Был ли бы Высоцкий сегодня ватником или национал-предателем – это вопрос типа: болел ли бы нынче князь Данила Галицкий за «Динамо» или за «Спартак».
У кого ума совсем нет, могут прямо отсюда переходить на просмотр Камеди-клаба, остальным я объясню.
Высоцкий мог бы дожить до 80-ти лет. Старым маразматиком или великим мудрецом – неизвестно, но для оценки его творчества неважно.
Высоцкий создал портрет эпохи. Ушедшей. В которую мы никогда не вернёмся. Но абсолютно точный и талантливо обрисованный портрет.
Портрет ушедшей эпохи не требует оценок. Мы можем в него только всматриваться и понимать: вот это было так. И всё. Было так: от герани на окошке хотелось напиться вдрызг, и в баньке «по белому» удариться головой об полок, застонать от бессилия, в последней надежде на заметное Господу золото куполов, на выдуманную возможность унять жгучую тоску, «Яком»-истребителем самоубийственно рвануть вниз – хоть бы какой-то придать смысл своей жизни.
Высоцкий – поэт страшного безвременья, которое страшным было только для людей с душой. Для тех, кто бредил от удушья. Для тех, кто не мог жить без смысла. Кому любая «дания» – тюрьма. С «мерседесами» или «жигулями», с дачными участками под картошку или с блатом в гастрономе – тюрьма! Для 14% не способных присоединиться ни к какой «спирали молчания», страдающих под стылым гнётом – нет, не власти, а 86-ти процентов со всем бездумно согласных. Всегда бездумно согласных.
Поэт – это невозможность любви. Неадекватность ответной любви золотым россыпям гения, сквозь которую невозможно прорваться в пространстве бытовых банальностей.
Высоцкий в историческом времени – неподсудное прошлое. В настоящем – только кровоточащая рана экзистенции: как жить, когда всё больно?
Поэт мог бы дожить до 80-ти. В его поэзии и поэтике этот биографический факт ничего бы не значил.
Марина Шаповалова
