«Мы реагируем на то, что происходит сейчас!»
24 октября в Барселоне был день студенческой забастовки и солидарности с 20-ю арестованными участниками беспорядков прошлой недели. Тема уличных беспорядков воспринимается каталонцами по-разному.
Президент автономии Ким Торра, хотя и возглавляет праволиберальную партию «Вместе за Каталонию» и в целом осудил погромы, – подчеркнул, что на акты вандализма молодежь подтолкнули несправедливый приговор каталонским политикам, а также насилие со стороны испанской полиции.
Некоторые – формально даже более левые члены правительства Каталонии из «Эскерра Републикана де Каталунья» («Левые республиканцы Каталонии») – осуждают уличные беспорядки более решительно, заявляя, что для каталонского протеста любое насилие – недопустимо (хотя никакого насилия по отношению к людям – за вычетом стычек с полицией – со стороны бунтовщиков не было, граффити тоже не содержат призывов, направленных против социальных групп – только против политических институтов, политиков и «капитализма-фашизма»).
Мэр Барселоны Ада Колау – левая популистка, при этом – не сторонница независимости (что косвенно свидетельствует об отсутствии в самой Барселоне устойчивого индепендентистского большинства) – осудила аресты молодых активистов.
Среди самой молодёжи заметно растёт популярность левой фразеологии.
Но это – скорее просто форма протеста против неофранкистского авторитаризма испанских властей и производная памяти о том, что когда-то с Франко боролись именно левые. Вообще, протест против репрессий, драконовских приговоров и арестов объединяет сегодня значительное большинство каталонцев – и тех, кто за независимость (а их количество в результате репрессий только растёт), и тех, кто против.
Подойдя к главному зданию Барселонского университета, я увидел, что проезжая часть перед ним перегорожена мирно сидящими и лежащими на асфальте студентами, на почтительном расстоянии от которых так же мирно стояли двое полицейских.
Со стороны могло показаться, что молодые люди просто вышли погреться на тёплом октябрьском солнышке.
Но когда я попросил сидящую в одном из кружков девушку пояснить мне, что именно здесь происходит, она явно растерялась и предложила пообщаться со мной кому-нибудь ещё из близ сидящих забастовщиц. К счастью, отважная волонтёрка сразу же нашлась и согласилась ответить на мои вопросы. К ней моментально присоединилась ещё одна девушка – «Чтобы просто послушать» – но тут же подключилась к беседе. Моих собеседниц звали Карлота Бенет (на фото слева) и Марьян Агуаде.
Карлота. – Два года назад, 1 октября 2017 года правительство Каталонии решило провести референдум, чтобы узнать, сколько граждан Каталонии хотят независимости и сколько – нет. Этот референдум, с точки зрения Конституции, был расценен как незаконный. И испанское правительство ответило на это жёсткими репрессиями.
– Ты голосовала на референдуме?
Карлота. – Да, я проголосовала за независимость. Но я была в тот момент не в Барселоне, а в более спокойном месте, где ничего тревожного не происходило. В Барселоне же на очень многих избирательных участках по вине полиции имели место многочисленные нарушения порядка и многочисленные проблемы.
После этого испанское правительство стало действовать, репрессируя каталонских политиков, организовавших этот референдум. Они были арестованы и подвергнуты предварительному заключению в течение двух лет. После чего был вынесен приговор. Всего двое из обвиняемых политиков были освобождены, остальные же получили в общей сложности 99 лет тюрьмы. Больше всех получил председатель Эскерры Републикана, занимавший в момент референдума пост вице-президента Каталонии – Ориол Жункерас, его приговорили к 13 годам заключения. Минимальные сроки составили 9 лет.
Мы, каталонцы, расцениваем этот приговор как атаку на нашу…
Марьян. – Демократию!
Карлота. – Да, на нашу демократию, и на каталонское общество, и на всё испанское общество тоже.
– Но ваши оппоненты возражают: «У нас есть законы, у нас есть независимый суд – независимый от парламента, от правительства, от короля. Суд состоит из судей, которые решили вынести именно такой приговор. Никто не виноват, что он оказался таким суровым. Так решил суд!»
Карлота. – Да, они говорят, что всё это сделано в соответствии с Конституцией. Но мы считаем, что это не так. Мы считаем, что это законно – провести референдум. Морально мы не противоречили Конституции, поскольку это был не демарш для внешнего мира, это был референдум исключительно для самих каталонцев, чтобы выяснить, действительно ли большинство из них поддерживает независимость или нет. Это не было ни навязывание независимости, ни форма заявления о том, что «с этого момента начинается нечто принципиально иное».
