоит напомнить, что такое цифровой рубль.
В существующей финансовой системе деньги юридических и физических лиц находятся в коммерческих банках, они проводят все операции, выдают кредиты, принимают депозиты и так далее. Центральный банк только эмитирует деньги и осуществляет ряд фундаментальных операций, например, расчеты между банками. В модели Цифрового рубля, или более обще, цифровых валют центральных банков (ЦВЦБ, CBDC по-английски), ЦБ, по сути, открывает внутри себя также счета физических и юридических лиц и их обслуживает.
Это, конечно, не означает, что в рамках такой модели все деньги со счетов банков тут же перетекут в ЦБ. Частные банки завтра закрывать никто не планирует. Но ЦБ, по сути, становится конкурентом коммерческих банков, причем это явно неравная конкуренция, потому как ЦБ одновременно этим рынком и управляет. Немного похоже на борьбу Системы быстрых платежей (СБП) от ЦБ — и СБП от Сбера и других крупных банков. Только рисков для банков здесь гораздо больше: они теряют и комиссии, и денежную массу, из которой выдают кредиты.
Одним словом, банкам (помимо ЦБ) это не нужно. Вопрос — нужно ли это населению?
На этот вопрос ответ пока дать затруднительно. Дело в том, что, к сожалению, у цифрового рубля — неэффективный PR. И даже эксперты не понимают, зачем в прекрасно работающей национальной платежной системе что-то менять? Зачем это конкретному пользователю? Тем более, уже очевидно: платеж цифровым рублем будет очень похож на то, что есть сейчас: похожее приложение, такой же QR код, те же переводы и так далее. Иными словами, для пользователя каких-либо преимуществ не просматривается. Говорят о снижении комиссий, но их точно так же можно снизить и для существующих систем платежей – СБП, QR, карт и так далее.
Зато теоретическая выгода просматривается у государства. Когда все будет происходить в одной точке, это будет проще контролировать, чем в распределенной системе банков. Но, с другой стороны, банки сейчас настолько уже зарегулированы и управляемы ЦБ, что какого-то прорыва «в интересах государства» тут ждать не стоит. Да и существующую систему контроля можно, если так уж необходимо, еще немного подвинтить гораздо дешевле, чем строить новую с нуля.
Много также говорили о т.н. окрашенном цифровом рубле — как дополнительном инструменте контроля. Да, цифровому рублю в самом деле можно придать признак (мы его называем цветом), который позволяет ограничить прием цифровых рублей определенными магазинами или ограничить круг операций. Например, можно выплачивать детские пособия или материнский капитал, и их технически можно будет потратить только на определенные законом цели. «Цветные» цифровые деньги также легко прослеживать – можно пометить государственное финансирование определенным цветом и через 10 лет увидеть, на каких счетах оказались эти средства.
Но вот незадача! «Окрашивание» цифровых денег напрямую противоречит законодательству РФ, согласно которому рубль должен приниматься повсеместно. Таким образом «цветной цифровой рубль» содержит внутри себя опасность произвольной дискриминации, и от его введения отказались. Гораздо менее понятны причины, почему Центральный банк решил отложить массовый запуск проекта в целом.
Есть несколько версий.
Первая. Недооценили размах разработки. Цифровой рубль — очень большой технологический проект, со сложными системами безопасности, и очень амбициозно было ожидать, что при наличии лишь нескольких тысяч тестеров в марте — он станет глобальным в июле.
Вторая. В связи с большими объемами разработки, сложной оказалась интеграция в существующую финансовую экосистему. Во всем мире проекты ЦВЦБ идут сильно медленнее ожиданий трехлетней давности, и даже Китай — лидер в этой области — так и не вышел из тестового режима, хотя и довольно масштабного.
Третья. Из ЦБ ушел основной идеолог и лидер это проекта, Ольга Николаевна Скоробогатова, кадровые перестановки также замедляют процесс.
Четвертая. Ряд функций, — например, платежи без интернета — не удалось реализовать.
И, наконец, пятая. Проект столкнулся с сопротивлением ряда банков и других крупных игроков, которые видят в нем угрозу существующей финансовой экосистеме и, в целом, небезосновательно.
Думаю, однако, что в каком-то виде проект всё же будет запущен. Это стратегическое направление, в которое инвестировано очень много денег и усилий. Но, с разумной точки зрения, как дубликат нынешней экосистемы — цифровой рубль не нужен. Вероятно, он понемногу трансформируется в нишевые проекты для расчетов с бюджетом, возможно — международных расчетов.
- Виктор Достов