– Но почему каталонские политики даже не попытались – хотя бы чисто демонстративно – предложить испанскому парламенту принять Конституционную реформу, которая позволила бы провести в Каталонии референдум о независимости? Почему решили повести себя как «анархисты» и в итоге были обвинены в государственных преступлениях?
Карлота. – Наши политики оказались в конкретных обстоятельствах и решили действовать соответственно этим обстоятельствам. Но то, что произошло потом и что возмущает каталонский народ – это то, как их осудили. Политиков де-факто приравняли к насильникам, убийцам и террористам. Именно это мы и обжалуем – сам тип приговора.
Марьян. – Они могли бы их просто оштрафовать или запретить им занимать государственные должности на какое-то время. Но сажать в тюрьму, притом на столько лет!..
Карлота. – После этого каталонский народ вышел на манифестацию, но в ответ мы снова получили репрессии. И конкретно сейчас, в ходе этой забастовки, мы реагируем не на те события, которые произошли раньше, но на то, что происходит сейчас, когда полиция может запросто остановить манифестацию, которая абсолютно конституционна и легальна. Полиция останавливает эти манифестации, применяя насилие…
– Но вот я вижу, как вдалеке спокойно стоят полицейские, а вы – спокойно проводите вашу уличную акцию…
Карлота. – Да, но просто то, что у нас, – это не манифестация.
– В России полиция незамедлительно пресекла бы вашу акцию, притом весьма жёстко…
Карлота. – Да, каждая страна действует по-своему…
Марьян. – Просто когда проходят манифестации ультраправых, наша полиция их не останавливает и не бьёт.
– Вы полагаете, что полиция относится к ультраправым лояльно, а к сторонникам каталонской независимости – нет. Собственно каталонская полиция в том числе? Я помню, что 1 октября 2017 года «mossos» – каталонские полицейские – защищали каталонцев, шедших на референдум…
– Да, тогда они были вместе с народом и защищали людей. Но тогда во главе моссос стоял Жозеп Траперо, которому в итоге предъявили обвинение и который теперь ждёт суда. И сегодня позиция моссос – совершенно иная.
– С какой повесткой дня, с вашей точки зрения, Каталония может выступить на переговорах с Мадридом, если они всё же начнутся?
– То, чего в настоящий момент требует наш президент и весь каталонский народ, это чтобы премьер-министр Испании Педро Санчес вступил в диалог с Кимом Торрой. Я думаю, что самым важным пунктом переговоров станет пересмотр приговора каталонским политикам. Мы очень надеемся, что если Санчес и Торра начнут диалог, Европейский парламент окажет моральное воздействие на испанские власти и приговор в итоге будет пересмотрен.
***
Вечером от Площади университета до здания Национальной полиции прошла демонстрация.
Даже после ее окончания улица еще долго была перегорожена полицейскими машинами и наводнена копами.
На фото видно, что здание полиции забаррикадировано ограждениями – по сути испанские полицейские чувствуют себя в Барселоне в осаде.
Когда я подошёл к двум из них, чтобы побеседовать, они напряжённо попросили меня остановиться в метре от них…
Манифестанты тем временем пошли к зданиям мэрии и правительства автономии, где провели митинг…
***
…На следующий день после моего отлёта в Барселоне прошла 350-тысячная демонстрация сторонников независимости, а ещё через день – 80-тысячная демонстрация её противников, на которую прибыли лидеры крупнейших испанских партий, выступающих категорически против сепаратизма – Народной партии и партии «Граждане».
Также стало известно, что «Демократическое цунами» – таинственная организация, которая через социальные мобилизует уличный протест в Каталонии, объявила о пяти датах активных действий в ноябре и декабре, нацеленных на максимально возможный срыв подготовки и проведения выборов 10 ноября.
Каталонские скептики-индепендентисты – а есть и такие – ждут, что в неофранкистском угаре, подогретом эксгумацией Франко, так некстати учинённой Педро Санчесом в ситуации резкого обострения каталонского кризиса, на выборах 10 ноября победят правые из Народной партии, которые в итоге введут в Каталонии режим ЧП. После чего Брекзит покажется Евросоюзу легким насморком. А что будет дальше – и вовсе нет смысла гадать…
Одни словом, каталонский обратный отсчёт, после которого вполне может начаться эра нового – индепендентистского – миропорядка, неумолимо приближается к цифре «0». И всё это происходит не в высоких «кабинетах из кожи», не на саммитах лидеров сверхдержав и глобальных международных структур, а на мятежных улицах Барселоны и других каталонских городов…
Даниил Коцюбинский
'Уличный репортаж из мятежной Барселоны. Часть 4. Студенты против полиции' has no comments
Оставьте первый отзыв!